— Нам надо поговорить. — В голосе Суэйзи звучала крайняя озабоченность. — В кафе «Эллерс» в Уэствуд-виллидж. Это в квартале от медицинского центра. Через сорок пять минут я встречаюсь там с агентом ФБР. А вам хорошо бы прибыть через тридцать. Сможете?
— Ну конечно. Только ведь мы могли бы поговорить и здесь. Я пока еще в вашем здании, — сказал отец.
— А я нет. Это место нагнало на меня дрожи. Мне захотелось убраться оттуда поскорее.
— Морин, а о чем пойдет речь?
— Ты хотел узнать имя? Я могу назвать его, — проговорила она. — Я знаю, кто такой Койот.
В кафе «Эллерс» было светло и шумно, а тамошний кофе сильно горчил. Я сделала два глотка и вдруг осознала, что должна теперь отказаться от кофеина! Только вот как? Как прожить девять месяцев без кофе?! Я же с ума сойду! Люди будут думать, что я «полный тормоз»! Я мужественно отодвинула чашку.
— Ну и правильно, — одобрил отец. — По-моему, с тебя хватит на сегодня. И без кофе перенервничала.
— Я не перенервничала. И Джесси тоже. У нас с Джесси вообще все в порядке.
Отец провел рукой по коротко стриженным седым волосам, не сводя глаз с двери. Он занял место по-ковбойски — спиной к стене, лицом к входу.
— Ну, это ваше дело. Только некоторые вещи отец знает слишком хорошо, чтобы расспрашивать.
— Даже если отец прослужил всю жизнь в военно-морской разведке?
Он внимательно посмотрел на меня:
— Да что вы с матерью, ей-богу! Такое впечатление, будто вчера вечером вы ходили на бабскую вечеринку в ночной клуб. — Он бросил взгляд на дверь и помахал: — Суэй!
Она подошла к нашему столику, шумно плюхнулась на стул, как-то по-жеребячьи вскинув в стороны ноги, и спросила:
— А где ваш бойфренд?
— Поехал купить себе одежду взамен испорченной.
— А почему вы не сказали мне, что вы журналистка?
— Просто ни к чему было. А как вы узнали?
— А я выхожу на сеансы телепатической связи с робогрантами.
— Ну да, коллективный разум. Я читала об этом, — уныло отреагировала я.
Она усмехнулась:
— На самом деле поисковик в Интернете. Всех делов на десять секунд. А профессия ваша оказалась очень даже кстати.
Официантка подала ей кофе. Суэйзи подождала, когда та уйдет.
— Пообщавшись с ФБР, я поняла, что пресса от меня не отстанет. Мне нужна ваша помощь.
— Вы хотите, чтобы мы помогли вам сохранить перед прессой доброе лицо, если все это станет достоянием широкой гласности?
Она сомкнула пальцы домиком.
— «Женщина-ученый вывела поколение суперсолдат». Примерно так они озаглавят свою передачу, где покажут замедленной съемкой, как я выхожу из кабинета, а в качестве фона дадут какой-нибудь мрачный мотивчик вроде музыкальной заставки к программе «Человек и закон». Вот я и хочу, чтобы вы объяснили им, что я не превозносила до небес идею создания живых роботов-убийц.
— Чего именно вы от меня ждете?
— Хочу заключить что-то вроде честной сделки. Если имя, которое я назову вам, окажется правильным, вы объявите во всеуслышание, что именно я, а не кто-то другой оказала вам эту услугу. — Она посмотрела на отца чуть ли не с мольбой в глазах. — Не могу позволить, чтобы эта история повредила моим нынешним исследованиям. «Примакон» уже проделал фантастическую работу, и мы не можем остановиться на достигнутом.
Он тронул ее за плечо:
— Не волнуйся, никто не собирается вставлять тебе палки в колеса.
— Но я должна как-то защититься. — Она запустила руку в завязанные хвостом волосы, только еще больше растрепав их. — Если они начнут трубить на всех углах, будто я выпестовала серийного убийцу, вы уж объясните им как-нибудь, что я не ношу на голове рогов и вил при себе не имею. Ладно?
— Ладно, я это сделаю, — пообещал отец.
Кивнув, она отпила из своей чашки и поставила ее резким движением.
— А я-то думала, что о Чайна-Лейк можно уже забыть. Ну да ладно, теперь вот что… — Она шумно втянула воздух. — Этот… зверь слонялся по нашему зданию, вынюхивал, изучал входы и выходы. Спрашивается — почему?
— Потому что «Южная звезда» нанесла непоправимый ущерб его здоровью, — предположил отец.
— И теперь женщина, по чьей вине он оказался нездоров, должна стать его мишенью? Но это же чушь! Я не могла навредить его здоровью! — Она остановила на отце долгий, пристальный взгляд и шумно выдохнула. — Этот чувак напугал меня до смерти. Ну скажи, испуганное у меня лицо?
