Сокращение романов, вошедших в этот том, выполнено Ридерз Дайджест Ассосиэйшн, Инк. по особой договоренности с издателями, авторами и правообладателями.
Все персонажи и события, описываемые в романах, вымышленные. Любое совпадение с реальными событиями и людьми — случайность.
Исчезли.
Близнецы исчезли. Их забрали. Увезли.
Дина никак не могла это осознать. Отказывалась в это верить, несмотря на тишину в доме, несмотря на пропавшие из шкафа детские вещи, даже несмотря на записку мужа. Наверное, он решил так подшутить. Наказать Дину. Она кинулась в кухню, бросила взгляд в сторону стола — словно надеялась, что сейчас все встанет на свои места и она увидит Сюзанну и Али, которые сидят и с нетерпением ждут угощения, которое она принесла.
В Нью-Йорк пришла весна. День выдался чудесный — в такой день хотелось верить, что город сумеет оправиться от ужасного удара, полученного осенью 2001 года.
Дина проснулась рано. Взглянула на спящего мужа и вспомнила, как ночью они занимались любовью. Карим давно не любил ее с такой ненасытной страстью. Она отвечала тем же. Словно вернулись те далекие дни, когда они только поженились, любовь была еще пылкой и всепоглощающей.
— Я люблю тебя, Дина, — шептал он снова и снова. — Что бы ни случилось, помни, я люблю тебя.
До чего же он красив, подумала она и легонько погладила его по щеке. В утреннем свете его кожа была цвета кофе с молоком, в темных курчавых волосах поблескивала седина, в полных, красиво очерченных губах таилась улыбка. У него были пушистые — как у кинозвезды — ресницы, высокие скулы и благородный профиль — скорее римский, чем арабский. Когда она сказала ему об этом, он расхохотался. «Ради тебя я готов стать римлянином, — сказал он. — Или древним греком — как пожелаешь». Он, разумеется, шутил: за долгие годы брака он все больше и больше становился арабом. И все больше придерживался традиций. В отличие от нее.
Она надела халат и тапочки, приготовила кофе и принесла ему в постель, чего не делала уже давно. Карим открыл глаза и посмотрел на нее так нежно и страстно, что она едва не решила прогулять работу. Едва… Но в «Мозаике» ее ждали важные дела, ждал ее бизнес, который она создала и столько лет пестовала. Нужно было выполнить крупный заказ для Даниэля Булуда, а еще встретиться с владельцем нового роскошного отеля. Если бы Дина прогуливала работу, рекламу «Мозаики» не печатали бы в каждом номере журнала «Нью-Йорк». Многие бы с радостью заняли место «Мозаики», получившей репутацию лучшего манхэттенского бутика, занимающегося флористикой.
Она быстро надела костюм от известного дизайнера — на работу она появлялась только тщательно и изысканно одетой. Даже родив троих детей и прожив в браке двадцать лет, Дина оставалась стройной; каре из густых каштановых волос окаймляло безупречный овал лица. У нее были ясные карие глаза и гладкая, почти без морщин кожа — наследство от мамы.
Когда она снова спустилась вниз, Фатма, няня близнецов, уже суетилась на кухне. Фатма, незамужняя кузина Карима, была пунктуальна, как железнодорожник старой закалки. По заведенному в доме распорядку завтрак для восьмилетних близнецов, Сюзанны и Али, уже должен был быть приготовлен. Поскольку Дина не спустилась вовремя, Фатма сама взялась за дело, что вызвало возмущение близнецов.
— Мамочка, ты должна была накормить нас завтраком, — жалобно протянула кареглазая Сюзанна, — а ты все спала и спала.
Али, как две капли воды похожий на сестру, только стриженный короче, тут же громогласно с этим согласился.
— Ну да, да, извините. — Дина покорно приняла их обвинения. Упреки сыпались на нее постоянно, всего лишь потому, что она пыталась, не всегда удачно, быть и женой, и матерью, и деловой женщиной. — Раз уж я проворонила ваш завтрак, может, встретимся за ленчем? Давайте я попрошу Фатму привести вас в парк. Поедим хот-догов, погуляем. Как вам такая идея?
Громкий радостный крик только подтвердил, что близнецам эта идея по душе, и Дина мысленно поблагодарила Господа за то, что дети так быстро все прощают и забывают. Ах, если бы и взрослые обладали теми же качествами…
Она обернулась к Фатме и повторила, что хочет, чтобы та забрала детей из школы и привела в парк. Няня нехотя согласилась. Фатма жила у них в семье уже пятнадцать лет, однако Дина так и не сумела найти с ней общий язык. Дине всегда казалось, что Фатма не одобряет ее поведения, а сама Дина считала ее слишком угрюмой и неприветливой. Впрочем, несмотря на тяжелый характер Фатмы, те приятельницы Дины, которые вынуждены были все время менять нянек, завидовали Дине — потому что у нее нянька была постоянная.
