Юрий Сергеевич еще немного постоял, раздумывая, а не выпить ли еще, но решил не злоупотреблять. Завернул крышку бутылки и поставил коньяк на место. Затем подошел к окну и уперся в него разгоряченным лбом…
Яша Браузер пришел домой и завалися спать.
«Молодка» вернулась в свою квартиру и стала прислушиваться, что творится за соседской стенкой (ей тоже не спалось). Но у Крохиных было тихо…
Юрий Сергеевич позвонил Киприани на следующий день.
– Надо встретиться, – сказал он.
– Я сейчас пока занят, – ответил Альберт Иванович. – Давай увидимся часика через три в «Восточном округе».
– Хорошо, – согласился Крохин и нажал на отбой.
Ему дважды звонили с работы. Спрашивали, как он. И сочувственно добавляли:
– Держитесь.
– Спасибо, – отвечал Юрий Сергеевич.
В назначенное время он был в «Восточном округе». Минут через семь-восемь пришел и Киприани. Он внимательно посмотрел на лицо Крохина и подумал: «Вот ведь, человек убил свою жену, после чего ходит, сидит, разговаривает, не без удовольствия пьет пиво и вид имеет вполне благополучный и здоровый».
Но спросил Альберт Иванович совсем другое:
– Как ты?
– Нормально вроде, – ответил Юрий Сергеевич, чуть помедлив. – Хотя еще неделю назад думал, что без Аиды жить не смогу.
– Так оно и бывает… Как все прошло? – поинтересовался Киприани, имея в виду вчерашнюю ночь.
– Как ты и говорил: в начале первого мне позвонили и попросили приехать домой. Приехал. Там уже было полно полиции. Ну, допросили… Потом составили опись пропавших вещей. Кстати, о деньгах и украшениях…
– Не беспокойся, деньги я тебе верну, – ответил Альберт Иванович. – Позже, когда закроют дело.
– А украшения? – поинтересовался Юрий Сергеевич.
– А вот украшения могут еще понадобиться, – в задумчивости произнес Киприани. – Мало ли, как дела пойдут…
– Как скажешь, – почти равнодушно отозвался Крохин. – Я во всем полагаюсь на тебя.
– Это правильно, – резюмировал Альберт Иванович.
Тихо и ненавязчиво зазвучала музыка. Это была битловская мелодия «Yesterday» в исполнении саксофониста Криса Поттера. Глаза Крохина вдруг наполнились слезами, он шмыгнул и негромко заплакал.
– Ну, – произнес Киприани с некоторым удивлением. – Не раскисай. Не время сейчас…
Юрий Сергеевич кивнул и отхлебнул пива. Оно показалось горьким и невкусным. Он отставил кружку в сторону и огляделся по сторонам. Через столик с каким-то мужчиной с бородкой и в полосатом пиджаке сидела… его Аида! Она смотрела в его сторону и осуждающе покачивала головой. Юрий Сергеевич вздрогнул и перевел взгляд.
– Что с тобой? – спросил Киприани.
– Посмотри… Через столик от нас сидит Аида… – тихо сказал Крохин, почти не шевеля губами и глядя в кружку. – Видишь?
– Нет, – оглянувшись, произнес Альберт Иванович.
– Ну, рядом с клетчатым мужиком с бородкой, – подавляя накативший ужас, добавил Юрий Сергеевич.
– Да нет никого: ни Аиды, ни клетчатого мужика, – сказал Киприани. – Тебе показалось. Ну, сам посмотри…
Юрий Сергеевич поднял взгляд. Столик, за которым несколько секунд назад сидели Аида и мужчина с бородкой, был абсолютно пуст…
– Показалось, – повторил за Киприани Крохин и судорожно допил пиво. – Надо что-то с собой делать, так ведь и свихнуться можно.
– Знаешь что, ступай-ка ты домой, – сказал Альберт Иванович. – Давай я тебя довезу.
Крохин согласно кивнул.
Мужчины поднялись и пошли к выходу. У самых дверей Юрий Сергеевич оглянулся: Аида и клетчатый мужчина с бородкой как ни в чем не бывало по-прежнему сидели за своим столиком и посмотривали в его сторону…
Следствие тем временем наращивало темп. По инициативе майора Михеева из Главного следственного управления по городу Москве, которому поручили дело об убийстве Аиды Владимировны Крохиной и который взял себе в производство дела об ограблениях квартир в Измайлове, объединив их в одно на предмет алиби, были опрошены все воры-«домушники», находившиеся в данный момент на свободе. Таким образом в поле зрения попал и Паша Кочетков, поспешивший после разговора с Михеевым скрыться и перейти на нелегальное положение. А 15 декабря мне позвонила сестра Кочета и попросила помочь ее непутевому брату, поскольку и Кочетков, и Маша чувствовали, что над ним сгущаются тучи и именно его могут обвинить в убийстве Аиды Крохиной и арестовать. Я сдуру согласился, после чего Паша позвонил мне и мы условились встретиться у меня на квартире. Этим же вечером Кочет пришел ко мне домой, и мы долго говорили с ним на кухне. Он сказал, что узнал об убийстве Аиды Крохиной от следователя, и поведал о трех ограблениях в Измайлове, совершенных им, категорически отрицая свою причастность к этому убийству и ограблению. Оказалось, что на момент убийства Крохиной, 6 декабря от десяти до половины двенадцатого вечера, у Кочета имеется алиби: он со своим корешом Шалым находился в это время в «Закусочной» на Измайловском бульваре. Однако данная информация майором Михеевым была проигнорирована. Он склонялся к тому, что профессиональный вор-«домушник», ограбивший до этого две квартиры на 15-й Парковой улице и одну на Верхней Первомайской, залез в квартиру Крохиных на Измайловском бульваре, убил хозяйку, на свое несчастье оказавшуюся дома, и вынес украшения и деньги.
