готовим — это калька с наших прежних операций. И все это полетит в тартарары при первом же нестандартном ходе нашего противника.
— Тогда давай признаемся себе, что не сможем вдвоем справиться с целым разведывательным сообществом США. Обозначим проблему на заседании Координационного центра по САИ и призовем на помощь лучшие умы нашей разведки и контрразведки.
— Ты же прекрасно помнишь, что эту проблему я поднял еще до первого заседании КЦ в кабинете нашего генерала и знаешь, что из этого вышло…
— Может быть в неформальной обстановке раскрыть наш замысел кому-нибудь из аналитиков из внешнеполитического отдела ЦК КПСС? Например…
— Демоническая идея! — вскипел Соболев. — Ты предлагаешь раскрыть наши карты перед теми, кто запретил нам даже думать о противодействии ЦРУ? Нас просто отстранят от участия в операции «Паритет». Ты после этого сможешь спокойно…
С этого момента подполковник перестал слушать эмоциональный монолог начальника. Он понимал, что Соболев чертовски устал и начинает выдыхаться, а чувствуя бесплодность усилий может пойти в разнос. Степной никогда не сомневался в талантах и способностях своего друга, но у каждого человека есть предел, после которого у кого-то наступает апатия, а у кого-то и нервный срыв. Он сам недавно оказался на грани, пока Соболев не встряхнул его как следует. Поэтому, не слушая гневных обвинений полковника, напряженно думал, как немедленно вывести друга из преддепрессионного состояния.
— Давай еще чайку попьем, — просительно перебил начальника Степной.
Соболев замолчал, остановился, посмотрел с досадой на зама и пошел к чайному столику.
Пока начальник занимался организацией чаепития и позже, когда не спеша пили чай Степной рассказывал охотничьи байки, которых знал бесчисленно.
— За то, что, ты Юра пытаешься меня отвлечь от наших проблем, большое спасибо, но нам надо больше работать. Даже если мы немного устали. Нам необходимо в кратчайшие сроки разработать внятные и реальные версии возможных действий ЦРУ. А у нас их нет.
— Почему нет? Очень даже есть. Вот например…
Подполковник замолчал, пытаясь сформулировать хоть какую-то идею из того хаоса, что творился в голове. И когда раздраженный Соболев уже собирался выдать какую-то саркастическую цитату, вдруг выпалил:
— А что, если ЦРУ планирует покушение на кого-нибудь из ученых или высокопоставленных членов американской делегации?
В кабинете повисла неловкая пауза. Степной старался подобрать формулировки для обоснования своей версии, но не находил аргументов в ее пользу, а Соболев, пытаясь осознать сказанное замом, словно неожиданно столкнулся с непреодолимой преградой.
Наконец он восхищенно выдохнул:
— Ты гений, Юра! В этом что-то есть. Над этим надо крепко думать. Это действительно решает все. Конец любым переговорам и программам по контролю и сдерживанию ядерных вооружений.
Полковник бросился к столу, взял ручку и стал что-то лихорадочно писать на полях какого-то проекта. Однако, чрез пару минут он откинулся на спинку кресла.
— Но… Убить американца — это верный электрический стул. На это добровольно не согласится ни один вменяемый агент ЦРУ.
— Да, но за очень большие деньги… — начал защищать свою версию заместитель.
— Гипотетически такой исполнитель… Нет, я не представляю кто на такое может пойти.
— Агент, который собирается оставить службу или…
— Пожалуй… — нетерпеливо перебил зама Соболев. — Мы же зациклились на том, что конечная цель ВПК США — это срыв САИ, посредством какой-либо шаблонной операции. И это было нашей главной ошибкой. ВПК намерена добиться прекращения всего переговорного процесса по сокращению ядерных вооружений. А самый радикальный способ для достижения этой цели конечно же убийство американского специалиста на советской территории. Да еще во время выполнения миссии по ранее достигнутым договоренностям.
Полковник восхищенно посмотрел на своего зама и уже спокойнее повторил:
— Ты гений, Юра! А где «Исполнитель» этого замысла возьмет оружие?
— Оружие не проблема, там столько оборудования ввозится, что закладку сделать не составит никакого труда. Хоть крупнокалиберный пулемет провезут, — оживленно фантазировал Степной, видя, как заблестели глаза у друга.
— Детали предполагаемой операции ЦРУ я обдумаю позже, а сейчас давай прикинем кто может стать «Исполнителем» такой сложнейшей операции? Полагаю нам надо искать офицера ЦРУ от 40 до 50 лет побывавшего в «горячих точках». Так?
Соболев вновь вернулся в рабочее состояние и ему не терпелось начать разработку новой фазы операции по «Исполнителю», поэтому он не стал дожидаться ответа друга, и продолжил:
— Конфуций был прав. «Когда вам кажется, что цель недостижима, не изменяйте цель — изменяйте свой план действий». Кстати, Юра, ты же у нас отличный рыбак и охотник, а значит специалист по части прикормки, засад, облав, ловли на живца и прочим премудростям. Выследить зверя, обложить его, заставить действовать по задуманному тобой плану — это то, что нам нужно. Поэтому возьми эту часть подготовки операции под свой контроль. Подумай, что нужно сделать в этом направлении.
— Подстава на пьянке, на женщине, — начал шутливо перебирать Степной.
— Нет, Юра, эти устаревшие шаблоны сразу исключи. Они не спасут САИ. Здесь будет работать профессионал самого высокого ранга и эти твои "вечные ценности" не сработают.
— И все-таки убить американца в СССР? — снова засомневался Степной, — ЦРУ никогда на нашей территории так не работало…
— Потому, что мы им не позволяли, — спокойно констатировал Соболев, — А сейчас видишь время какое? Нам против них ничего нельзя, а им получается можно все…
— Все Андрей, заканчиваем пора идти домой, у моей дочки сегодня день рождения. И ты, кстати, если помнишь, в числе приглашенных.
— Да, да, ты иди Юра… Я чуть попозже, заеду за семьей и…
— Смотри долго не засиживайся… — бросил Степной устремляясь к двери.
Глава 12
2 февраля 1988 года (вторник) — 09.00. Москва, КГБ СССР
В рамках подготовки к операции "Вариант" Соболев индивидуально работал с Тоболиным, заместителю поручил организовать и контролировать занятия Рязанцева по вопросам практического противодействия агентуре ЦРУ. Степной каждое утро докладывал о результатах подготовки "Альфы" и получал указания по корректировке занятий. Вот и сейчас, «отстрелявшись», он сидел и с каким-то неподдельным интересом разглядывал своего старого друга.
— Дырку просверлишь, — не поднимая головы от документов заметил Соболев.
— Я вот смотрю на тебя, Андрей и удивляюсь. Что ты с этим Тоболиным мучаешься? Давай поручим это задание Рязанцеву, он все сделает как надо.
— Нет, Юра, твой Рязанцев не сможет расположить к себе американцев, убедить их, что ему можно доверять, а Тоболин, если он поверит в целесообразность наших действий сделает все как надо. Он тоньше и артистичнее.
— Тоже мне народный артист, — усмехнулся зам, и утвердительно добавил, — Он, чекист и должен выполнять задание как положено, просто прикажи и все.
— Нет, Юра, если он не согласится внутренне с нашей правотой, он не
