class="p1">– Верно. Ждала. И, судя по следам, Анечка в эту машину села добровольно и на ней же уехала.
– А мне не позвонила! И знаешь, что это значит?
– Нет, а что?
– А то, что Анечка из огня угодила да в полымя! Из одной беды в другую попала моя девочка. От доктора-то сбежать ей удалось, это так. Да только не к другу она угодила, а к врагу в лапы!
И, закрыв лицо руками, Степан горестно застонал, переживая за свою невесту. Саше было очень его жаль. Но что он мог поделать? Всю смекалку, отпущенную ему природой, он уже использовал. И теперь в голове у нашего сыщика не было ни одной стоящей мысли.
Степан плакал недолго. Внезапно он поднял мокрое от слез лицо к Саше и произнес:
– Я знаю, кто этот новый злодей и похититель!
– Знаешь? И кто?
– Во всяком случае, я знаю человека, который знает, кто это!
– Ну? И кто этот человек?
– У бабки Сусанны есть сын.
– Да, я помню.
– Он со своей матерью просто не разлей вода. Вот кто должен знать буквально все о планах бабки Сусанны! Если не он похитил Анечку, то уж точно знает, кто это мог сделать!
– Так чего же мы ждем? Скорей! К нему!
Но, выруливая из Трех Сосен, Саша никак не мог отделаться от мысли, что он сделал далеко не все, что был должен. Из памяти никак не шел умоляющий взгляд Насти, которым она одарила его напоследок. Да еще позвонил Платон.
– Где моя машина?
– Тут такое дело… Нам пришлось ее взять.
– А где Настя? Она с вами?
Саша замялся с ответом. Но Платон, как выяснилось, уже и сам все знал.
– Сейчас звонят мне на сотовый с незнакомого номера, говорят, с вами хочет поговорить ваша подруга. Потом Настя начинает рыдать в трубку и бормотать что-то невразумительное. Правда, что ее обвиняют в убийстве двух человек?
– Да.
– И как это могло получиться?
– Без понятия. Может, ты мне объяснишь? Что у Насти за трения с неким доктором Добролюбовым?
Возникла пауза.
– Так это она его укокошила?
– Он погиб.
– Тогда понятно. Где она сейчас?
– В полиции.
– Это понятно. Где именно?
– Убийство произошло возле дома доктора.
– Это в Трех Соснах. Значит, пока что она в ближайшем отделе полиции. Ладно, адвоката я ей туда пришлю. Но если увидишь ее, то передай от меня, чтобы больше ко мне не обращалась. Мне совсем не нужно из-за ее выходок оказываться у следователя на карандаше.
– Разве ты в чем-то виноват?
– В смерти доктора нет. Но сразу начнутся разговоры, если друг, то почему не знал. А если знал, то почему не остановил, почему не сигнализировал. У меня и так несколько дел открыто. А отец мне прямо сказал, еще во что-нибудь вляпаешься, пеняй на себя.
– А что у Насти с этим доктором было?
– Настя дура. Верит всяким шарлатанам. Я ее предупреждал, что доктор этот – фигура сомнительная. Но разве она кого-нибудь слушает? Она же самая умная.
– Но все же?
– Мама у нее тяжело болела. Потом Настя у меня в гостях была, услышала от Федора про этого доктора, съездила к нему, поговорила, поверила. И стала к нему маму свою возить. Той серьезное лечение требовалось, а они только время потеряли с этим доктором. Ну, когда спохватились, поздно уже было.
Все, как они со Степаном и предполагали!
– Мама у них умерла, а Настя несколько раз порывалась с этим доктором по душам поговорить.
– Винила его в смерти матери?
– Может, где-то она и права, но только я считаю, Настя с матерью сами виноваты, потому что головой думать надо.
– Человеку в отчаянии свойственно цепляться за соломинку.
– Иди ты! Машину когда вернешь?
– Сейчас уже назад едем.
– Можешь не торопиться, – стал неожиданно добрым Платон. – Мы с ребятами сейчас на охоту идем, раньше полудня нас не ждите. Кстати, Федор вернулся. Мы как раз уходили, в воротах с ним столкнулись.
– И как он?
– Унылый какой-то был. Сказал, что передумал уходить. Ну, я ему такое сказал, что лучше ему не стало. Пригрозил увольнением. Пусть знает, как своими обязанностями манкировать. В общем, он извинился, признал, что был не прав, и обещал, что за нашими машинами присмотрит и насчет твоей тоже. Когда мастер приедет, я ему велел твою машину в первую очередь посмотреть.
– Спасибо.
– Сочтемся. Ты не думай, я не тварь бездушная, мне Настю по-человечески просто жаль, но подставляться из-за нее я не буду.
Саша сказал, что все понимает. Но на душе у него почему-то стало паршиво. Бедная Настя! Лучший друг ее предал. А он сам? Чем Саша поступил лучше Платона? Он уехал, даже не попытавшись найти какие-то оправдания поступку Насти.
И в то же время у Саши была еще одна проблема, которой он поделился с напарником.
– Зря мы с тобой не сообщили в полиции про сына бабки Сусанны. Если это он стоит за похищением Анечки, то соваться к нему опасно.
– Нет. Он меня не ждет так скоро.
И Степан показал сообщение, которое как раз в этот момент пришло ему на телефон. Там значилось имя – Константин.
– Это от похитителя, – объяснил Степан. – Пишет, что Анечка у него.
– Да? А зачем он ее увез?
– Говорит, что у него серьезный разговор ко мне. Дает мне три часа, чтобы я смог добраться до Трушина.
– Не понимаю. Почему нам придется так долго ехать?
– В том-то и дело, что мы уже почти на месте.
Саша удивился. Деревня, в которую они приехали, ничем не напоминала Трушино. Тут даже берега реки не было видно. И сама деревня выглядела совсем иначе.
– Это не Трушино. В Трушине у них был старый дом. А живет бабка Сусанна с Костей в Ерофеевке. Мы как раз сюда и приехали. Но Костя об этом не знает. Думает, что я сейчас в городе и поеду к нему в Трушино по пробкам. А мы-то уже давно тут! И таким образом, у нас с тобой появляется время для маневра.
– Какого маневра?
Степан указал рукой на довольно обшарпанный домишко, который стоял в центре заснеженного участка. Снега было так много, что домик казался утонувшим в нем по самые окошки.
– Это его дом. Уверен почти на сто процентов, что Анечку он держит тут.
– А если нет?
– Я пойду и проверю.
Саша с сомнением покосился на своего компаньона. За все время, проведенное вместе, у Саши не было возможности
