class="p1">За дверью послышались шаркающие шаги, и королева позвала Слизера.
Но из коридора вышел не шаман, а Флинт.
Ледяная королева фыркнула.
– Если ты связал Слизера ивой, он мигом снимет твоё проклятие.
Флинт приподнял бровь.
– Не снимет. Чары нельзя уничтожить, если пропитать ивовое древко водой из водоворота. Такая ива свяжет его на долгие месяцы… Ты же не думала, что я сунусь во дворец, не припрятав несколько изобретений?
С диким взглядом Ледяная королева направила посох на Флинта, но Блу прыгнула вперёд и сзади пнула королеву по ноге.
У Флинта отвисла челюсть. Его сестра! Живая, полная сил, сражающаяся!
Ледяная королева упала на колени, вырвавшиеся из её посоха чёрные искры отрикошетили от стены, и это дало Флинту шанс. Он бросился к деревьям, схватив по дороге Блу за руку, и сунул Эске маленькую деревянную коробочку. На плече девочки заклекотала Балапан.
– Твои воспоминания, – выдохнул Флинт. Камушек уткнулся носом ему в ноги. – Я обыскал весь дворец, пока не нашёл это в тронной башне.
Эска с трудом верила своим ушам. Флинт не бросил её, а отправился на поиски её прошлого!
– Когда я увидел, что Ледяная королева сделала с Блу, я понял, что без твоих воспоминаний нам не победить. Ты должна вспомнить, кто ты, Эска, если собираешься вернуть свой голос.
Ледяная королева вскочила на ноги и направила посох на Эску.
– Ты не сможешь это открыть! – взвизгнула она. – Я швырнула ключ в океан в тот день, когда взяла тебя в плен!
Эска задрожала, но Флинт вставил в замочную скважину свой нож и начал поворачивать и так и эдак.
Ледяная королева зашагала вперёд. Силы Морозного рога хватало, чтобы чёрные искры её магии не попадали на детей, но по спине Эски всё равно медленно потекла струйка пота.
– Давай, брат, – поторопила Блу. – Быстрее!
Флинт продолжал возиться с ножом, но Ледяная королева всё приближалась, размахивая посохом. Вдруг на неё упала тень. Эска подняла глаза и увидела, что в одной из дворцовых арок стоит кто-то массивный, широко расставив лапы. Она узнала этот силуэт. Уайтфур!
Снежный медведь прыгнул в комнату и помчался к Ледяной королеве. Та попятилась было, но, опомнившись, направила посох на разъярённого медведя. Из посоха вырвался сноп искр, и Снежный медведь отлетел назад, но спустя несколько мгновений поднялся.
Флинт усерднее заработал ножом, и вскоре раздался щелчок.
Уайтфур снова бросился на Ледяную королеву, и в это мгновение Эска открыла деревянную крышку. К ней устремился водоворот цветного света; когда он коснулся лица Эски, девочке показалось, что она смотрит на радугу сквозь туман. Туман вскоре рассеялся, цвета стали ярче, и наконец Эска ясно увидела своё прошлое.
Она каталась на санках по Бесконечным утёсам с мамой, охотилась на карибу с папой, делала ожерелья из речного кварца с обоими родителями, бежала, держа их за руки, по предгорьям, мельком видела там золотого орла… Это было её прошлое. Целая жизнь на природе с двумя людьми, которые любили её больше, чем она могла надеяться.
Внезапно осознав своё начало и всё, что последовало затем, осознав своё место в мире, Эска крепче сжала Морозный рог.
Уайтфур сцепился с Ледяной королевой в вихре когтей и шипящих чёрных искр, и к Эске пришло ещё одно воспоминание – болезненное: последние мгновения с её родителями. Мама звала её, оказавшись в кольце росомах. Снежный медведь пытался сдержать Ледяную королеву – но тщетно… А потом воин-Клык потащил Эску и её папу во дворец.
Тогда Уайтфуру не удалось одолеть Ледяную королеву, но теперь он ударил её огромной лапой и, прижав к земле, что-то прорычал Эске. В этом рыке Эска услышала слова, потому что то был язык Странников, скитальцев в дикой природе. «Возьми то, что принадлежит тебе по праву, – говорил Снежный медведь. – Забери свой голос!»
Эска рванулась к Ледяной королеве, а Флинт оттолкнул Блу к себе за спину, когда через арки в зал хлынул поток охранников-Клыков.
Ледяная королева дёрнулась под Уайтфуром и послала ему в бок сноп искр. Снежный медведь вздрогнул, но Эска уже подбежала и ударила по посоху Ледяной королевы Морозным рогом. Посох разбился, разлетевшись на чёрные осколки, королева ахнула, когда эти осколки растаяли у неё на глазах. Из её приоткрытых губ вырвалась золотистая дымка, проплыла через зал, всосалась в висящие на деревьях стекляшки, и они засияли золотом.
Ледяная королева поднесла руку ко рту, но теперь сквозь её пальцы просачивался ещё более яркий туман, горевший таким же золотым светом, как и глаза Балапан. Туман вихрем ворвался в холл, и Эска замерла, вдохнув. К ней вернулся голос!
Оставив Флинта сражаться с последним из охранников-Клыков, Эска промчалась через комнату и прыгнула на подоконник арки. Балапан скользнула к ней на плечо, вместе они посмотрели на битву внизу, на безумие снежных шаров, ледяных копий и дротиков из опутывающей ивы. Эска высоко вскинула Морозный рог и, отчаянно надеясь, что сможет вспомнить его песню, послала в ночь свой вновь обретённый голос. Сперва она взяла низкую, чистую ноту, напоминавшую уханье совы, затем её песня, её колеблющаяся мелодия поднялась, как поднимаются пузырьки из морских глубин.
Несколько охранников-Клыков посмотрели на неё и внезапно с изменившимися лицами опустили оружие. Глаза их больше не были пустыми и ледяными; Клыки были потрясены, полны стыда и чего-то похожего на надежду. Эска не осмелилась прервать песнь, но задалась вопросом: не теряет ли Ледяная королева власть над своей армией.
Мелодия стала громче, сильнее, а когда грянула Небесная песнь, Эска почувствовала, как в её сердце пробудилась сила гор, лесов и ледников.
Всё больше Клыков опускали оружие, росомахи и Снежные медведи прекратили драться друг с другом. Эска увидела, что Рук, с лицом светлее и добрее, чем в Затерянных чертогах, пробивается сквозь толпу ко дворцу. Наконец, Рук встала рядом с Джеем и Томкином.
Эска моргнула. Даже охранники-Клыки, замороженные снежными шарами и опутанные лозами, освободились от пленившей их магии и нетерпеливо смотрели на неё.
Теперь её слушали все племена, потому что магия Ледяной королевы больше на них не действовала.
Эска подняла глаза к звёздам, к могущественным Небесным Богам, сияющим наверху. Она спела последнюю часть песни, наполненную тоской, любовью и бесконечным удивлением, её голос прорезал ночь. И тогда затанцевало северное сияние.
Балапан снялась с плеча девочки и начала летать кругами под разноцветными кольцами и ореолами.
Эске стало ясно, что никто в Эркенвальде больше не сомневается в магии. Небесные Боги и вправду танцевали на глазах у всех племён.
Эска, откашлявшись, прокричала:
– Несколько недель