И этот вор не кто иной, как Павел Афанасьевич Кочетков.
16 декабря я посетил «Закусочную» и, поговорив с официанткой Аленой, убедился, что Кочет и Шалый действительно сидели 6 декабря в «Закусочной» с девяти часов едва ли не до закрытия, то есть до двенадцати ночи. Алиби было, как говорится, налицо. Которое, увы, стало довольно шатким, поскольку, как оказалось после моего разговора с судмедэкспертом Варварой Вячеславовной Стрелковой, Аида Крохина могла быть убита и в половине девятого вечера. Кроме того, любовник Аиды Анатолий Веселов звонил ей 6 декабря около девяти вечера, но ответа так и не дождался, хотя Аида и была в то время дома. Все говорило о том, что убить Аиду Владимировну мог и ее муж, Юрий Сергеевич Крохин. И что пресловутый звонок Аиды мужу 6 декабря около десяти вечера, когда Юрий Сергеевич находился в баре «Восточный округ», – подстроен и является самой настоящей липой…
А Юрий Сергеевич за эти две недели пришел в себя.
Оказалось, что в отсутствии жены есть большие плюсы: Крохин в одночасье сделался завидным женихом и вокруг него стали крутиться дамочки, которые были не прочь завести с ним интимные отношения с дальнейшей перспективой замужества. Кроме того, Крохин получил в свое личное распоряжение все 24 часа в сутки, то есть полную свободу действий с отсутствием каких-либо обязательств. Это ясно видел частный детектив Киприани, встречающийся с ним на правах друга едва ли не каждый день. Сам же Альберт Иванович делался с каждым днем мрачнее: жить с Макруи Патвакановной недоставало уже никаких сил. Из года в год она становилась все несносней: вечно попрекала деньгами, которые она передала ему на открытие детективного агентства, и квартирой на шоссе Энтузиастов, купленной ее родителями. Будто у самого Киприани не было ничего и она буквально подобрала его, голодного и оборванного, возле какой-нибудь помойки. Примерно так она и говорила при каждом удобном случае, в том числе и не стесняясь посторонних людей. А ведь он уволился из органов МВД в звании подполковника! У него восемь раскрытых убийств и медаль «За доблесть в службе». Как прикажете мужчине терпеть такие унижения?
Да, были тяжелые времена, когда им занялись господа офицеры из Управления собственной безопасности. Ну, имелись у него кое-какие грешки. А у кого их нет? Но скверность ситуации заключалась в том, что его непосредственный начальник полковник Саймиев, выгораживая себя, сдал его со всеми потрохами! Хорошо, что хоть из органов его выперли «по собственному желанию», приписав «нарушение должностных полномочий». Могло закончиться и гораздо хуже…
Спасение пришло в лице его тетки по матери Ануш Сарибековны. Это она нашла ему невесту в лице Макруи и свела их. Княжеский род Меликян, к которому принадлежала Макруи, был не против породниться с родом Киприани, младшей ветвью княжеского армянского рода Сумбатян, и вскоре состоялась его женитьба на богатой невесте. Денег у ее родителей и правда было много. Альберт Иванович переехал из своей крохотной квартирки в шикарные апартаменты на шоссе Энтузиастов и через полгода открыл в Измайлове на деньги супружницы детективное агентство «Алиби». Одно плохо: Макруи Патвакановна по наущению своих родителей настояла на составлении брачного контракта, по которому в случае развода Альберту Ивановичу доставался голый шиш. Без всякого «маленько». То есть разведись он с ненавистной супругой, моментально потерял бы право на квартиру и владение детективным агентством. Положение его казалось безвыходным до того самого момента, когда он увидел труп Аиды Крохиной. Тогда в его голову и закралась криминальная мысль, вот уже более двух недель не дававшая ему покоя. Мысль, которую он не мог произнести вслух, но которая, превратившись в некую страсть, разъедала его мозг, овладевая все большим и большим количеством его серых клеток.
