— Репеллент? — недоуменно спросила Борисенко.
— Да. Специально разработанный репеллент, отпугивающий гремучих змей. Мы просили, чтобы все имеющиеся в Майами запасы были доставлены в Нью-Йорк, в аэропорт Кеннеди.
— Во-первых, кем это «нами» и кто такие эти «мы», доктор Наговицына? — Лицо вице-губернатора выражало недовольство и недоумение одновременно. — Во-вторых, когда вы успели оплатить такой заказ?
— Мы — это я… — Ламанча заколебалась на мгновение, — …и МЧС.
Кремер мельком взглянул на Зинченко и Мостового. Лицо полковника было невозмутимым, но генерал, похоже, чувствовал себя не очень уютно.
— Что касается оплаты, — Алина уже обрела свойственную ей уверенность, — то никакой оплаты еще не производилось. Я работала с этими людьми, и все пока делается под наше честное слово.
— Ваше? Ваше личное честное слово? — Вице-губернатор вскочил. — И о какой же сумме идет речь?
— Для тех объемов, что нам нужны, порядка трех-четырех миллионов. Долларов.
— Вы с нами здесь шутки, что ли, шутите? Четыре миллиона? А из каких, простите, средств…
— Прекратите! — Резкий окрик губернатора прервал речь заместителя. — Прекратите, Владлен Георгиевич. — Она повернулась к Наговицыной. — Алина Витальевна, я полагаю, ваш вопрос будет о доставке?
— Да, Галина Сергеевна. Мы предполагали отправить порядка одной-двух тысяч литров в багажном отсеке пассажирского самолета, вылетающего утром в Санкт-Петербург. Ситуация, как мы знаем, изменилась. Придется распылять репеллент во всей канализационной системе опасной зоны. Значит, его понадобится гораздо больше. И понадобится уже сейчас.
— Откуда же возьмется это «больше»?
— Коллеги из Майами уже должны везти в Нью-Йорк все свои наличные запасы. Проблема не в этом. Проблема в том, как все это переправить из Нью-Йорка сюда.
Борисенко невесело покивала.
— Понятно… Если ошибаюсь, поправьте. Вы предлагаете снять пассажиров с рейса и использовать самолет только под перевозку репеллента?
— Именно так.
— Хорошо. Хотя легче сказать… — Она обвела взглядом присутствующих. — Н-да… Мне и в голову не пришло приглашать сюда пулковцев. А не помешали бы…
Она помолчала, обдумывая возможные варианты действий. Потом коротко кивнула:
— Сделаем. Даст Бог, не расстреляют за самоуправство. Хотя и наедимся вот так, — она провела ребром ладони по горлу. — Сделаем, Алина Витальевна. Спасибо, кстати, за инициативу. Сделаем и оплатим, верно, Владлен Георгиевич?
— Да, — мрачно буркнул вице-премьер.
— Что ж, — губернатор решила, что пора подводить итоги. — На этом, наверное, все?
— Нет.
Все головы повернулись в сторону полковника Круглова, из-за спины которого вставал со своего стула Кремер, произнесший эти слова. Майора не смутило внезапно возникшее внимание к его персоне — наверное, потому, что его вообще не слишком легко можно было смутить. Елки-моталки, подумал Кремер, когда бы пришлось речь перед такой оравой генералов держать? Ничего, товарищи лампасы, не грех послушать и нас, сирых. Особенно если по делу.
А дело у него было.
— Майор Кремер, районное управление. Можно было бы и потом, но когда еще все нужные люди вместе соберутся. Речь о задаче по уничтожению змей.
— Может быть, действительно, позже, Петр Андреевич? — спросил Мостовой, успевший накоротке познакомиться с Кремером до совещания.
— Можно бы, Вячеслав Алексеевич, но вот пока командующий округом здесь…
Генерал-полковник, не проронивший до сих пор ни слова, приподнял брови.
— Я о вооружении, — он поднял руку, предваряя возражение генерала МЧС. — Примерное расположение места обитания гадов мы уже можем предполагать. Репеллентом змей, будем надеяться, удастся выгнать из жилых домов. Значит, ползти они будут, как наука подсказывает, — Кремер кивнул в сторону Наговицыной, — к родному гнезду.
— Поползут, — кивнула Ламанча. — Должны поползти.
— Ну вот, — майор довольно кивнул. — А здесь дробовики, что прежде вполне добротно использовались, нам уже не помогут. И в гнездовище их с дробовиком не полезешь, да и ползущих гадов из помповых ружей стрелять — скорее своих в таковской перестрелке да суматохе уложим.
— Так о каком оружии вы говорите, майор? — перебил Мостовой.
— Огнеметы, Вячеслав Алексеевич. Только и исключительно огнеметы.
