отбору на полном серьезе и вполне научно. Однако это Маша поняла не сразу.
Квартира Суслиных представляла собой мини-филиал антикварного магазина или даже музея. Маша вошла и на миг зажмурилась от обилия золота, серебра, картин в тяжелых позолоченных рамах и мраморных статуэток на шкафах, полках, тумбочках и комодах из красного дерева. Отвернувшись, она скинула куртешку, пристроила ее на какую-то скамейку, пригладила волосы и только тогда обернулась к вышедшей ей навстречу хозяйке дома. На антиквариат она больше не смотрела. Нечего пялиться на чужое добро. Не за этим пришла.
Бина Рафаэльевна, имея в анамнезе чистокровное семитское происхождение, всю жизнь прожила в России, хлебнула в этой замечательной стране немало лиха и являла собой поразительную смесь настоящей русской бабы с истинно еврейской тетушкой.
Лев Моисеевич называл ее в зависимости от ситуации Картиной Рафаэля или Мудростью Вселенной, потому что имя Бина в переводе с какого-то из еврейских языков означало «мудрость».
Внешне Бина Рафаэльевна ни одно из бессмертных творений Рафаэля не напоминала даже отдаленно. Крупная голова на короткой шее упиралась в могучие борцовские плечи, ниже располагалась не менее значительная грудь, все остальные части тела были гораздо миниатюрнее и прятались под необъятными темными одеждами.
Пока Маша рассматривала Бину Рафаэльевну, супруга директора не скрываясь разглядывала посетительницу. Постояв так с полминуты, хозяйка подняла бровь и выкинула в сторону полную руку.
– Добрый день. Прошу.
Они прошли в гостиную, где хозяйка сразу указала на кресло у окна. Маша, не глядя по сторонам, села. Бина Рафаэльевна устроилась напротив, причем так, чтобы ее лицо оставалось в тени, тогда как собеседница была видна как на ладони. Смысл маневра Маша разгадала в одно мгновение, поэтому нахмурилась и стала смотреть в окно. В конце концов, даже отличное место не стоит того, чтобы позволять делать из себя экспонат Кунсткамеры.
– Лев Моисеевич сказал, что вы окончили весьма приличный вуз, – начала Бина Рафаэльевна.
– Достаточно приличный, – согласилась Маша.
– Ваша специальность называется «архивариус»? – продолжила Бина Рафаэльевна.
– Правильнее сказать «архивист», хотя официально я – специалист по экспертной оценке и реставрации архивных и антикварных документов, – поправила Маша.
– Звучит круто! – воскликнула Бина Рафаэльевна.
– И гордо! – подтвердила Маша.
И тут Бина Рафаэльевна выдала:
– Ну и на хрена с таким образованием ты потащилась в продавщицы?
– Да чтобы было с чем этот хрен кушать, – любезно ответила Маша и посмотрела Бине Рафаэльевне прямо в глаза.
На этом допрос закончился, причем самым неожиданным образом. Бина Рафаэльевна закинула голову и расхохоталась. Ее басовитый смех отозвался звоном каких-то стеклянных вазочек на каминной полочке. Одновременно забили большие напольные часы, где-то что-то застучало и в гостиную быстрым шагом вошел хозяин.
– Картина моя, что тебя так рассмешило? – спросил Лев Моисеевич, стрельнув глазами в Машу.
Бина Рафаэльевна утерла слезы и, тыкнув в претендентку пальцем, изрекла:
– Бери ее, Суслик! Бери, не ошибешься! Ибо некорыстна и к юмору чувствительна.
Лев Моисеевич поморгал коричневыми глазками. Наверное, ему было неловко перед Машей за столь откровенное освидетельствование. А может, просто не ожидал, что оно закончится так быстро?
В магазин ее взяли, а Бина Рафаэльевна в тот же день неожиданно пригласила на день рождения Льва Моисеевича, который обещал случиться через месяц.
Последнее Машу несколько смутило. А это нормально – позвать продавщицу на день рождения директора?
