Егор Кузьмич. – Мы внимательно тебя слушаем.
– Простите нас и продолжайте, пожалуйста, – тоже попросил Крымов. – Просто мы, волжане, эмоциональные очень. Так ведь, Мария Федоровна?
– Даже чересчур, – ответила Бестужева.
– «Отсюда и начинается история князя Махалая, продолжившего дело своего отца, укрепившего свое государство, обогатившего его во славу небес и своих подданных…»
Гуля, их проводница по истории родного края, продолжала читать – с искренним желанием просветить любопытных чужеземцев, которые так трогательно реагировали едва ли не на каждую строчку в столь любимом ею трактате. Родные, можно сказать, по духу люди оказались эти волжане! Так вот, Махалай правил, воевал, укреплял и строил, казнил только за самые тяжкие преступления, отчего и прослыл «Халаем» – добрым. И Гаврыз, как и завещал им отец, всегда был рядом и помогал ему во всем. Но ничто не могло указать в этом трактате, даже намекнуть на существование в княжестве Звездной карты, высеченной из небесного камня. Дело дошло и до смерти Халая-Махалая: он умер в своей постели, в почете и славе, в возрасте девяноста лет. Но ни словечка о звездных тайнах вселенной!
– Это конец жизнеописанию? – спросил Крымов.
– Можно сказать и так, – глядя на отчего-то погрустневших слушателей, ответила Гуля. – Но к «Сказанию о доблестном и благородном князе Махалае» есть приложение. В нем рассказывается одна интересная история, совершенно для меня непонятная, похожая, скорее, на легенду, миф. Как и все приложения, она в конце – мелким шрифтом.
– А почему она похожа на миф? – поинтересовался Крымов.
– Там какая-то фантастика, – пожала плечиками Гуля.
– Фантастика? – поднял брови Егор Кузьмич и переглянулся со своими спутниками. – А мы фантастику любим. Очень даже. Ну-ка, ну-ка…
– Сейчас, – Гуля пролистнула фолиант. – Суть такова: у князя Махалая был младший и самый любимый сын Искандер. И однажды он смертельно заболел. Увядал на глазах. Махалай и Алия, мать Искандера, от горя не находили себе места. Восточные доктора помочь не могли. И тут отыскался как из-под земли некий доктор Аврелиус, из Европы, который пообещал спасти сына, а Махалай посулил ему за то любую награду. Аврелиус вылечил Искандера за три дня и попросил свою плату: он сказал, что хочет сам выбрать в сокровищнице князя Махалая то, что ему приглянется. Три дня и три ночи Аврелиус лазил по сокровищам, но вынес всего один предмет, тяжелый, с локоть длиной, овальной формы, завернутый в тряпицу. Махалай решил, что тот взял золотое блюдо, и добавил еще сверху кошель с монетами и кошель с дорогими каменьями. Он предлагал Аврелиусу остаться при его дворе, но тот сказал, что у него дома жена и детки малые. На следующий день лекарь исчез, а с ним и служанка княжны Алии – Зурия, которая всегда была рядом со своей госпожой и ее ребенком. И только когда их и след простыл, к князю пришла чернокожая рабыня, упала в ноги и попросила, чтобы он выслушал ее маленького сына, который прислуживал Искандеру и дружил с ним. Маленький арапчонок, дрожа от страха, рассказал, что видел, как Зурия, служанка княжны Алии, тайно подсыпала Искандеру порошок, который дал ей лекарь Аврелиус, после чего мальчика и одолела страшная хворь. Но он, этот арапчонок, не посмел сказать об этом никому – только матери, и лишь после того, как Зурия, которую боялись многие, исчезла вместе с лекарем.
– Вот стерва, – покачал головой Егор Кузьмич. – Родственника моего чуть не погубила. Да, Андрей?
– Ты слушай, слушай, – кивнул на рассказчицу Крымов.
А Гуля продолжала:
– И тогда понял князь Махалай, что коварный Аврелиус отравил его сына только для того, чтобы найти в его сокровищнице тот самый тяжелый предмет, завернутый в материал. Отравил и дал противоядие! Беглецов выследили – они бежали на корабле по морю. Князь отправил за ними флот – и сам возглавил его. Флот настиг беглецов у мыса Бедствий, где разыгрался страшный шторм. Корабль Аврелиуса лишился управления и вот-вот готов был погибнуть. Махалай хотел приблизиться к ним и взять гнусного негодяя и подлую предательницу в плен, чтобы потом казнить их, но его отговорили – могли погибнуть все. «Пусть Аллах решит судьбу двух преступников!» – сказал Махалай. И Аллах решил: корабль Аврелиуса попал в водоворот, разбился у мыса Бедствий о риф Зуб Дракона и утонул там же, где и раньше погибло немало заблудившихся кораблей. Князь Махалай так бы и не узнал, ради чего два эти человека рисковали жизнью и готовы были погубить его сына. Но один из охранников сказал офицеру, что видел предмет, который выносил Аврелиус из княжеской сокровищницы – с него случайно упало сукно. Офицер сказал визирю, а тот в свою очередь – князю Махалаю. Это был плоский черный камень с круглыми вмятинами с одного конца и отпечатком руки с другого. Даже не золото – просто камень.
– Вот оно! Вот! – громовым голосом воскликнул Егор Кузьмич. – Попался, Аврелиус, сукин ты сын!
Гуля чуть книгу не выронила от его вскрика.
– Вот оно, – как зачарованная повторила Мария Федоровна. – Тяжелый предмет размером с блюдо! С семью вмятинами и отпечатком руки!
– С семью? – спросила изумленная Гуля. – Вы и об этом что-то знаете?
– Круто, да? – подмигнув девушке, усмехнулся Крымов. – Такие вот мы всезнайки. У вас, Гюльчитай, теперь не на кандидатскую – сразу на докторскую материала хватит.
– А что там дальше было, с потомками Махалая? – спросил Егор Кузьмич. – К мысу Бедствий они не плавали? Когда шторма не было? У рифа Зуб Дракона не ныряли? С масками и ластами?
История об этом умалчивала. Зато говорила о том, что княжество лет через сто было захвачено Хивинским царством и прекратило существование, а еще через двести лет эта территория вошла в состав Российской империи. Вот и сказке конец.
Егор Кузьмич за чаем с рахат-лукумом и пахлавой поведал о себе и своей родословной и привел Гюльчитай в восторг:
– Подумать только, вы – потомок Халая-Махалая?!
– Нет, я потомок его отца – Давида-царя Северного, – скромно заявил Егор Кузьмич. – С Махалаем у нас смежные линии, – он свел указательные пальцы и развел их. – Но я не задаюсь: спокойно несу бремя славы. А магазин у вас поблизости продуктовый есть, Гуленька?
Крымов под столом толкнул его ногой.
– Сделайте нам ксерокопию этих текстов, – попросил девушку сыщик. – На память и для пользы дела.
– Конечно, – сказала она.
Гуля ушла.
– Стало быть, Небесная карта лежит сейчас на дне морском, – призадумался Крымов. – Интересно, на какой она глубине? Под каким слоем ила?
– Приедем к мысу Бедствий – поглядим, – пожал плечами Егор Кузьмич. – Волгу я переплывал, а вот чтобы у
