еще не отпуская руки собеседника, сообщила Таисия Андреевна. Она, не отрываясь, смотрела ему в глаза, откровенно заигрывая. ‒ Крайне редко встретишь людей, равных своему интеллекту. Особенно мужчину. Думаю, нам будет, о чем побеседовать наедине.
Остальные представители сильного пола «поперхнулись» негодованием. Лина же, глядя на ухоженную, уверенную в себе женщину, сгорала от зависти. Она вспомнила, что одета в единственную, имеющуюся в ее гардеробе ярко-желтую зимнюю куртку и объемную шапку. Девушка перевела взгляд на расплывшегося в широкой ухмылке Мирного и вдруг дико разозлилась. Напарник за малым не облизывался, пожирая глазами Журавлеву, и явно представлял себе ее прелести.
Дубравина почувствовала себя нелепо, внутри проснулось дикое желание самоутвердиться. Уделяй она себе внимания больше, чем работе, выглядела бы куда эффектнее расфуфыренной тетки. Лина обомлела. С чего вдруг родились подобные мысли? Она украдкой покосилась на Севу, брезгливо фыркнула и убедила себя, что точно не из ревности.
***
В расположение команда прибыла ночью. Их лично встретил командир части Константин Павлович Тарин ‒ поджарый взрослый мужчина с каменным лицом. С прибывшими он общался в манере, свойственной только военным: холодно, расчетливо и по делу, не забывая сдобрить слова кислой миной, напоминающей, что им здесь не место.
– Извержение Безымянного началось в пять утра по местному времени, ‒ в сжатой форме излагал Тарин. ‒ На помощь спортсменам выехали сотрудники МЧС. После того как они перестали выходить на связь, из Ключей отправили вторую группу, но и та бесследно исчезла. Тогда нам поступил приказ начать поиски всех пропавших, но скрытно от общественности. Спортсменов мои ребята обнаружили у экспедиционной базы вулканологов. Однако когда попытались оказать поддержку, сильно пострадали. Ненормальные, конечно, не пытались добраться до мозга, как в зарубежных фильмах, но так и норовили разорвать любого, кто к ним приближался: атаковали свирепо как животные. Погибло несколько солдат.
‒ Не говорите, что ваши люди в панике не отстреливались, ‒ растянулась в желчной усмешке Журавлева.
‒ Мои ребята никогда не нарушают приказ и не поддаются страху. Ваше предположение абсурдно.
‒ Да бросьте, чего вы боитесь? Признайтесь честно. Насколько мне известно, никто из спортсменов в итоге не пострадал.
Константин Павлович не посчитал нужным отвечать. Гордо вздернув нос, он проигнорировал нападки.
‒ А что со спасателями? ‒ поинтересовалась Лина, радея за каждую живую душу. ‒ Их нашли?
‒ Вторую бригаду ‒ да, точнее то, что от них осталось. Съехавшие с катушек экстремалы разобрали их на кожу, кости и плоть. Отвратительное зрелище даже по моим меркам. О судьбе первого отряда ничего неизвестно. Либо они сами стали зомби, либо их разодрали в первый заход. Как только мы доложили об успешной эвакуации, получили распоряжение прервать поиски и ничего не предпринимать до вашего приезда.
В процессе «сухого» доклада военный сопроводил гостей в добротное трехэтажное здание, где на последнем этаже разместили одичавших людей. Прежде, чем запустить агентов внутрь закрытой на карантин территории, Тарин потребовал, чтобы все надели костюмы биологической защиты, равнодушно предупредив:
‒ Не факт, что помогут, но протокол требует. Во время спасательной операции мои ребята пользовались противогазами, но, когда вернулись в часть, их глаза уже пронизывали черные нити. Солдаты чувствовали себя удовлетворительно, но, спустя короткое время, потеряли слух и речь. Через несколько часов они полностью перестали понимать, что происходит вокруг и превратились в столь же враждебных чудовищ, что и спортсмены в момент задержания. Из соображений безопасности всех контактных лиц мы закрыли в соседних одиночных камерах.
Пока работники «Вертикали» добиралась до Камчатки, у тех, кто пострадал первыми, появились новые изменения во внешности. Темно-серые нити полностью заполнили радужную оболочку и слились со зрачком, но на этом не остановились. Сначала они переместились на нежную кожу под глазами, затем на лицо, грудь и дальше расходились по телу тонкими стрелами, постепенно пожирая плоть.
Закончилась и стадия активной агрессии. Теперь жертвы неизвестного недуга неподвижно сидели на полу ‒ в одинаковых позах с широко распахнутыми глазами. Однако, замечая любой раздражающий фактор, несущий им угрозу, они издавали странный гортанный звук, более всего похожий на скрежет металла по стеклу, и стремительно выплевывали в сторону опасности кровавую жидкость, разъедающую за пару минут любую органику.
– Как давно пациенты перешли в новую фазу? – заглядывая внутрь камеры через стеклянное окошко, воодушевленно поинтересовалась Таисия Андреевна. Она видела нечто подобное впервые и испытывала фантастический восторг. Не каждому в жизни выпадает шанс спасти человечество. На меньшее Журавлева не рассчитывала.
Константин Павлович неопределенно пожал плечами. Ему чрезвычайно не нравилось, что сторонним службам позволили вторгнуться в его владения, но приказ есть приказ.
– Какой стремительный прогресс, ‒ не обращая внимания на его упорное нежелание идти на контакт, продолжила восхищаться женщина.
– В живую зрелище еще более пугающее, – наблюдая за истерикой зараженного солдата, впервые с момента прибытия выдал больше двух слов Кучин.
– Есть предположения, что с ними происходит? – Мирный ничего не смыслил в биологии и медицине, но от одного взгляда на несчастных, по коже бегали мурашки.
‒ Кроме того, что мы столкнулись с неизвестной болезнью, ни единого, – со счастливой улыбкой ответила Журавлева, жадно разглядывая следующего подопытного. – Сейчас важен другой вопрос: как она передается?
‒ А кто они? ‒ спросила Лина, поочередно заглядывая в крохотные помещения с адекватными людьми без признаков заражения.
‒ Медики и солдаты, которые работали с инфицированными в части, ‒ пояснил Тарин. Он и в защитном костюме стоял по струночке.
‒ Я не специалист в научных вопросах, но, если рассматривать вирус, разве времени прошло недостаточно, чтобы у контактных лиц образовалась чернота в глазах? Судя по вашему рассказу, у солдат, что вывезли спортсменов с горы, симптомы проявились почти сразу. Люди же в этих камерах кажутся совершенно «чистыми».
– Мы не знаем, что именно дало толчок к началу болезни, ‒ терпеливо пояснила Таисия Андреевна, встав рядом с Дубравиной. ‒ Неизвестно, как долго пострадавшие находились рядом с прямым источником заражения, как плотно с ним соприкасались. Они могли получить максимальную дозу поражения, поэтому все происходит так скоротечно. Как и их спасатели ‒ во время эвакуации приблизились к возбудителю слишком близко. Местные же общались со спортсменами не так долго. Процесс может растянуться. В общем и целом, все зависит от инкубационного периода, факторов, влияющих на заболевание, организма конкретного человека и много чего еще, ‒ с не скрываемым раздражением заключила Журавлева, вспомнив, с