Ширяев
Раздумывать над странным порывом Бины Рафаэльевны было, однако, некогда. Кроме новой работы, существовала еще одна проблема, решить которую следовало незамедлительно. Надо было найти в обозримом пространстве клуб айкидо, где она могла бы тренироваться. Она нашла два. Один все же располагался далековато. Все равно что опять начать мотаться в Кириши. Только теперь частое появление на пороге родного дома чревато многочасовыми разборками с отцом, который так и не принял новации в дочкиной жизни. Нет. Надо искать возможность для занятий в Питере. Ведь не может же быть, чтобы в городе не было приличного клуба? К тому же ее тренер из Киришей настаивал, чтобы она искала клуб с сильным составом.
– У меня самого только третий дан, многому научить уже не смогу. Тебе нужен кто-нибудь покруче, – сказал он ей напоследок.
Второй вариант был гораздо ближе, и Маша, позвонив по указанному на сайте клуба номеру, договорилась с тренером, что придет посмотреть, как проходит занятие.
Полная радужных надежд и даже некоего трепета, она, проехав на маршрутке примерно полчаса, подошла к серому четырехэтажному зданию образца восьмидесятых годов. Бетонная коробка с панорамными стеклами была заполнена всевозможными учреждениями и коммерческими структурами. Имелись даже сауна и бассейн. Клуб айкидо располагался на втором этаже. Удивившись, что внутри здания работает лифт, Маша вошла в кабину, решив просто ради интереса добраться до второго этажа с удобствами. Она не успела нажать кнопку, как в кабину буквально влетел здоровенный детина и, ткнув пальцем в цифру четыре, встал так, чтобы она не могла дотянуться и нажать свою.
– Мне на второй, – сказала она и попробовала просунуть руку между стеной и кожаным плечом детины.
– А мне на четвертый, – ответил тот и повернулся к ней лицом.
Вернее, не лицом, а разбойничьей рожей, которая нагло прищурилась и хмыкнула, разглядев, что перед ней молоденькая девчонка.
– Ничего, покатаешься со мной, – добавила рожа и ухмыльнулась.
Нет ничего хуже, чем начинать на новом месте с конфликта. Маша отдернула зажатую руку и отвернулась. Черт с ним! Если что, она спустится на второй этаж пешком.
В самом деле, незачем париться по пустякам.
Зал был открыт, и народу в нем оказалось немало. Двадцать парней и ни одной девушки.
Заходить прямо в зал было все же страшновато. Маша встала у двери, чтобы посмотреть тренировку. Ребята успели только поклониться сэнсэю, как вкрадчивый голос у нее над ухом произнес:
– Если вы на балет, так он дальше по коридору.
Неторопливо обернувшись, она увидела ту самую наглую рожу, что явилась ей в лифте. Только теперь рожа сладко улыбалась.
– А если не на балет?
– Ой! А куда же? Нам чирлидерши без надобности! Или вы по другому вопросу?
Улыбка на наглой роже стала просто бескрайней.
– Ширяев, ты идешь? – крикнул кто-то из группы.
Мастер оглянулся, увидел Машу и, видимо догадавшись, кто она такая, приглашающе махнул рукой. Все еще робея, она зашла и села на низкую скамейку у стены. Обладатель рожи быстро присоединился к товарищам. Тренировка началась.
Очень быстро Маша поняла, что уровень ребят гораздо ниже ее собственного. Они тоже работали в стиле «айкикай», но, видимо, совсем недавно. Техники были проработаны слабо, нечисто, ребята делали слишком много лишних движений, пусть даже мощных. Ударная «атэми» тоже оставляла желать лучшего, как, впрочем, и болевые замки «кансэцу». Обладатель наглой рожи и еще пара ребят двигались быстрее других, но их темп также казался недостаточным.
Маша приуныла. И эти люди советовали ей пойти на балет! С кем тут заниматься? Чтобы расти, нужен сильный противник, а тут одни любители балета!
Задумавшись, она не
