— Хочу еще больше удивить вас: ни о чем подобном я даже не думал.
— Вы уж меня простите, но я с трудом представляю, как вы будете держать себя в руках посреди этого сборища.
— Позвольте напомнить, что в соборе Парижской Богоматери именно вы потеряли самообладание.
— Ну, тут вы правы, — Питер снова ухмыльнулся. — Вы считаете это недобрым знаком? Может быть, я символизирую Иуду в истории мистики, которой сам занимался столько лет? В таком случае вы превратитесь из Савла в Павла, непоколебимого основателя нового религиозного течения.
Патрик засмеялся:
— Ой, вряд ли!
— Что ж, остается одно: значит, вы просто не можете выбросить из головы госпожу Крюгер!
— Меня интересуют исключительно ее интеллектуальные способности, уважаемый профессор.
— Тем не менее она кажется вам чертовски привлекательной.
— Да, и это свидетельствует лишь о моем хорошем вкусе. Но удивительно то, что и вы, Питер, заметили ее обаяние, — пошутил Патрик.
— Пусть я и старше вас, но это совсем не значит, что я слеп, — парировал Питер. — В отличие от вас, я, серьезный ученый, могу держать свои эмоции под контролем.
— Да, — Патрик улыбнулся, — так и есть.
По указателям они дошли до фойе и оказались в помещении, которое, очевидно, служило для всевозможных конференций. На входе стоял мужчина, одетый в форму и проверял у гостей документы.
— Ваше приглашение, пожалуйста, — потребовал служащий, когда они поравнялись с ним.
Патрик протянул ему записку с информацией о симпозиуме.
— Мне очень жаль, но этого недостаточно. Нужно письменное приглашение. У вас есть с собой письмо?
— Это все, что у нас есть, — пояснил Патрик. — Мы совсем недавно узнали об этом симпозиуме.
Кажется, мужчину это ничуть не удивило. Он перевел взгляд на листок, лежащий перед ним.
— Сейчас проверим. Как вас зовут?
— Месье, я же сказал вам, что мы только сегодня узнали об этом мероприятии…
— Так, ваши имена, пожалуйста.
Питер подошел к нему ближе.
— Я — профессор Питер Лавелл, ученый и автор научных трудов. В настоящее время я читаю лекции в нескольких вузах на тему мистицизма. Я наверняка знаком организаторам, вряд ли они будут против моего присутствия.
Мужчина слушал его вполуха.
— Без приглашения я не… Да, я вижу профессор Лавелл и месье Невро?
Он посмотрел на них.
— Да.
— Вы действительно есть в списке приглашенных, — он отошел в сторону и указал рукой на дверь, — добро пожаловать на «Обмен»!
Войдя, Питер нахмурился, но, прежде чем он успел что-то сказать, молодая женщина сунула им в руки подобие программки.
— Добро пожаловать, братья. Желаю нам полезного времяпрепровождения, — сказала она и поспешила к другим гостям.
— Нас внесли в список гостей?! — Патрик удивленно посмотрел по сторонам. — Кажется, у нас появился покровитель. Даже могу предположить, кто это…
— Да уж, я тоже, — ответил Питер и ткнул пальцем в программку: — Через полчаса начнется открытая дискуссия, в числе прочих там будет принимать участие Клер Рене Колладон.
— Может, она и здесь постарается пропихнуть свою историю о Ноевом Ковчеге?
— Кстати, здесь нет ни слова о «Братстве истинных наследников креста и розы». Вместо этого напротив ее имени стоит «Великий магистр ордена РК»…
Питер замолчал на секунду, а потом схватился за голову:
— Постой, не может этого быть! Ну я и осел! Почему это раньше не пришло мне в голову?
— Что?
— Я понял, откуда я знаю ту фразу из пещеры!
— Какую фразу?
— Arcana publicata vilescunt… Ну, вспоминаете? «Раскрытые тайны теряют в цене, а оскверненное — всякую привлекательность».
— Э… Да, может быть. Вы знаете эту цитату?
— Да, я только что вспомнил, что знаю ее, но пока не помню, в каком контексте она звучала.
Быстрым шагом он пошел вперед, пристально всматриваясь в лица присутствующих.
— Это же так очевидно! Пойдемте же, нам нужно найти Рене!
— А вы не хотите просветить и меня? — спросил Патрик, смиренно следуя за профессором и доставая на ходу очередную сигарету из помятой пачки.
— Вот она! — воскликнул Питер и остановился в дверях.
В комнате люди общались между собой маленькими группками. Как только оба исследователя вошли, одна из групп незаметно растворилась и только Рене Колладон осталась на месте и даже махнула им рукой.
