какой-то мужик и мучает тебя. Кто он? О чем? Что он спрашивал?
– Он спрашивал: где деньги? Думаю, это был ее муж. Она его обокрала. Такая у меня информация.
– Источник надежный?
– Да.
Он ни за что не выдаст Светлану. Но страх, что Андрей уже знает и о ней, держал Бориса прочной хваткой.
– Итак, что у нас выходит… – Тот решил подвести черту сварливым скрипучим голосом, значит, немного отошел от гнева. – Есть двое: он и она. Они уводят у третьего деньги. И… собираются все это переправить через границу. Они, а не кто-то еще. Так?
– Уверен.
Борис, поразмыслив пару дней, пришел точно к такому же выводу.
– Стало быть, умерший парень и был тем самым человечком. Н-да…
Андрей тяжело вздохнул и сделал громкий глоток. Борис вскинул брови. Пьет с полудня? На него не похоже.
– Теперь оба мертвы. Третий под подозрением. А денег как не было, так и нет. Как думаешь, это Суворов, что мучил тебя, забрал деньги? Свои деньги.
– Думаю, да. У него было время и со мной пообщаться, и жену убить.
– Тогда тебе придется с ним серьезно поговорить, Борис.
– На предмет? – Его брови снова взлетели. – Заставить поделиться с нами своими средствами?
– Не остри! – фыркнул Андрей. – Просто… надо предложить ему ту же схему, но на несколько других условиях.
– А оно ему надо?
– Если не надо, пусть заплатит мне неустойку! – взорвался наконец Андрей. Он принялся грязно ругаться и поносить русских. – За бабу свою пусть заплатит! За ее любовника, который сдох так не вовремя. Я все сказал!
Какое-то время он тяжело, с присвистом дышал из трубки Борису прямо в ухо. Тому даже казалось, что чужое дыхание обжигает ему старую рану. Заставляет болезненно ныть. Хотя это чушь, конечно же. Просто ныло к непогоде, которая решила не дожидаться завтрашнего дня и стремительно накатывала на город. Облака темнели и брали небеса в кольцо.
– В общем, так, Борис. Я хочу получить свои проценты. – Андрей показался ему обмякшим. – Как ты будешь это делать, без разницы. Без денег ты мне здесь не нужен. Да и там тоже…
Все. Это приговор. Если он не найдет пропавшие деньги, ему конец.
А как он их найдет?! Если деньги вернулись к законному владельцу, являться к нему и требовать долю, по меньшей мере, глупо. Суворов выставит его или вызовет полицию. Если применить к нему силовые методы, то…
То Суворов тоже вызовет полицию.
Андрей его слил. Злость им двигала, усталость или бессилие, непонятно. Но он решил слить своего доверенного человека. И в этот момент, возможно, ему в голову уже целится снайпер.
Хотя вряд ли Андрей станет так тратиться. Дождется его возвращения и уже на родине сделает все бесплатно. В его штате мясников много.
Борис посмотрел на дисплей телефона и неожиданно принялся набирать номер Светланы. Он не сохранял его – помнил так.
– Привет, – отозвалась она тут же каким-то странно заполошным голосом, как будто он отвлек ее от физических упражнений. – Только хотела тебе звонить.
– Да? По какой причине?
Он даже поздороваться забыл, так кольнула в сердце ревность. Представил ее в постели с боссом.
– Надо встретиться.
Она не обратила внимания на его невежливость.
– Когда?
– Да прямо сейчас. Ты где? Я подъеду. Или сам подъезжай. Ты ведь на машине?
Он был в условленном месте через сорок пять минут. Ехал долго – Светлана выбрала загородный ресторан в лесу.
– Я здесь бывала не раз. Развлекала шумные мужские компании. Место отличное, – объяснила она, встречая его на веранде с бокалом столового вина, и пошутила: – Хвоста не привел?
– Нет, – совершенно серьезно ответил он.
Он и правда всю дорогу проверял, не едет ли кто сзади, но было чисто. То ли Андрей махнул на него рукой и на все дело разом. То ли его вели профессионалы высшего класса.
– Я выбрала нам столик.
Светлана, в льняном сарафане цвета лаванды, повела его в дальний угол веранды. Столик располагался за выступом стены и был не виден остальным посетителям. Да их сейчас почти не было. Они уселись, сделали заказ. Светлана дождалась, когда официант отойдет, и проговорила:
– В общем, как-то так вышло, Борис, что то дело, ради которого ты явился в страну, стало нашим общим.
– Не понял. – Он откинулся на спинку плетеного кресла и прищурился. – Чьим это – нашим?
– Твоим, моим, моего босса. Зацепило его это задание, закусило, понимаешь? – Она виновато улыбнулась, принявшись накручивать на палец локон.
Привычку эту Борис давно заметил.
– Он уверен: если ты назовешь имя вашего заказчика, то многое станет ясным. Картина прояснится.
– Заказчика чего?
Ему сделалось противно и холодно, хотя градусов двадцать пять в тени точно было.
– Ты же наличные переправляешь через границу, разве нет? – она мило улыбнулась, распахнув прекрасные голубые глаза. – Виталик навел о тебе справки…
– Замолчи! – прошипел он, разозлившись. – Замолчи!
В голову полезли нехорошие мысли.
А не Виталик ли Коломов пытал его той ночью, когда Суворову убили в соседней квартире? Пытал с сознанием дела. А он, возможно, что-то выболтал. Было нестерпимо больно. И он точно отвечал на какие-то вопросы, задаваемые противным писклявым голосом.
Если предположить, что это ее босс, то как и почему он там оказался? Пришел следом? Следил за ним? Из ревности, или его, как выражается Света, зацепило это дело? И если это был он, а не Суворов, то он также мог и женщину убить!
– Скажи, детка, а на ночь убийства Суворовой у твоего босса есть алиби?
– Алиби? – Симпатичное лицо девушки неестественно вытянулось. – С какой стати ему его иметь?
– С такой стати, что он запросто мог быть моим мучителем. И убийцей женщины. Его же так зацепило это дело. Не задавалась вопросом об истинной причине? Это не деньги, нет?
Официант принес заказ, и они на время замолчали. Борис взял столовые приборы и погрузил их в густую похлебку с мясом и овощами. Светлана со странной улыбкой смотрела, как он ест, и к запеченной рыбе в своей тарелке не прикасалась.
Потом она прокашлялась, прочищая горло, и спросила:
– С какой стати ему тебя мучить? Все указывает на Суворова! Его, по слухам, после выходных вызывают на допрос, который может закончиться арестом.
– Это Виталик так говорит? Он слухи распускает?
Борис коротко хмыкнул, продолжая жевать. Еда – вкусная. День погожий. Девушка напротив – красавица. Но он не мог ничему этому радоваться. После разговора с Андреем в его голове включился таймер, отсчитывающий его время. И врет тот, кто утверждает, что к этому готов. Он – рисковавший
