рыжий и лохматый. И издали приближались еще два желтых пятна. И Саша пожалел, что не взял с собой чего-нибудь посущественней электрошокера. Кто их знает, этих псов, сейчас-то они выглядят мирно, но что у них на уме?
Несмотря на почтенный возраст и дряхлость, дом не желал сдаваться. Была в нем какая-то особенная аура прошлого века, той тихой и размеренной жизни, которой уже никогда не будет. Нужная им квартира находилась на втором этаже, дверь открыла милая седоволосая бабулечка, из-за спины которой выглядывало несколько ребятишек. Она очень удивилась, когда речь зашла о Григории Малкине.
– Ну, вы вспомнили! Да ведь он тут и не появлялся уж без малого десятый год. С тех пор как его посадили в последний раз, мы его и не видели.
– Но он ведь тут прописан.
– Прописан. И мать его была тут прописана. И Гришу у меня прописали. А куда же? Не к отцу же, тот Гришу и знать не хотел. Да это ничего! Скоро наш дом снесут, власти всем жильцам новое жилье дать обещали. Каждой семье отдельная квартира. Будет и у Гришки своя отдельная квартира. Правда, сказали, что студию ему дадут, но одному много и не требуется.
– И вы совсем не знаете, где его можно найти?
– А зачем он вам? Поди, стибрил у вас чего? У меня-то он не появляется, потому что шкатулку с деньгами свистнул. Да не денег мне тех жалко, пусть бы брал! Что же я родным своим внукам денег пожалею, для них я только и живу. Что у меня есть, все для них. Пусть бы Гриша те деньги брал, не в том дело. Кольца там были. Обручальное – муж мне покойный подарил. И еще колечко с красным камушком, его мне бабушка в свое время подарила. Вот их жалко мне было потерять, память как-никак. Да бог с ним и даже с золотишком этим, я уж Гришке давно все простила. Жалко то, что он не попросил у меня деньги и золото по-хорошему, а как тать в ночи украл. А вам он много ли должен?
Вопрос прозвучал неожиданно, но Саша откликнулся на него с воодушевлением:
– Что вы! Наоборот! Это мы ему денег дать хотим. Он их выиграл!
– Да ну?
– Верней, не выиграл, а получил по страховке. Он свою жизнь и здоровье застраховал, а в прошлом месяце в больницу попал, ногу сломал. В гипсе ходил. Наша страховая, как только получила от врачей информацию об этом, сразу ему выплату оформила.
Старушка качала головой и доверчиво радовалась. А вот одна из девочек, чья голова по причине долговязости торчала над остальными внучатами, сердито воскликнула:
– Ба, не верь им! Врут они все! Не был Гришка в больнице!
Ага! Вот и попалась рыбка!
Саша протянул руку и вытащил девчонку поближе к себе. В носу у нее было вставлено колечко, в ушах красовалось еще с десяток проколов. Волосы у нее были выкрашены в ярко-красный цвет, а левая бровь была подбрита, отчего создавалось впечатление, что на лице у девчонки шрам. В общем, подросток украсила себя всем, чем могла. Одета она была в мешковатую рубашку, такую же огромную майку и узкие джинсы. На чужаков она смотрела враждебно и настороженно.
– И откуда же ты знаешь, что я вру? – спросил у нее Саша. – И ничего у Гриши не сломано, тебе откуда известно?
– Оттуда!
Но старушка быстро обо всем догадалась.
– Виделась с Гришкой! – всплеснула она руками. – Аринка, что же ты делаешь? Как сердце чувствовало! То-то ты последнее время сама не своя! Гришка тебя снова сманивает!
– Никуда он меня не сманивает. И вообще пора мне уже! Ухожу!
И девчонка бросилась прочь. Саша кинулся за ней, но девчонка оказалась необычайно легка на ногу. К тому времени, как Саша выскочил из дома, девчонка уже скрылась из виду. Огорченный Саша вернулся в дом, но его перехватила старушка.
– Погоди расстраиваться, – прошептала она ему. – Коли рассчитываешь, что Аринка тебя на Гришку выведет, то ты просто подожди. Она вернется. Аринка впопыхах убежала и рюкзак свой у меня оставила. А там у нее все ее вещи. Скоро вернется за ним. Тут ты ее и перехватишь.
– А если не вернется?
– Телефон у нее там. Придет!
Несмотря на свой кукольный вид, бабушка неплохо разбиралась в психологии подростков.
– А ты за ней проследи, мил человек, – попросила она у Саши. – Глаза у тебя хорошие, верю, что не с плохим ты пришел к нам. А Гришка, хоть и внук мне, очень уж подлый парень. Боюсь я за Аринку. Она-то к нему тянется. Ее отец родным братом Гришиной матери приходится. Тоже неразлейвода между собой все детство были. После того как мать у Аринки померла, кроме Гришки и его матери, ближе и нет у нее никого. Аринка с отцом и мачехой живет, чувствую, что несладко ей там приходится. Часто ко мне прибегает. Могла бы, взяла Аринку к себе жить. Так-то она девочка неплохая, только очень уж несчастная уродилась. В детстве болела. Потом мать умерла, отец другую себе нашел. А у новой жены с Аринкой отношения не сложились. Так и живем. Жду не дождусь, когда же нам всем отдельное жилье дадут. Тогда уж я Аринку к себе возьму, выращу, доведу до ума. А другие внуки с родителями пусть живут, у них отцы с матерями присутствуют.
Говорливая бабушка, изложив всю свою стратегию на ближайшую пятилетку, ушла обратно в квартиру. Там ее поджидали внуки, требующие пирогов или пышек. А Саша остался в засаде. В подъезде был небольшой закуток, где дворник хранил свой немудрящий инвентарь, а жильцы приспособились оставлять зимние санки и детские самокаты. Тут Саша и приютился.
Манифик осталась в машине, где компанию ей составил Барон. Оба они были от этого в полном восторге. Манифик чесала Барону уши и говорила, что он лучшая собака на свете. А Барон доверчиво клал ей голову на колени и тихонько млел, попутно мысленно прикидывая, на какую сумму в сосисочно-колбасном эквиваленте потянет симпатия девушки к нему. Вокруг машины по-прежнему сидели местные собаки, которых стало еще больше, и все они с нескрываемой завистью смотрели на счастливчика, которого так любят.
Саше долго томиться в своем укрытии не пришлось. Не прошло и получаса, как раздались шаги. И в подъезде появилась Аринка. Она быстро поднялась на свой этаж. Кто-то из детей отдал ей рюкзак.
– А эти двое где? – спросила Аринка. – Ушли?
– Сразу же.
– Еще придут, ты мне скажи.
– Хорошо.