— Месье, я рада, что вы приняли мое приглашение, особенно вы, господин профессор. Честно говоря, я не надеялась увидеть вас вновь.
— Ну, раз уж мы здесь, — ответил Питер, — пусть вас не смущает, что мы будем выступать в другой роли.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Когда мы встречались с вами в Париже, у нас было намного больше вопросов, чем у вас. Но сейчас обстоятельства изменились, и у нас нет сомнений в том, что теперь мы можем поменяться ролями.
— Месье Лавелл, у меня такое ощущение, что сейчас мы находимся с вами на восточном базаре и торгуемся, — она улыбнулась. — Если вам от меня ничего не нужно, зачем же вы подошли ко мне?
— У меня есть кое-что, что вам наверняка захочется иметь. И мне интересно, что вы сможете нам за это предложить.
Рене Колладон рассмеялась.
— Что же такое есть у вас, что я непременно захочу?
— Я знаю, где находится пристанище Святого Духа.
Патрик удивленно смотрел на собеседницу, но та осталась непоколебимой.
— О чем вы говорите! — произнесла она в конце концов без всяких эмоций. — Не смешите меня!
По излишней сдержанности в ее голосе стало понятно, что она уже не чувствует себя уверенно.
— Пожалуй, я расскажу вам одну историю, — начал Питер, — а потом вы скажете мне, кто из нас кого смешит.
— Даже не пытайтесь шутить со мной, — пригрозила она, прищурив глаза.
— В середине пятнадцатого века, — продолжил Питер, — в этих местах жил мужчина, происходивший из знатного тевтонского рода. С пяти лет его начали обучать всем гуманитарным наукам, а уже в пятнадцать он отправился в Священную землю. Будучи в Дамаске, он услышал про тайное общество мудрых людей. Он сразу же отправился на их поиски, которые привели его в Дамкар. Там его уже ждали, и он стал обучаться тайным магическим искусствам. Так прошло несколько лет.
Все время, пока Питер говорил, Рене смотрела на него с каменным выражением на лице.
— После окончания учебы он пересек весь Египет и, прибыв в Фез, присягнул на верность духам природы. Затем молодой человек поехал домой, побывав сначала в Испании, а потом и в Германии. Несколько лет он был приверженцем отшельничества, а потом решился передать другим все свои накопленные знания и посвятить себя добру. Он добрался до пристанища Святого Духа, где начал исцелять людей и собирать вокруг себя единомышленников. Впоследствии его ученики разбрелись по всей Европе, чтобы распространять его учение. Мужчину звали Христиан Розенкрейц, на латыни его инициалы CRC.
Рене не проронила ни слова.
— У истории есть продолжение. Пришло время, и этот мужчина умер. Его похоронили в тайном месте. Спустя сто пятьдесят лет это место нашли. Могилой оказалась пещера, освещаемая «магическим светом» и украшенная разного рода магическими символами. Внутри было найдено совсем невредимое тело.
Патрик смотрел на своего коллегу со все возрастающим удивлением, а тот как ни в чем не бывало продолжал:
— В середине семнадцатого века вся эта история стала очень популярной, после того как в свет вышел труд под названием «Fama Fraternitatis». Каждый, кто хотел присоединиться к так называемым последователям Розенкрейца, должен был подтвердить это своими поступками или научными трудами. Даже в наши дни еще существуют тайные общества и ордены, апеллирующие к Розенкрейцу. К их числу относятся и «Истинные наследники креста и розы», разве не так? По внешней атрибутике вы очень похожи на любую масонскую ложу, но в действительности вы считаете себя истинными последователями мистических розенкрейцеров. Даже при выборе вашего псевдонима вы постарались использовать буквосочетание великого основателя, не так ли, Клер Рене Колладон?
Она набрала полную грудь воздуха, но Питер так и не дал ей возможности возразить.
— Вы бы очень хотели узнать, откуда у нас взялся набросок с изображением розы и фразы «Пусть это будет примером для моих учеников», так? Вы полагаете, что мы напали на след Христиана Розенкрейца. Возможно, вы правы. Только представьте: мы обнаружили пещеру, сверху донизу исписанную странными выражениями, зачастую неразборчивыми. В ней есть непонятный мерцающий свет. А на одной из ее стен выбит рисунок в виде розы с латинскими инициалами «C.R.C.» и подписью «Arcana publicata vilescunt…»
— … et gratiam profanata amittunt, — монотонно закончила Рене Колладон, — то есть «не мечи бисер перед свиньями и не устилай путь розами ослам». Это не храм Святого Духа, а могила Христиана Розенкрейца!
