ваши ожившие мертвецы. – Он перекинул ногу на ногу. – А я хочу сполна насладиться праздником. Как-никак, а я все еще жду, когда над нами разверзнутся небеса. Что скажете, Андрей Петрович? Телохранитель-моралист? Сегодня будет конец света или завтра?
– Поживем – увидим, – Крымов раздавил окурок в пепельнице и кивнул трем смельчакам. – Идемте.
Когда они подходили к палате шестьдесят шесть, Крымов и Панкратов уже знали, что идут к бывшему знаменитому боксеру, серебряному чемпиону мира. А еще – бандюгану, вернее, настоящему крестному отцу мафии – Марату Маратовичу Сейфуллину по кличке Кабан.
– У вас как с головой? – по дороге поинтересовался Крымов. – Ему обязательно было делать укол? Наум Наумович? Я с детства слышал эту фамилию. Этим громилой детей в девяностых пугали. Меня в том числе.
– Ему сделали укол братья Белоглазовы, а я не успел их предупредить, – как бы извиняясь, пожал плечами главврач. – Откуда им было знать? Это Елизавета Михайловна отправила их к нему. – Он оглянулся – благотворительницу только что задержали в коридоре две перепуганные дамы-врача. Елизавета Михайловна обещала догнать их. – А ей откуда было знать? Я в себя приходил после перерождения. Что вы хотите? Случайность.
Они подошли к дверям палаты. Крымов, как бывший следак, знал эту историю. Тринадцать лет назад на Сейфуллина было покушение – пуля вошла ему в голову, обернулась по кругу внутри черепушки и застряла где-то в «мертвой зоне», которая не задействована в нервной системе человека. Любой другой умер бы, но этот превратился в настоящий добрый овощ, годы лежал не приходя в сознание, старел и седел на глазах заботливых медицинских работников. Детей у него не было – ему унаследовал племянник. Злые языки говорили, что это племянник все и подстроил, дабы завладеть дядиными богатствами, но кто бы доказал? Племянник развил бурную деятельность и из многочисленных строительных фирм дяди построил один гигантский концерн, который теперь возводил высотки в разных городах страны.
Главврач осторожно постучал в дверь.
– Кто? – грубо и громко спросили из палаты.
– Главный врач, Наум Наумович!
– Входи, главврач!
Наум Наумович так же осторожно открыл дверь и переступил порог. За ним вошли Крымов и Панкратов. На высокой кровати лежал огромный моложавый гигант в спортивном костюме – здоровенный бык, скала, крепко слепленная груда мускулов. Квадратная физиономия и угловатая квадратная челюсть напоминали морду хищного зверюги. Небольшие колючие глаза сверлили вошедших, тяжелый взгляд внушал оторопь.
– Так ты главврач? – кивнул гигант.
– Так точно.
– А кто с тобой? Дежурные медсестры? – мрачно хохотнул гигант. – Да что-то не похожи…
– Эти господа привезли лекарство, которое поставило вас на ноги.
– А-а, тогда милости просим. Представь-ка добрых людей…
Главврач представил обоих и сказал, что сейчас подойдет и директор благотворительного фонда «Луч надежды».
– Расскажи мне о лекарстве, главврач, – потребовал Сейфуллин.
– Опытный образец, я сам мало пока что знаю…
– Так ты что на мне, опыты ставил?
Наум Наумович выставил руку вперед:
– Подождите. Сколько мне, по-вашему, лет?
– Ну, лет тридцать пять.
– Мне шестьдесят пять – я тоже сделал себе укол.
– Не врешь? – даже приподнялся с постели Кабан.
– Не вру. Мой портрет висит здесь в коридоре. Можете сравнить.
– Крутизна. Только вот что, главврач…
– Да?
– Мой племянник вряд ли давал разрешение на этот эксперимент, правда?
– Не давал, – замотал головой Наум Наумович.
– Как же ты решился?
– Это случайность…
Марат Маратович рассмеялся.
– Вааще, ну у вас и бардак в хозяйстве. Но случайность оказалась добрая – для меня. А вот как для остальных, кого я знаю, тут еще бабка надвое сказала. Короче, не верю, что ты не в курсах. Я про твое снадобье. Базарь, что знаешь про чудодейное лекарство. – Он приторно осклабился. – Или руку заломаю – я могу.
Шутка прозвучала как угроза, и наоборот.
– Помогайте, Кирилл Евгеньевич, – натянуто улыбнулся главврач старому знакомцу. – Я один не справлюсь. А руки мне дороги.
И они оба, на пальцах, стали объяснять и рассказывать о бальзаме «Луч надежды». Приговаривая, что сейчас подойдет директор благотворительной фирмы «Луч надежды» Елизавета Михайловна Сорокина, и вот уж она-то все расскажет. Одним словом, решили все свалить на даму.
А Крымов всматривался в физиономию матерого бандюгана из прошлого. Он мог бы поклясться, что уже видел эту квадратную морду. Крутую, как только что выброшенный из печи раскаленный кирпич. Но где он ее видел? И когда? Это было каким-то воспоминанием из дальнего далека, почти из детства. Да, все было так! Они остановились у пешеходной зебры, пережидали красный свет. Вдоль всей улицы разносился протяжный гул, скорее, даже вой, как будто выли даже не десятки, а сотни волков. Тревожно, надрывно, даже с угрозой. Семилетний Андрей морщился – от назойливого воя резало уши. Он поднял голову и посмотрел на мать, державшую его за руку, но она только пожала плечами. А вой становился все ближе и резче. А потом накрыл всю улицу разом, когда из-за поворота стала выруливать колонна легковых машин. Прямо к ним потянулась череда роскошных иномарок с траурными лентами. Неожиданно машины стали тормозить – где-то рядом образовалась пробка.
Напротив них остановился огромный черный джип. Окно поехало вниз, и в салоне показалась квадратная физиономия огромного гиганта, похожего на гориллу. Клаксоны все резали и резали эфир, как нож масло. Улица звенела и дрожала. Эта горилла смотрела на его, Андрея, мать. Гигант нагло улыбался, разглядывая молодую привлекательную женщину, державшую за руку сына. А она только сильнее сжала ручонку малыша. Понимая, что контакт есть, гигант осклабился, но в глазах его улыбки не было. Там таилось нечто глубоко звериное – именно волчье. А потом матерый зверь посмотрел и на него, мальчишку. И он, Андрей, прочитал этот взгляд: «Что захочу, то с вами и сделаю, хоть сейчас». Гигант нагло и с вызовом подмигнул мальчику, и тут автомобильная колонна тронулась дальше. Потом Андрей Крымов узнал, что в тот день хоронили какого-то крутого бандита. Эту морду и этот взгляд Андрей Крымов запомнил на всю жизнь. И пошел работать в милицию во многом именно потому, чтобы больше такие вот зенки не пялились на обычных беззащитных людей.
Именно эти колючие звериные глаза сейчас и смотрели на него, Крымова.
– Ты чё пялишься? – подозрительно спросил гигант. – А?
– Хочу и смотрю, – ответил Крымов.
– За такой косяк на зоне и глаз вырвать могут.
– Ну так мы ж не на зоне.
– Твое счастье, – подмигнул ему гигант.
– Ага.
Крымов на всякий случай расстегнул куртку, и та открыла кобуру у него под мышкой.
– Да ты при стволе? Ну тогда уважаю. Мне бы сейчас тоже ствол подержать, а
