смешного в данной ситуации не было и в помине. В помещении реанимации вот-вот должно было произойти очередное убийство. Но предпринять что-либо для того, чтобы воспрепятствовать этому, не удавалось.
И все же дверь им удалось сломать. Несмотря на то что само здание госпиталя было старинным, но после проведенного тут недавно ремонта все массивные двери, оставшиеся от прошлого века, были заменены на легкие современные. С ними было не так сложно справиться. И вскоре в реанимацию ворвались все, кто толпился в коридоре. Саша оказался внутри в числе последних.
Представшая перед ними картина была наполнена какой-то мрачной жутью. В центре слились в одно целое два человека. Мужчина и женщина. Степан и Настя. Они не произносили ни звука, каждый впился руками в шею другого и молча сосредоточенно давил ее. Тишину нарушало лишь их сиплое дыхание. И в первый момент Саша даже подумал, что у них что-то вроде порыва страсти, и лишь затем понял, что эти двое пытаются задушить друг друга.
– Что тут происходит!
Все кровати в реанимации были сдвинуты со своих мест, аппаратура валялась на полу, разбитая и испорченная. Под белыми простынями виднелись два тела, это были мать с сыном. Старуха Сусанна и Костя лежали на полу и слабо стонали. Прийти на помощь друг другу или Насте они были не в состоянии.
Степана и Настю разняли. Но даже потом пальцы у них на руках еще долго оставались скрюченными, словно они были не в силах смириться с тем, что отняли друг у друга.
– Я не понимаю, – бормотал Саша в растерянности. – Ничего не понимаю.
– Оно и видно!
Саша кинулся к своему другу.
– Степан! Ты же обещал мне, что останешься у себя в палате!
Но ответом ему был лишь полубезумный взгляд, от которого Саша буквально отшатнулся.
– Его нужно к врачам! Он обезумел от горя! Вы не знаете! Эти двое – бабка Сусанна и ее сын сначала похитили Анечку – невесту Степана, а потом, словно этого мало, Костя ее еще и убил!
Костя услышал это обвинение и слабым голосом произнес:
– Не-е-ет!
Его к этому времени уже подняли с холодного пола и водрузили на чью-то кровать. Бабку Сусанну уложили рядом, но она в сознание так и не приходила, а потому все происходящее вокруг нее вроде как ничуть старуху и не взволновало. В отличие от матери, ее сын был сильно напуган прозвучавшим в его адрес обвинением.
Он даже нашел в себе силы, чтобы прошептать:
– Я никого не убивал!
– Да, да, конечно! – воскликнул Саша. – Так мы тебе и поверили! Еще скажи, что вы с матерью не угрожали Степану!
Костя закатил глаза, говорить он больше не мог.
И за него Саше ответил полицейский:
– Угрожать они, конечно, угрожали. Нами их угрозы были зафиксированы.
– Вот видите!
– У его матери – бабки Сусанны от злости разум вконец помутился. Но ее можно понять. Такое счастье человеку раз в жизни выпадает, да и то не всем. А Степан его у них украл!
– Это про что речь? – насторожился Саша. – Про клад с монетами? Не крал его Степан!
Костя внезапно распахнул глаза и прошептал:
– Это был он! Уж мы с матерью знаем!
После этого последнего усилия голос Кости стал совсем невнятным. Смертельная бледность разлилась по его лицу. И полицейские поспешили вмешаться.
– Так, больным нужен покой. А мы с вами проедем в отделение и там во всем разберемся!
Саша не протестовал. Он лишь потребовал, чтобы у дверей реанимации выставили дежурного, который бы следил за порядком у этих двоих, которых то ли впору было признать потерпевшими, то ли оставить в разряде подозреваемых. Но в любом случае Саша хотел, чтобы больше никто их не обидел и они спокойно дожили бы до суда.
Следователь отнесся к его словам с неожиданным пониманием. И распорядился, чтобы пост был оставлен. Платон на это заявил, что после драки кулаками не машут, но следователь не чувствовал никакого уважения к богатому бездельнику и слова его оставил без внимания.
В полицию все прибыли в полном составе и без всяких происшествий. Единственное, что удивило Сашу, были толпы граждан, которые собрались возле дверей отдела.
– Кто это?
– Пациенты доктора Добролюбова, – объяснил один из полицейских.
– И что они хотят?
– Требуют, чтобы его убийца был бы найден и выдан им для суда Линча.
Саша содрогнулся. Суд Линча – это самосуд, так деликатно называли процедуру на Диком Западе.
– Но вы же так не сделаете?
Полицейский в ответ одарил его загадочной улыбкой и сказал:
– Сначала надо его найти.
Платон еще у больницы забрал у Саши назад свой «Порше». И сделал это с видимым облегчением. Так что Саше, лишенному личного транспорта, пришлось ехать в машине с другими охотниками, согласившимися его подвезти. Совпадение или нет, но в каждой машине оказалось по полицейскому, что сильно мешало дружескому общению. Поэтому у Саши не было возможности, чтобы расспросить охотников, как они все очутились в больнице.
И лишь в кабинете следователя он улучил время, чтобы перекинуться с Настей парой слов.
– Как получилось, что тебя освободили?
– Так я ни в чем не виновата.
– Но тебя подозревали в убийстве доктора Добролюбова, а также в покушении на его спутницу – бабку Сусанну.
– И зачем же мне их убивать?
– Старуху как свидетельницу. А доктор лечил твою маму.
– Лечил.
– И безуспешно.
– Он никогда и не обещал маме полного выздоровления. Маму эти сеансы успокаивали и настраивали на философский лад. Поэтому мы с папой ее и возили к доктору, пока было возможно. Мы не ждали от доктора никаких чудес.
– То есть получается, что к доктору у тебя не было никаких претензий?
– Ни малейших! – заявила Настя. – Спроси кого хочешь, все скажут тебе то же самое. Я никогда не упрекала его в том, что он не смог вылечить маму. Не веришь? Спроси моих друзей!
Саша недоверчиво на нее посмотрел. Ну да, кого он может спросить? Только Плато-на и других охотников. А они, ясное дело, станут выгораживать Настю. Наверное, уже выгородили.
Саша не то чтобы был настроен против Насти, даже наоборот, девушка ему нравилась. Но он был за справедливость. Напортачил, отвечай! Убила, изволь покаяться. А Настя каяться не желала, она лишь упрямо твердила о своей невиновности.
– Камни прилетели откуда-то со стороны. Сначала упал доктор, потом бабка Сусанна. А потом я сама получила сильный удар в плечо. Попади камень чуть-чуть выше, и в голове у меня образовалась бы дырка.