с зажжённой сигаретой, и Глеб, учуяв запах сжигаемого табака, едва остановил себя, чтобы не стрельнуть сигарету, несмотря на то что давно бросил. Настырные капли стекали за шиворот, но он их не чувствовал. Что он узнал сегодня? Ровным счётом ничего. Какая-то Маша Зайцева, какой-то бесфамильный Владимир… Бред.
За три года он так устал от бесконечных тупиков. Он не знал, сколько времени ещё сможет так жить… Порой ему казалось, что в этой погоне за тенями он сходит с ума. И его душил горячий стыд от того, что кто-то внутри его желал, чтобы наконец нашёлся Еленин труп и всё закончилось. Он понимал, что это слабость, и у него получалось прогнать этого внутреннего чужака. Почти всегда.
Глеб сидел в своей рабочей студии рядом с молодым мужчиной, который неотрывно смотрел в небольшой ноутбук. Мужчина был строен, высок, темноволос и голубоглаз – он скорее походил на дамского угодника, а вовсе не на детектива. Но это именно он и был.
– Интересная история, – он оторвался от компьютера, – с одной стороны, ничего похожего, а с другой… что-то в этом похожее всё-таки есть.
– И что же? – почти со злостью спросил Глеб.
– Внезапный побег… и довольно далеко. – Детектив был космически спокоен. – Да, конечно, Америка и Аргентина – это не одно и то же, но обе страны далёкие, и в том и другом случае женщины получали туристические визы через третьи страны и… кредитка этой Маши тоже высвечивалась всего несколько раз в Буэнос-Айресе. Кстати, примерно тогда же, когда и Елены Васильевны в Нью-Йорке.
– Но… студентка Технологического института, приехавшая из Барнаула лет… скольки?
– Двадцати двух, – Валентин глянул на экран, – кстати, вот она.
На мониторе появилось изображение девушки – миловидное лицо, каштановые волосы до плеч, карие глаза.
– Обычная девушка, – Глеб едва скользнул по ней взглядом, – совершенно ничего общего с Леной. Всё разное, кроме пола: возраст, внешность, род занятий.
– Это правда – общего маловато. По своим каналам я узнал, что жениха Маши Зайцевой звали Владимир Левашов, давайте посмотрим.
На экран вывелось новое изображение.
Глеб пристально в него вгляделся:
– Как и в этой Маше, ничего примечательного, парень как парень.
– В общем, да, – Валентин развёл руками, – скорее всего, ветка тупиковая, но нужно ещё покопать на всякий случай.
– Копайте-копайте… – Глеб втянул в себя душный воздух мастерской, пахнущий застарелыми красками и тёплой пылью. – Скиньте мне эти фотографии, я Кире покажу, может быть, ей эти лица покажутся знакомыми. Вряд ли, конечно, но мало ли.
– Хорошо. – Валентин нажал на кнопку, и фото полетели в мобильник Глеба.
«Лена, Лена, Лена…» – Он ехал домой, думая о том, что было бы, если бы он тогда не устроился работать водителем «Убера» и Елена не села к нему в машину. Что было бы? Жил бы как-то дальше, ел-пил, может быть, даже кого-то нашёл…
– Отпусти меня уже, отпусти. Сил же больше нет, – прошептал он, зажмурившись, – я не могу больше… не могу.
Домой он вошёл, улыбаясь. Он всегда старался приходить домой в хорошем расположении духа или старался его имитировать, хватит и того, что у Киры депрессия.
– Ну что? – Она вышла в прихожую.
– Да, в общем, пока ничего, – Глеб снял куртку, расправил плечи, – рано ещё говорить, Валентин работает.
– А, – отмахнулась она, – всегда одно и то же. Ладно, я там ужин приготовила, иди поешь.
– Лялька дрыхнет уже?
– Угу. – Кира развернулась.
– Погоди, – Глеб достал мобильник, – может быть, тебе знакомы эти люди? Только смотри внимательно.
Она долго вглядывалась в фотографию девушки, потом пролистнула на изображение молодого мужчины, смотрела, смотрела…
– Нет, я никого из них не знаю. Даже намёка нет.
Он убрал телефон:
– Я так и думал.
И пошёл в свою комнату.
– Глеб, ужин! – окликнула она.
– Спасибо, я не голодный. – Он не обернулся.
Ещё в начале расследования первый нанятый им детектив собирал картотеку всех потенциально причастных к исчезновению Елены лиц, но делал это вяло и неаккуратно, потом эту работу продолжил второй сыщик, а расширил и закончил картотеку уже Глеб вместе с Валентином. Они смогли найти всех её немногочисленных любовников, всех проблемных пациентов и их родственников, которых тоже было не очень много. Словом, тех, кто мог мстить.
И сейчас он сел за компьютер и тщательно сверил изображения с теми файлами, которые у него были. И никаких совпадений не обнаружил.
Под звук начавшегося дождя он ворочался с боку на бок и никак не мог уснуть. Что-то беспокоило его, не отпускало.
Он пошёл на кухню, включил маленький свет, достал из холодильника колбасу, отломал кусок хлеба, сел на подоконник и уставился в окно.
Услышав шаги за спиной, вздрогнул, обернулся:
– Ну а ты чего не спишь?
Кира пожала плечами:
– Не спится. Я вот знаешь что подумала. Ты покажи эти фотки Верочке. Ну, на всякий случай.
– Верочке?
– Маминой бывшей помощнице, – пояснила она, – ну, медсестра, помнишь, ты с ней в самом начале разговаривал, темноволосая, смазливенькая такая, с наращёнными ресницами.
– А, ну да, – вспомнил он, внимательно посмотрел на Киру, – молодец! Очень дельное замечание. Хотя всех проблемных пациентов и их родственников за последние три года Лениной работы я занёс в картотеку. Но мало ли что проклюнется. Завтра же позвоню.
Завтра наступило очень быстро, и почти целый день Глеб пытался дозвониться до этой Верочки, но она не брала трубку и не отвечала на сообщения. Глеб уже поручил Валентину проверить достоверность номера телефона и отыскать адрес, чтобы наведаться к ней домой, но ближе к вечеру она перезвонила сама. Оказалось, она теперь счастливая мама четырёхмесячных близнецов, поэтому свободного времени у неё нет от слова «совсем».
Глеб понимал, что девушка просто не хочет с ним встречаться, ей не хочется ворошить прошлое. Он вспомнил её рыдающую взахлёб, когда разговаривал с ней ещё около трёх лет назад – она искренне переживала исчезновение своей начальницы.
– Вера, я всё понимаю, – вздохнул он в трубку, – я правда всё понимаю, но мне очень нужно. Я приеду, куда вы скажете, и не займу много времени. Мне просто нужно показать вам пару фотографий. И всё.
– Ладно, – после долгой паузы ответила она, – я сейчас живу на Академической, буду гулять с детьми в парке завтра после двух. Если хотите, приезжайте.
Он узнал её только по коляске с близнецами – сейчас это была сильно располневшая молодая женщина с круглым уставшим лицом и без наращённых ресниц.
– Не дают ребята маме покоя? – Глеб осторожно заглянул в коляску.
Она заулыбалась:
– Покой нам только снится.
– Мальчишки?
– Угу, – она осторожно потрогала нос одного из них, – Петя на прогулке всегда мёрзнет.
– Неужели второй Павел? – весело спросил Глеб.
– Яков, –
