к затылку.
– Что?! – хрипло спросила Оля Платона, будто он мог ей ответить.
Кажется, ничто не могло бы вызвать такой реакции собаки. Платон ещё раз взвыл, глядя прямо перед собой, и Оля и робко шагнула в сторону муравейника. Платон зарычал.
Скрученные корни старой сосны, рядом с которой возвышалась плотная тёмно-коричневая гора иголок, кишащая муравьями, выпирали из земли. Комья некогда плотной почвы, смытой в небольшой овражек, были густо облеплены рыжевато-зелёным мхом. По всей видимости, пласт песка находился так близко к поверхности, что под воздействием дождей и талой воды верхний слой её пополз вниз, оголив корни дерева. Сосна накренилась вбок, устало заканчивая свой век, и ствол её, уже усыхающий, продолжал кормить лишь несколько живых веток. Ольга склонилась над оврагом, обхватив сосну рукой. Вниз посыпалось трухлявое кружево коры. Запахло старой смолой, прелостью и ещё чем-то незнакомым, сырым и липким. Где-то высоко громко застучал дятел, и эхо разнесло этот звук вместе со скрипом сосновых стволов.
Она не сразу поняла, что это кости. Кисть человеческой руки, выглядывающая из темноты, как будто из-под покрывала. Тонкие, похожие на веточки, пальцы с короткими фалангами, на одной из которых, застряв, тускло светится простое колечко «спаси и сохрани».
Оля сделала широкий шаг назад, осознав, что стоит на могиле. Ноги налились свинцом, спина моментально взмокла. Девушка на несколько секунд закрыла глаза, восстанавливая дыхание. Сердце колотилось, будто она пробежала стометровку.
Приближающийся вой сирены заставил её прийти в себя. Колени ещё немного дрожали, когда Оля заметила несколько человек с двух сторон, двигавшихся в её направлении. Они шли шеренгой, на расстоянии в пять – десять метров друг от друга, громко разговаривая и даже смеясь. «Не поверили мальчишкам» – мелькнуло в голове. Она помахала рукой. Кричать не стала. Не смогла.
Мезенцев отделился от коллег и подошёл к Оле. Быстрый взгляд на овраг, затем глаза в глаза, на неё. Девушка заметила, как маленький паучок, перебирая лапками, спускается с его волос на воротник защитной куртки.
– Как ты здесь оказалась?
– Встретила твоего сына. И его друга.
– Тебе стоило уйти раньше. Любопытство, знаешь ли, до добра не доводит.
Ольга промолчала.
– Придётся дать показания, – Мезенцев протянул Оле руку, чтобы она отошла в сторону. – Ты ничего здесь не трогала?
– Конечно, нет! – девушка обстучала кроссовки и позвала Платона.
Но пёс, завидя людей, попятился, и теперь стоял боком чуть дальше, втягивая чёрными ноздрями воздух.
– Испугалась? – вполголоса спросил Сергей.
– Надеюсь, ты спросил об этом Вовку? – Оле хотелось добавить пару слов касательно Бульки, но она прекрасно понимала, что кроме раздражения её слова ничего не вызовут у Сергея. Его сын, несмотря на возраст, оказался смышлёным и предприимчивым парнем. Что и говорить, до гибели родителей Оля тоже вечерами пропадала в окрестных дворах с соседскими ребятами. – Как думаешь, кто это?
Брови Мезенцева сошлись на переносице. Он убрал с лица невидимую нить паутины и пожал плечами.
– Пусть эксперты скажут.
– Может быть, это одна из пропавших девочек! – утвердительно произнесла Оля. – Маленький размер руки, кольцо…
– Кольцо? – переспросил Сергей и внимательно посмотрел на Ольгу. – Ты точно не прикасалась к…?
– Когда меня вызовут на допрос? Сейчас?
Их потеснили, огораживая место захоронения и обмотав ствол сосны несколько раз оранжевой бумажной лентой. В овраг уже спустился следователь. Он разглядывал находку и диктовал помощнику, сидевшему наверху. Молодой оперативник раскладывал штатив в нескольких метрах от них и настраивал фотоаппарат. Ольга заметила жителей окраины, которые, вытянув головы, с интересом рассматривали происходящее.
– Серёга! Мезенцев! Позови ребят! – из глубины леса бежал полицейский, придерживая отскакивающую от бедра кобуру.
– Что? – хрипло спросил Сергей.
– Кажется, там ещё…
Оля прижала руки к груди и испуганно посмотрела на друга.
– Чёрт, – Мезенцев покачал головой. – Иди домой. Мы здесь полночи провозимся. Скажешь Таньке, чтобы не ждала. А я позвоню, когда смогу. Хорошо? – Сергей провёл рукой по плечу Оли, и она, чуть качнувшись в его сторону, коротко кивнула.
– Мне тоже позвони. Я Платона отведу и сразу домой, – девушка взялась за собачий ошейник. Они пошли к городу, ловя на себе взгляды зевак и дрожа то ли от нервного возбуждения, то ли от холодного вечернего воздуха.
Пёс упирался, но Оля решила во что бы то ни стало завести Платона домой к Лаврику. Полицейская машина обогнала их на тракте, обдав пылью, и Оля вздрогнула от резкого короткого звука сирены, ударившего по ушам.
Девушка пыталась дословно вспомнить описание пропавших девушек в газете, но она была абсолютно уверена, что, кроме информации об имени, возрасте и одежде, в ней не было других подробностей. Простое серебряное колечко, купленное в церковной лавке, могло принадлежать любой из них. Единственное, в чём Ольга была уверена, это давность захоронения. Она успела заметить, что грунт над костями был плотным, слежавшимся. И факт того, что рядом с ним муравьи успели выстроить дом, тоже говорил о том, что у них было достаточно времени на это. Природа не терпит пустоты, так говорят скептики. Живое тянется к живому, в это хотелось верить Оле. Душа ведь живая субстанция?
Ближе к дому Лаврика Платон повеселел. Ольга отпустила его, и пёс бежал, повиливая хвостом. Оля думала, с чего начать свой разговор со стариком, и стоит ли вообще это делать. Привычки делиться собственными переживаниями у Оли не было. Но вот желания докопаться до истины хоть отбавляй.
У подъезда собрались люди, в открытых окнах тоже торчали головы соседей. Полицейская машина с работающим мотором стояла сбоку от дома, прямо на выезде. Платон, не останавливаясь, пробежал по дорожке и, когда толпа расступилась, юркнул в подъезд. Когда девушка подошла совсем близко и стали слышны разговоры между соседями, из распахнутых дверей вышли двое парней в форме, а между ними – сутулясь и теребя кепку – Лаврик.
Ольга кинулась к нему, не обращая внимания на полицейских.
– Почему, Лаврик? Что ты сделал?
В ответ старик только поднял на неё растерянные глаза.
– Гражданочка, отойдите! – Ольгу ткнули в плечо, а знакомая уже Оле женщина, соседка Лаврика, ухватив её за руку, потянула её в сторону.
– Я за Платоном присмотрю! – крикнула Оля.
Лаврик обернулся и мелко затряс головой, когда его сажали в машину.
Люди продолжали толпиться у подъезда. Оля задёрнула старые пыльные шторы в комнате Лаврика. Первый этаж: голоса доносились даже сквозь закрытые рамы, но она старалась не прислушиваться к тому, что говорят соседи. Максимум полчаса, и информация о страшной находке разнесётся по городу, станет темой номер один за каждым кухонным столом и при