Отец похлопал ее по плечу и спросил:
— Кто он такой?
— У нас на проекте работал один юнец. Лет двадцати с небольшим. Отслужил в армии. Бледный, щуплый, светловолосый. Отличался чрезмерной аккуратностью и одержимостью во имя цели.
— Эксперименты на нем проводились?
— Да. Только я не знала, на какое агентство он работал, да и выяснять, честно говоря, не пыталась.
— Его имя?
— Кай Торренс, — произнесла она по буквам, чтобы мы ничего не перепутали.
— Дай-то Бог, чтобы полиция и ФБР его нашли. Ведь он словно сквозь землю провалился. Правительственное задание, солдат удачи — кто его знает! Может, он вообще работал где-нибудь в Диснейленде, водил детишек по лабиринтам.
— Ну, от такой-то работенки кто хочешь станет серийным убийцей, — заметила я.
— Никаких физических отклонений у него не было. В аварии не попадал, болезней не имел, и никаких отличительных характеристик за ним не числилось. Кроме одной. — Она отпила из чашки. — Он предпочитал бодрствовать ночью.
— Следствие бессонницы, привитой ему в процессе исследований «Южной звезды»?
— Нет. Он утверждал, что приобрел эту привычку на улицах Голливуда, где, собственно, и вырос. — Она резко подалась вперед. — Говорил, что они с матерью жили в ужасной квартире где-то во Франклине. Мать якобы была наркоманкой, и когда «ширялась», он ночевал на крыше. Историю про его беспризорное детство я воспринимала как выдумку, а вот про ночной образ жизни он не врал. Потом он начал бегать в каньон — любоваться там наскальной живописью и пребывать в одиночестве среди древних предков.
— Ах вот оно что!.. — сказала я.
— Он считал себя живой реинкарнацией индейского божества. Ожившим наскальным изображением.
— Ишь ты!
— Все время говорил об одном из этих рисунков, где был изображен койот. Коварный и могучий зверь — так он считал. Собственно, поэтому я и догадалась, что он и есть тот самый человек, который вас интересует. Он прозвал себя койотом, а потом, по-видимому, сделал это слово своей кодовой кличкой. Кай Т. — Койот.
Сердце мое бешено колотилось.
— Он получал антиболевую вакцину?
— Да.
— И что из этого вышло? — спросил отец.
— Ничего. Вакцина не подействовала.
— Да вы смеетесь?! — воскликнула я.
Она повернулась ко мне:
— Вам так кажется. Хотите верьте, хотите нет, но вакцина не подействовала.
— Нет, просто вы получили результаты только сейчас.
Она поджала губы.
— Давайте вернемся к тому взрыву в каньоне, — предложила я. — Торренс был в бетонном бункере, когда тот взорвался?
— Вы имеете в виду — негласно?
Я кивнула.
— Только негласно и был. Этот взрыв являлся запланированным. Но там имелись старые подземные коммуникации, и… — Она сняла очки и потерла переносицу.
— И вы не знали, что наш класс привезут туда на экскурсию?
— Конечно, нет, — покачала она головой. — Такого вообще не должно было случиться. Но мы предприняли все меры, чтобы вы, дети, не пострадали от каких-либо дурных последствий.
— Как теперь выяснилось, мы все-таки пострадали.
— Нет, это исключено. Просто невозможно.
— Койот убивает нас как раз по этой причине. Возможно или невозможно, но это факт.
Лицо ее напоминало выжатое в стиральной машине белье.
— Значит, Торренс был там в тот день?
— Да.
В дверях появился Дэн Хини в своем мятом костюме. Суэйзи кивнула ему, и он направился к нашему столику. Мы с отцом встали.
Она внимательно посмотрела на нас:
— Я не имею ни малейшего понятия, почему Торренс преследует вас. Но если окажется, что имею к этому какое-то отношение, я наложу на себя руки.
В устах любого другого человека я восприняла бы эти слова в переносном смысле, но относительно Суэйзи у меня такой уверенности не было.
Мы вышли на улицу вовремя — Джесси только-только подъехал. На нем была новая белая рубашка в синюю полоску и коричневые джинсы. Опустив стекло, он протянул отцу фирменный пакет магазина «Мэйси».
— Вот, старался подобрать похожую на вашу черную для гольфа.
— Спасибо. — Отец заглянул в салон машины. — А для Эван-то место найдется среди такого количества роз?
Джесси загадочно улыбнулся.
Отец потрепал меня по щеке:
— Вернусь, как только смогу. — Он поцеловал меня в лоб и повернулся к Джесси: — Отрасти себе глаза на затылке, сынок. Я на тебя рассчитываю.