Генерал-полковник хмыкнул и впервые подал голос:
— Вы, должно быть, «Шмель» имеете в виду, майор? Как в романах-боевиках?
— Никак нет, товарищ командующий округом, — бодро отозвался Кремер, — боевиками не увлекаюсь. «Шмель», слов нет, штука солидная, только ведь он гранатомет. А это нам ни к чему.
— Информированная нынче пошла милиция, — с едва заметной улыбкой заметил армейский генерал.
— Я об огнеметах настоящих. Короче и проще: ЛПО-50, легкий пехотный огнемет. Незагущенная смесь дает двадцать метров огненной струи — куда уж больше, нам и десятка метров хватит.
— А вам известно, майор, — генерал-полковник говорил сейчас с ледяной вежливостью, — что эти огнеметы сняты с вооружения российской армии?
— Мне известно, что приказ на эту тему был, — Кремер спокойно встретил генеральский взгляд. — Однако и ребят с ранцами-баллонами я видывал, и сам эту штуку не сказать, чтобы по книжкам знаю. Как знаю и то, что на армейских складах они есть. Полагаю, на складах округа — в том числе.
Командующий округом прищурился.
— Вы слишком хорошо осведомлены, майор. Слишком.
Кремер пожал плечами.
— Так все-таки, Игорь Леонидович? — Губернатор вклинилась в их диалог, обращаясь к генералу. — Есть огнеметы на складах или нет?
— На складах вверенного мне Северо-Западного военного округа снятых с вооружения российской армии огнеметов нет, — отчеканил командующий округом, по-прежнему внимательно глядя на майора. — И МЧС эти огнеметы получить не сможет. Хотя бы потому, что обученных бойцов у них не найдется. Так что огнеметчиков вместе с ЛПО мы выделим своих. Дайте знать, Вячеслав Алексеевич, сколько их понадобится.
Сидевший рядом с командующим неприметного вида штатский вытащил из кармана пиджака завибрировавший мобильник и приложил его к уху. Потом, не извинившись, встал и отошел к окну. Разговор за столом как-то разом умолк. Не нужно быть семи пядей во лбу, подумал Кремер, чтобы понять, какое ведомство представлял молчавший до сих пор человек, в сторону которого беспокойно поглядывали все собравшиеся, включая губернатора.
Начальник управления ФСБ слушал невидимого собеседника, ни разу его не прервав. В конце разговора он произнес лишь одно слово «понятно», сунул мобильник в карман и подошел к столу.
— Картина существенно меняется. Срочная информация и по линии МИДа, и по нашим каналам. Галина Сергеевна, — он повернулся к губернатору, — нам с вами лучше пройти к вам в кабинет. Москва на прямой связи.
— А совещание? — Борисенко обвела взглядом присутствующих. — Все проработанные варианты побоку?
— Не все, — задумчиво произнес генерал в штатском. — Хотя коррективы будут серьезные. И расходиться не надо. Минут через десять соберемся снова.
Они бесшумно скользили по траве. Огромный — метров пяти длиной — самец добрался до цели первым.
Тепловые локаторы им не были подмогой — температура тела расстрелянной из майорского «глока» змеи была не выше, чем у прохладного ночного воздуха. Но обонятельные рецепторы были, как всегда, на высоте, с особой чуткостью реагируя на запах «своего».
Сейчас все четверо окружили тело сородича, не приближаясь, однако, вплотную. Самец-лидер, приподняв голову, повел ей из стороны в сторону. Никаких сигналов — ни даже крошечного источника тепла вроде мыши-полевки. Он снова распластался на земле и подполз к телу мертвого гремучника, оказавшись в полуметре от него.
Остальные последовали его примеру. Теперь все четверо свернулись кольцами, в тугую пружину, приподняв головы и отведя их назад.
Гигантский даймондбэк нанес удар первым. Он вонзил зубы в мертвое остывшее тело — и тут же отпрянул. Отпрянул не потому, что опасался ответного удара, но потому, что так повелевал инстинкт, пронесенный через миллионы лет. Инстинкт, с которым не дано было справиться даже мутациям, превратившим и без того опасного хищника в непобедимого монстра, в существо, никогда прежде не виданное на этой планете.
Остальные три змеи впились в неподвижное тело гремучника почти одновременно, отпрянув так же, как сделал это их лидер. Но отползать не стали — ответной атаки можно было не опасаться. Мертвые не кусаются — для того, чтобы это знать, даже их примитивного мозга было вполне достаточно.
Да и всеми их непонятными для стороннего наблюдателя действиями руководил не инстинкт. Это был опыт. Опыт, позволявший им выживать в тех условиях, когда пищи оказывалось недостаточно. Когда в жертву приходилось приносить кого-то из своих. Опасное занятие — во всяком случае, после одного укуса сородич еще мог нанести ответный удар. Надежнее было атаковать втроем, вчетвером.
