кто-то есть? — Дик вжимал трубку в ухо, но пока что шли длинные гудки.
— А так, что это может быть IP-адрес ее соседа сверху или снизу.
— А чего ты сразу не сказал?
— Ты не дал мне даже договорить, — Чип сделал жест, призывая Дика отключиться. — Завязывай с этим.
— Нет!
— Да? — раздался женский голос из трубки.
— О, Жаклин, прости, я… Кажется, я случайно набрал, — Дик растерялся и в то же время максимально напряг слух, пытаясь расслышать мужской голос в ее спальне. — Ты уже спишь, да?
— Да, собираюсь.
— Вот как… — промычал он, глядя на Чипа. Тот махал руками, привлекая внимание.
— Одноэтажный дом или многоэтажный? — одними губами произнес толстяк, и Дик кивнул.
— Уже собираешься, значит…
— Да.
— То есть, ты в самом деле веришь, что я позвонил случайно? — Дик выдавил из себя смешок.
— Чего ты хотел? — слегка раздраженно спросила девушка.
— Просто хотел убедиться, что ты не держишь зла за сегодняшнее…
— Не держу, все в порядке.
— Я рад. Ты знаешь, я сейчас наблюдаю такую картину… Закат за окном странного цвета… Ты его видишь?
— Нет, Дик. Уже стемнело, его не видно, и мне надо ложиться спать.
— Нет, он все еще есть. Мне кажется, это зависит от высоты этажа. Вот я на четвертом и все еще могу его наблюдать. А ты на каком этаже?
— Зачем тебе это знать?
— Я же объяснил, — заволновался Дик. — Хочу выяснить угол обзора из твоего окна, возможно, это и объяснит, почему ты не в…
— Дик, тебе незачем знать мой этаж…
— Жаклин, просто ответь! Ты в одноэтажном доме живешь или нет?
— Спокойной ночи.
— Ответь!
Девушка бросила трубку.
— Черт!
— Зря ты это затеял, — протянул Чип. — Я уже выяснил через 3D-панорамы картографического сервиса, что она живет в трехэтажной доме…
— И что думаешь? Этот… как его? Лоуренс над ней живет?
— Да, в базе данных провайдера указана его квартира, 6704, Старклид-стрит, номер шесть. А у Жаклин номер три…
— Дай гляну, — Дик повернул экран ноутбука на себя. — Да, неплохой дом. Приличный. Не то что у нас…
— Зря ты ей позвонил, — покачал головой толстяк. — Теперь она будет думать, что ты за ней следишь.
— Как будто это не так, — хохотнул Дик.
Блестящие от масла оливок губы толстяка расплылись в неприятной ухмылке.
— Формально, это было не так… Ровно до тех пор, пока она об этом не узнала.
— И что мне сказать завтра, когда она заглянет мне в глаза? Наверное, ничего, ведь она и не заглянет, теперь она будет меня избегать… Но я знаю, что сказать. Я знаю… Тут просто нужно подобрать правильные слова заранее… Нужно подумать над словами… Но я не могу думать, когда слышу этот чертов рок! — крикнул Дик и швырнул недопитую банку пива в стену, от которой исходила музыка.
— Да, — неохотно согласился Чип, — это переходит все границы…
Он подтянул к себе ноутбук снова.
— Я давно бы с этим ублюдком разобрался, но арендодатель запрещает мне, — оправдывался Дик. — Женщина сдает мне эту квартиру в тени от налоговой, поэтому если что вдруг произойдет, и приедут копы, то сразу станет ясно, что я здесь никто и ничто. Хозяйку оштрафуют, если не арестуют, а я потеряю жилье по самой низкой на всю округу цене…
— Это он? — поманил к себе Дика толстяк.
С экрана на них строго взирал мужчина в черной рубашке и галстуке.
— Как ты нашел его в соцсетях? Я даже имени его не знаю.
— Теперь знаешь. Джеффри Вайз.
— Да, это он, — признал Дик, листая фотографии. Этот Джеффри, по-видимому, был человеком деловым. — Такой важный, ты смотри-ка…
— Работает агентом недвижимости в конторе «Опэн», — Чип ткнул пальцем в заглавную графу его страницы, — тут много информации о нем, но знаешь, тут нигде не указаны его музыкальные предпочтения…
— Да, по нему и не скажешь…
— А слушает он трэш-метал, — прислушался толстяк. — Или грайндкор, как мне кажется. Я не разбираюсь в направлениях рока, но… Как это говорится? Человека определяет музыка, которую он слушает. Его манеры, стиль одежды… А что ты видишь здесь?
— Лицемера, — процедил Дик.
— Этот товарищ явно позиционирует себя тем, кем не является. Раз влез в строгий костюм, то пусть и дома в нем ходит, — вынес приговор Чип. — Я же вот свой галстук не снимаю, даже когда сплю…
Ты не снимаешь его, чтобы возможность удавиться всегда была под рукой, — хотел ему напомнить Дик, но промолчал, опасаясь, что толстяк передумает карать соседа. Чип покосился на него с кривой улыбочкой.
— Что, готов терпеть лицемерие ради достижения цели? Прямо как и Жаклин? Чем же ты тогда лучше нее?
— Она притворилась такой, чтобы меня проверить, — возразил Дик.
— Она притворилась, — признал толстяк. — А может, и нет. Это мы еще не выяснили. Ну а ты? Почему ты решил сейчас промолчать?
— Потому что… — сглотнул Дик. — Потому что не думаю, что этот галстук тебе лишь для того, чтобы повеситься.
— А для чего он мне еще? — прищурился толстяк.
— Если бы он был тебе нужен лишь для этого, разве ты придавал бы значение его окантовке, цвету… Он… довольно грамотно подобран в тон твоему остальному прикиду… — соврал Дик. — Я думаю, он характеризует твой стиль. Твой кодекс. Вызывающий и, в то же время, сдержанный некой дисциплиной.
Склонив голову, Чип трогал свой галстук, будто видел его впервые. Пауза затягивалась.
— Не думал, что хоть кому-то удастся это подметить, — наконец хрипло сказал он.
Дик промолчал. Иногда слова могут быть лишними. Толстяк поднял на него взгляд.
— Или нет? Я так тронут тем, что ты первый, кому удалось это подметить! Так лучше звучит?
Жирные губы скривились в улыбке.
— В смысле?
— Я недостаточно правдоподобно подыграл? — раздосадовался толстяк. Синие глаза посерьезнели. — Дик, нам не удастся бороться с
