— Вроде бы вчера ты ходила с ними на прогулку?
Калинка перебросила косу с одного плеча на другое:
— Если тебе это известно, так зачем спрашиваешь?
— Мне любопытно, как ты их различаешь? Ведь они похожи друг на друга, как две… нет, три капли уксуса!
Она как будто и не почувствовала издевки.
— Сначала в самом деле было трудно. Потом все же я заметила, что у Ильи на носу одна веснушка, а у Бориса их две.
— А у Петра, небось, три?
— Наоборот, ни одной.
— Ага!..
— Теперь мне легко. Я их узнаю и по голосам, и по движениям. Илья, к примеру…
В это время близнецы нахально подошли к нам. Они поздоровались, но я только холодно кивнул, как при встрече дипломатов недружественных стран.
— Может, пойдем после обеда на стадион? — предложила одна веснушка.
— Там будут волейбольные состязания, — добавили две.
А тринидадец без веснушек попытался сделать мне комплимент:
— Говорят, Саша отличный спортсмен!
Я провел взглядом повыше их светлых голов и сказал, что занят более важными делами. По моему тону и самый законченный дурак понял бы, что компания мне неприятна.
До конца четвертого урока все шло хорошо. Но в начале пятого учитель Ставрев остановился у кафедры, осмотрел нас поверх очков и заворчал:
— Контрольная работа по арифметике! Каждому вырвать из тетради по одному чистому листу!
Нахлынуло оживление. Никто не ожидал такой беды: еще не прошло и месяца с начала занятий, а тут тебе и контрольная!
— Тс-с-с! — предупредил учитель Ставрев и взял мел. — Задача будет только одна, но словесная. Условие буду диктовать медленно, чтобы шумиху потом не поднимали и чтобы матери с жалобами не приходили. Все готовы?
И он стал читать монотонным голосом, выводя в то же время какую-нибудь букву или цифру на классной доске:
— «Из города А в город Б, которые находятся на расстоянии 42 километров друг от друга, выехал велосипедист. Он ехал со средней скоростью — 16,8 километра в час. Через 30 минут в том же направлении выехал мотоциклист. Он ехал со средней скоростью — 28 километров в час. На каком расстоянии от города Б был велосипедист в тот момент, когда мотоциклист доехал до этого города?» Все. Решайте, не разговаривая и не вертя головами. А то я могу и не дожидаясь решения ставить единицы!
Со своей последней парты я видел, как все спины распрямились. Хотя в условии шла речь о мотоциклисте и велосипедисте, задача носила характер совсем не спортивный, а чисто математический. Она мне не понравилась. Но что делать — нужно было думать и рассуждать… «Значит, велосипедист выехал первым. Зачем? Он что, не мог подождать, чтобы не усложнять решение?.. А тот, с мотоциклом, почему ехал со скоростью 28 километров в час, а не 42, так, чтобы скорость была равна расстоянию — тогда бы и вычислить легче было… Почему он не прибавил газу?..»
Только я пришел к выводу, что мой листок так и останется с одним условием задачи, как учитель Ставрев прервал напряженный скрип многочисленных перьев:
— Гости из цирка испытывают затруднения?
Те ответили, что нет.
— Всем хорошо понятно условие?
Те ответили, что да.
Пока учитель Ставрев думал, чем бы нам еще помешать, близнецы двинулись к нему:
— Возьмите, пожалуйста.
— Я тоже решил задачу.
— Она не из самых трудных.
Три счастливчика вышли, сопровождаемые завистливыми взглядами, которые принадлежали четырем пятым класса. Остальная одна пятая уткнулась в свои парты. А я смотрел в потолок. «Ну его, этого мотоциклиста! Он что, бабушку свою вез, что ли, так медленно?..» Я опустил голову и чуть не подпрыгнул: рядом с моим листом лежал еще один, сложенный вчетверо. Я осторожно развернул его и вот что увидел:
Две цифры производили особенно приятное впечатление: единицы имели наверху точечки и потому были похожи на перевернутые восклицательные знаки, а нули были украшены крошечными завитушками.
«Гм, — подумал я, — как не верить после этого в чудеса!» И, пригнувшись, как бы с напряженным выражением лица, я быстро списал решение. После этого я свернул спасительную бумажку восемь раз, положил ее в карман куртки, взял из-под парты свой портфель и направился к кафедре.
— Ты что, отказываешься?
Вместо ответа я подал учителю свой лист с решенной задачей. Он дважды посмотрел на мою работу, тихо шмыгнул носом, чтобы не смутить класс, и так же тихо сказал:
— Поздравляю! Приятного тебе аппетита за обедом!
Итак, он разрешил мне уйти домой.
На школьном дворе маячили близнецы. Они ждали звонка. Я тоже было хотел подождать, чтобы узнать, кто еще правильно решил задачу, но раздумал. Не хотелось мне слушать тринидадские истории. Не хотелось и огорчать союзников, которые увидели бы меня в одном лагере с неприятелем. Лучше уйти через черный ход из школы, прийти пораньше домой и порадовать маму большим успехом.
Дома меня ожидала новая радость: отдыхавший в Варне дядя Владимир приехал полчаса тому назад и решил сразу же навестить нас. Прямо с чемоданами. Его пышные желто-коричневые волосы стали светлее, а лицо потемнело, как у араба. На море человек и осенью может получить шоколадный загар.
— Здравствуй, Саша! — Обнял и поцеловал меня дядя. — Ух, как ты вырос за эти двадцать дней!
После того как я похвастал шестеркой [2] по арифметике, не вдаваясь, конечно, в подробности, мама пригласила нас на кухню. Мы перекусили, потом снова вернулись в гостиную. Дядя Владимир вынул пачку жевательной резинки. Дал мне.
— Ну, как ты? — спросил он. — Что можешь сказать мне с глазу на глаз?
Должен признаться, он приехал как раз вовремя, чтобы я мог уяснить две
