родителями, ни свалившиеся невзгоды и почти нищета. Ради Сашки она готова была преодолеть всё, и она выстояла, кое-чего добилась в жизни. Вот и теперь Вера готова была свернуть горы ради спасения сына, дай ей только волю да подскажи как.
Минут через пять Степан вернулся.
— Пойдёмте, он на месте.
Они направились к тому же зданию, где Вера была накануне. Проходя мимо дежурного, Степан махнул ему рукой. Тот в ответ кивнул.
— Вы его тоже знаете? — спросила Вера.
— Нет, — ответил Степан. — Только что познакомился.
Когда они поднялись на второй этаж, Вера немного напряглась. А когда они подошли к кабинету номер 14 с табличкой «Ст. следователь Васюков О. Ю.», Вера схватила Степана за рукав.
— Это же он! — прошептала она.
— Да нет, не может быть. Вы, вероятно, ошиблись, — отозвался Степан и, один раз стукнув, не дожидаясь ответа, распахнул дверь.
Следователь сидел за столом, подперев голову руками, и рассеянно смотрел на лежавший перед ним лист бумаги. Он поднял взгляд на вошедших и медленно положил руки перед собой. По тому, как Васюков посмотрел на Веру, Степан понял, что это действительно он. Но, взяв на себя роль посредника, Степан решил идти до конца.
— Привет, Олег! — бросил он и, подойдя к столу, протянул руку.
— Привет! — отозвался Васюков и как-то нехотя пожал её.
— Как жизнь? Сто лет не виделись.
— Да так… — Следователь покосился на Веру. — Как сам?
— Лучше всех!
— Значит, бизнес процветает?
— Не то чтобы очень, но пока держимся.
— Рад за тебя.
— Тут такое дело, — сказал Степан и повернулся к стоявшей чуть позади Вере. — Это Вера.
— Да, мы уже встречались, — со вздохом произнёс следователь.
— Так, значит, ты действительно ей отказал? Но почему?
— Вы присаживайтесь… кто-нибудь из вас. А то у меня голова… — Васюков кивнул на единственный стул для посетителей.
— Вера, садитесь, — сказал Степан.
— Спасибо, я постою, — ответила она и отступила ещё на один шаг, сердито глядя на Васюкова.
Степан несколько секунд стоял в нерешительности, но потом всё же сел.
— Так в чём дело, Олег?
— Я твоей знакомой уже объяснил, что не могу возбуждать дело по инциденту, который произошёл на другой территории. Ну и потом, вся эта история с каким-то загадочным убийством на этом…
— На молокозаводе, — подсказал Степан.
— Да, на молокозаводе. Ну, послушайте, это же бред какой-то!
— Но если это правда?
— А где факты? Я не могу опираться только на один рассказ… якобы очевидца. Тела нет? Нет. Других свидетелей нет? Нет.
— Как это нет? — возмутилась Вера. — А Марина, моя подруга?
— Ну и где она?
— Её похитили.
— Кто?
— Те, кто совершил убийство.
— Вы лично видели, как её похищали?
— Нет, но я точно знаю…
— Ну, вот видите! Опять — «я точно знаю». И что сына вашего они похитили, вы тоже точно знаете? А где факты? Хоть кто-нибудь это видел?
— Я не знаю, — пробормотала Вера, потупившись.
— Ну? — Васюков развёл руками и посмотрел на Степана.
— Ладно, а хотя бы неофициально ты можешь помочь?
— Чем именно?
— Для начала — отыскать её одноклассника.
— Это который «убийца»? — усмехнувшись, спросил Васюков.
— Нет, — возразила Вера. — Убивал другой — солидный.
— «Солидный». Отличная примета! Ну хорошо. Как зовут этого одноклассника?
Васюков взял листок для записи и ручку.
— Егор Березин, — сообщила Вера.
— Егор Березин, — повторил следователь, записывая. — Отчество?
Она растерялась и застыла, пытаясь вспомнить отчество Егора. Но тут в памяти всплыл разговор с официанткой из кафе «Глория», и Вера выпалила:
— Иванович!
— Дата рождения?
— Я только год знаю.
Следователь снова вздохнул.
— Давайте год.
Вера назвала год.
Васюков записал и, сняв трубку стационарного телефона, позвонил дежурному:
— Здорово! Это Васюков. Пробей мне по адресному бюро: Березин Егор Иванович, тысяча девятьсот девяносто второй… Нет, это всё… Хорошо, жду.
Степан и Вера пристально смотрели на него, с нетерпением ожидая услышать, что же там ответит дежурный. Вера даже машинально подошла ближе.
После двухминутной паузы, проведённой с трубкой у уха, следователь поблагодарил дежурного и, приподняв одну бровь, сообщил:
— Нет у нас такого.
— Как нет?! — воскликнула Вера.
— Березиных Егоров Ивановичей по области целых семнадцать штук, из них два в Рязани. Но никто из семнадцати не подходит по возрасту.
— Но я же его сама видела, вот этими вот глазами!
— Могли обознаться.
— И страница у него есть в социальной сети.
— Олег, давай на твоём компьютере посмотрим, — предложил Степан.
Васюков нехотя уступил своё место Вере, и та быстро вошла в социальную сеть. Но, к её ужасу, никакой страницы Егора там не было, и на поисковый запрос сеть отвечала: «Пользователь не найден».
— Но этого не может быть! — воскликнула Вера. — Я же только утром с ним переписывалась. Вот смотрите!
И она открыла мессенджер. Переписка действительно сохранилась, в том числе и сообщение от Егора.
— А что за видеозапись он от вас требует? — спросил Васюков, заглянув в экран монитора.
— Понятия не имею, — ответила Вера.
— А если подумать?
— Я уже спрашивал, — вставил Степан.
— А я уже отвечала — нет у меня никакой записи и никогда не было.
— Ладно, закрывайте всё это, — сказал Васюков, махнув в сторону монитора.
Вера вышла из сети и встала из-за стола.
— Ну вот! Я же говорил, что всё это — бред, — явно довольный собой, заявил следователь, усаживаясь на своё место. — Так что, господа, ничем не могу вам помочь. Преступников нет, жертвы тоже. Значит, и никакого преступления нет, правильно?
— А как же мой сын, мой папа? — напомнила Вера. — Сашку ведь похитили, а папу избили.
— Опять двадцать пять. Мы с вами это уже проходили. Вы же не видели, кто его избил, так? И с похищением то же самое. Кто-то видел, нет?
— А Иртыш? — вспомнила Вера.
— Какой Иртыш?
— Наша собака, которую застрелили.
— Экспертиза была? — поинтересовался Васюков.
— В каком смысле?
— Ну, пулю извлекли? Дактилоскопию, биоэкспертизу, баллистическую провели?
— Нет, — растерянно проговорила Вера.
— Тогда с чего вы взяли, что вашу собаку застрелили?
— Но ведь он был ранен!
— Может, он сам на что-нибудь напоролся.
— Но там была полиция, и они сказали…
— Ну, вот видите! Там уже была полиция — местная. И они уже этим всем занимаются.
— То есть ничего нельзя сделать? — решил уточнить Степан.
— Сделать можно всё, Стёпа. Ты только скажи, что конкретно?
— Ну… я не знаю.
— Вот и я не знаю. Если будут какие-то факты — только, пожалуйста, конкретные, а не просто слова, — милости прошу, будем разбираться. А пока…
— Ясно. Ладно, Вера, пойдёмте. Спасибо, Олег. Извини, что побеспокоили.
— Да ничего, — отозвался Васюков, снисходительно улыбнувшись и неопределённо махнув рукой.
— Да, телефончик свой дай, а