Когда Дина появилась на работе, ее помощница Эйлин уже была без сил. Булуд потребовал, чтобы в его букетах было побольше орхидей, но утром ни одной орхидеи не доставили. Значит, придется звонить поставщику и ругаться с ним, а он будет доказывать, что ошиблась Дина; затем нужно будет звонить в другие цветочные магазины и умолять уступить «Мозаике» орхидеи.
Но этим проблемы не исчерпывались. Дину не замедлили ввести в курс дела. Редактор одного известного журнала хотела, чтобы Дина оформила античный стол, фотография которого пойдет на обложку. Для «Мозаики» такой заказ был большой удачей, но на его исполнение отводилось всего три дня.
Она хотела было отменить ленч с детьми, но не могла устоять перед искушением провести час в парке, забыв обо всех неотложных делах и заботах.
Дина пришла на место встречи заранее. Села на скамейку, прикрыла глаза и подставила лицо ласковому апрельскому солнцу. А когда снова открыла глаза, то увидела приближающихся Фатму в длинном платье и темном платке и двух пышущих энергией кудрявых ангелочков. Они росли не по дням, а по часам, и Дина всегда с грустью думала, что уделяет им слишком мало времени.
Дина, как и обещала, купила хот-догов, и дети их с аппетитом умяли. Фатма от хот-дога отказалась, достала принесенную с собой питу и съела ее без видимого удовольствия.
— Мамочка, здесь так здорово! Давай завтра снова сюда придем! Можно? — заверещала Сюзанна.
Это же такая мелочь — постараться чуть больше времени уделять детям, которых она любит больше жизни. Она потрепала Сюзанну по голове, заглянула в огромные темные глаза, такие же, как у Дининой свекрови Махи. Маха, должно быть, в юности была настоящей красавицей, но Дина была рада, что сходство ограничивалось лишь глазами: ей было трудно искренне любить женщину, которая так до конца ее и не приняла.
— Завтра не получится, — сказала Дина. — Но обещаю, скоро, очень скоро мы это повторим.
Фатма, сидевшая на соседней скамейке, встала: детям пора было возвращаться в школу.
— Поцелуйте маму на прощание, — велела она им. По-английски Фатма говорила с сильным акцентом.
Странно, подумала Дина, прежде Фатма никогда не ратовала за прилюдное проявление чувств. Может, и на нее подействовала красота весеннего дня. Близнецы чмокнули маму в обе щеки. Дина отправилась на работу, унося в душе воспоминание о чудесной прогулке.
Встреча с владельцем гостиницы прошла успешно. Договорились как можно скорее составить и подписать договор.
Вскоре после совещания позвонила Динина мать. Отец Дины недавно перенес операцию — у него был рак прямой кишки, — и дочка, услышав мамин голос, всегда волновалась.
— Мама? Что-то случилось? — спросила она встревоженно.
— Нет, радость моя, все в порядке. Я просто хотела поблагодарить вас с Каримом за подарок, который вы прислали.
— Подарок?
— Да, дорогая. За сухофрукты. Карим сказал, что купил их в Бруклине, на Атлантик-авеню. Он же знает, как твой отец любит курагу и инжир. И решил, что они пробудят в нем аппетит.
— А-а-а… Да-да.
Почему Карим не рассказал об этом ей? — удивилась Дина. После очередного курса химиотерапии Джозеф Хилми совсем потерял аппетит. Как мило, что Карим о нем вспомнил. Последние несколько недель он был очень занят.
Она позвонила ему на работу.
— Дина?! — удивился он. — Какой сюрприз!
Что правда, то правда. Теперь она редко ему звонила. А ведь когда они поженились, то обязательно созванивались хотя бы раз в день.
— Спасибо, — сказала она, — что послал моему отцу угощение.
— Ну что ты, какие пустяки! Ты же знаешь, как я его люблю.
— Все равно спасибо. И еще, Карим…
— Да?
— Хочешь я вернусь сегодня пораньше? Эйлин и без меня все закончит. Могу разморозить виноградные листья — помнишь, я их месяц назад заготовила? Куплю свежую питу, что-нибудь особенное на десерт. Проведем чудесный вечер… — Она подумала, что здорово было бы закрепить те нежные чувства, которые проявились вчера ночью.
