вправду довольно способный человек.
– А почему ты вдруг спросила об этом? – удивленно вздернул брови Масатоси, но тут же перешел на деловой тон: – Нам не положено рассказывать о работе, поэтому я не могу ни подтвердить, ни отрицать то, что ты сказала. Без комментариев.
Типичный чиновник. Я ожидала, что он так ответит, да только справиться с ним всегда было легко.
– Кстати, хотела тебе кое-что показать.
Я бросила на стол конверт, и тот скользнул по поверхности к брату. Масатоси чуть склонил голову набок, взял письмо и заглянул внутрь. Пока он рассматривал фотографии, его лицо становилось все бледнее.
– Ты… это же…
Он снова огляделся: видимо, волновался, как бы его не заметили знакомые.
На фотографиях были запечатлены мужчина и женщина, входящие в лав-отель [22]. Их сделали по моей просьбе в детективном агентстве, куда я обратилась с просьбой проследить за братом.
Не меняясь в лице, я сказала:
– Это передал мне один знакомый. На ней человек, подозрительно похожий на тебя, братец. Но вместе с ним не Юка, вот я и подумала, что друг просто обознался.
Масатоси слушал меня не дыша, а когда я договорила, с силой выдохнул.
– Само собой. Это не мог быть я.
Видимо заметив мое неожиданное дружелюбие, он расслабился, однако я не собиралась на этом заканчивать.
– Вот и хорошо. Значит, можно и Юке показать?
Я ухватилась и потянула за уголки фотографий, но брат не выпустил их из рук и поспешил спрятать.
– А зачем ей это показывать?
– А что? Если на них не ты, какая тебе разница? – непонимающе переспросила я.
– Фото не мои, но зачем говорить об этом Юке и создавать недопонимание?
Я наклонила голову набок и ответила:
– Понимаешь, я не знаю, что делать. Твоя невеста подозревает, что ты ей неверен. Попросила меня сообщить, если что-то выяснится. Конечно, беспокойство твоей жены не оправдалось, и все же я должна ей рассказать, а то получится, что она меня попросила, а я ничего не делаю.
На лбу Масатоси выступили капельки пота.
– Это правда?
– Что именно?
– То, что Юка подозревает меня в измене?
Его голос звучал хрипло.
– Да, она говорила о каких-то странностях. Я-то ее, конечно, убеждала, что она ошибается. В общем, покажу ей эти фото и скажу, что там похожий на тебя человек, но не ты.
– Эй, ты что!
Масатоси сжал кулаки, и они мелко задрожали. Его невзрачное лицо покраснело, на висках выступили вены.
– А ну, хватит! Ты всю жизнь мне мешаешь!
Я удивилась. Он меня никогда не интересовал, не помню, чтобы хоть раз ему вставляла палки в колеса.
– В чем это я тебе мешала?
– Стоило мне поступить в университет, как ты сдала экзамены в более престижный вуз. А когда я стал чиновником, ты устроилась адвокатом! Как только я чего-то добиваюсь, ты тут же меня перегоняешь и все портишь.
От жалости к себе Масатоси даже зажмурился. Мне стало противно.
– Что за бред? – треснула я рукой по столу и уставилась на него. Брат вздрогнул и отпрянул. – Если не хватает уверенности в себе, не вини в этом меня. Я к Юке.
Едва я выхватила из его рук фотографию, Масатоси взмолился:
– Прости меня. Не делай этого, а?
Он оперся ладонями о стол и нагнул голову в глубоком поклоне. Это выглядело так эффектно, что я даже заподозрила: уж не заставляют ли его на работе постоянно каяться за всех?
– Юка мне нравилась еще с института. Я еле уговорил ее со мной встречаться, и вот наконец-то мы помолвлены. Хоть этого не разрушай.
Да уж, заполучить такую девушку для Масатоси было большим достижением, хотелось даже его похвалить за это. Но меня разозлило, что он ведет себя так, будто это я разрушаю их с Юкой счастье.
– Если ты так ее любишь, может, не надо изменять?
– Понимаешь, оно как-то само, под влиянием момента…
Масатоси потерся лбом о стол.
– Что значит «само»?! По-моему, ты постоянно ей изменяешь то там, то сям.
– Говорю же, это все мгновенные соблазны. Юка для меня важнее всего!
Смотреть противно, хоть он мне и брат. Видимо, и вправду те, кто в студенчестве не пользовался популярностью, пускаются во все тяжкие, едва выйдя в люди.
– Я больше не буду. Если еще хоть раз такое случится, можешь без пощады рассказать все Юке.
Пожалуй, уже можно его простить.
– Что ж, подумаю, – произнесла я, снова сложила на груди руки, скрестила ноги и продолжила: – Вернемся к «Империалу»: Юка говорила, что нашла у тебя в кармане чек оттуда. Гостиница дорогая, так что наверняка это была встреча по работе, но мне не хотелось бы, чтобы оставались сомнения. Спрашиваю еще раз: вечером двадцать девятого января ты встречался с Такуми Морикавой в отеле «Империал»?
Масатоси бессильно кивнул.
* * *
– Мы с Такуми посещали один семинар. Но так как он помладше, мы виделись примерно раз в год, – заговорил Масатоси, неспешно складывая и разнимая ладони. – Встречи стали чаще после того, как я перешел в отдел, где выдают разрешения на медицинские препараты: хотя Такуми работал в отделе менеджмента, он продвигал новый проект.
Я кивнула. О том, что Такуми вкладывал все силы в популярность «Масл мастер Зет», я уже слышала от Юкино.
– Поговаривали, что он сильно потратился на акции «Геном Зет» – это известное венчурное предприятие в области биоразработок. Они владеют передовыми технологиями в генной инженерии. Так что приобрести их акции, думаю, было очень сложно, но Такуми сумел заключить довольно выгодный договор.
Проще говоря, вместе с акциями Такуми получил компанию, и вряд ли задешево: будь она убыточной, ее сбыли бы с рук на любых условиях, однако этой принадлежат передовые технологии. Если Такуми удалось обеспечить себе выгодную сделку, значит, он очень настойчив.
– И тогда «Геном Зет» помогли «Морикава фармасьютикалз» завершить разработку «Масл мастер Зет». И все благодаря тому, что Такуми стал акционером «Геном Зет».
– А сколько у него акций? – спросила я.
В конце концов, от этого зависит степень его влияния на компанию.
– Сейчас – пятьдесят процентов. Хотя покупал вроде сто. Дела шли хорошо, понадобились деньги, так что он выпустил еще акции и обменял их.
Ясно. Доверие к венчурным предприятиям невысокое, и банки нечасто дают им заем. В таких случаях привлекают небольших инвесторов или инвестиционные компании, а взамен отдают им вновь выпущенные акции предприятия.
При этом доля владельца уменьшается, а значит, снижается и его влияние на компанию. Так уж устроен бизнес: кто дает деньги, получает и право
