– Я не буду плакать! – пообещала Варя и тут же почувствовала, что ей уже давно хочется заплакать. – И потом, если ты меня убьешь, тебе не с кем будет играть дальше!
Красная Рука остановилась и задумалась. Девочка говорила правду.
– И что ты предлагаешь? – спросила она.
Теперь задумалась Варя.
– Ну, я могу отнести тебя в мебельный магазин, и ты выберешь себе новый диван, который купят в семью, где будет мальчик, с которым ты сможешь играть в войнушку. А если тебе повезет, то в этой семье, может быть, будет два мальчика. Одного задушишь – другой останется…
Это предложение показалось Руке весьма заманчивым.
– А три? – спросила она.
– Что «три»?
– Ну, три мальчика в этой семье может быть?
– Конечно может! – убежденно ответила Варя. – В некоторых семьях очень часто бывает три мальчика.
– Неси! – решилась Рука.
Варя тут же оделась, посадила Красную Руку в непрозрачный пластиковый пакет и побежала в большой мебельный салон, который находился на соседней улице. Там она незаметно выпустила Руку на большой клетчатый диван с круглыми подушками и мягкими подлокотниками и с огромным облегчением понеслась домой.
Всю следующую ночь Варя никак не могла уснуть. Сначала она радовалась, что ее не задушили. Потом жалела, что так и не выяснила у Руки, кому та раньше принадлежала и как она научилась разговаривать. А потом девочка вдруг подумала о тех людях, которые купят в магазине диван, в котором спряталась Красная Рука. Всю вторую половину ночи девочка проревела в подушку.
– Что-то ты мне сегодня не нравишься, деточка! – сказала утром мама, когда они завтракали. – Знаешь что, посиди-ка лучше сегодня дома. И обязательно измерь температуру.
И мама убежала на работу. А когда она ушла, Варя тоже стала собираться.
– Ты все-таки решила пойти в школу? – удивилась бабушка.
– Почти, – уклончиво ответила Варя и выпорхнула из дома.
Утром в салоне-магазине совсем не было покупателей. Клетчатого дивана тоже не было. Варя набралась храбрости и подошла к хмурому, невыспавшемуся продавцу.
– Простите, пожалуйста, – вежливо обратилась к нему девочка, – тут у вас вчера стоял такой большой диван с круглыми подушками…
– Купили диван! – буркнул продавец, с трудом подавляя желание сладко зевнуть.
– А кто купил?
– Ну, я не знаю! – пожал плечами продавец. – Семья одна купила. Мама, папа и три мальчика…
– Три мальчика! – с ужасом воскликнула Варя.
Продавец посмотрел на нее с нескрываемым удивлением. Нечасто в его магазине маленькие девочки интересовались диванами и мальчиками.
– Ну, старшие были мальчики, – пояснил продавец. – А насчет младшего ребенка не знаю. Сидел себе в коляске, сосал соску. Может, и девочка…
– О, дайте мне, пожалуйста, их адрес! – взмолилась Варя. – Это очень важно, просто очень! Вы, наверное, не понимаете…
– Ну да, конечно, я прожил на свете всего каких-то неполных пятьдесят лет, поэтому ничего в этой жизни не понимаю…
– Да нет же! – отчаянно вскрикнула Варя. – Я совсем не это имела в виду…
Но обидевшийся продавец заявил, что они не спрашивают у покупателей, где те живут. Варя ушла ни с чем.
Все утро девочка бродила по городу и не знала, как ей поступить. А потом она придумала. Она вернулась домой, разбила свинку-копилку, пошла в редакцию одной крупной газеты и дала такое объявление: «Семья с тремя детьми, которая купила в магазине на проспекте Мира большой клетчатый диван с круглыми подушками, подвергает своих детей огромной опасности. Диван рекомендуется немедленно выбросить, хотя он хороший и дорогой». Поскольку объявления в газете были платные, по поводу такого странного текста никто ничего не сказал. Редактор исправил только одну орфографическую ошибку: слово «рекомендуется» Варя написала через букву «а», а надо было через «о».
Через день газета с Вариным объявлением уже продавалась во всех киосках, но Варя не знала, прочла ли семья с тремя детьми ее объявление.
А еще через неделю в той же газете в разделе «происшествия» вышла небольшая заметка под заглавием «Жуткая история». В ней было сказано: «В семье Ивановых (настоящая фамилия изменена) на днях произошла страшная трагедия. Из их нового дивана вылезла Красная Рука. Теперь два младших сына Ивановых, четырех и двух лет, вынуждены каждый день играть с ней в войнушку. Старшего сына, семилетнего Ивана (имя изменено), Красная Рука учит фехтованию, французскому языку, а также игре на клавесине. Ребенок занимается по семь часов в день и уже добился немалых успехов. Удастся ли вернуть старшего сына к нормальной жизни, пока неизвестно». И хотя Варя периодически читала газеты, эту заметку она так и не заметила.
А вот жаль, что она оказалась такой невнимательной читательницей. Ведь этого мальчика Ивана, имя которого было изменено, Варя вполне могла бы спасти от ежедневной игры на клавесине.
И вообще это общее такое правило: чем больше тайн ты знаешь, тем больше на тебе ответственности.
У одного царя было четыре сына. Вообще-то должно было быть три, но так получилось, что вместо третьего царица родила двойняшек. Не по правилам, ну, да ладно, делать нечего. Попереживал царь, помучался и смирился в конце концов. Только смирился – приходит к нему на прием главный садовник и говорит:
– Так, мол, и так, царь-батюшка, в нашем саду не все в порядке!
Царь крякнул от удовольствия и с уверенностью спрашивает:
– Небось золотые яблоки с яблони воруют?
– Никак нет, ваше величество! – бодро отвечает садовник. – Серебряные груши на вишню навешивают!
Царь аж лимонадом поперхнулся от удивления.
– Как это «навешивают»? Не по правилам это!
– Как – не знаю, – признается садовник. – Не засекал преступника. А груши – вот они.
И перед царем появился большой поднос, полный серебряных груш изысканной ювелирной работы.
– Хорошо! – вздохнул царь. – Пошлю на разведку старшего сына. Пусть ловит нарушителя!
Сказано – сделано. Нацепил старший сын на себя бронежилет, каску надел для защиты от нападения Жар-птицы и отправился дежурить к вишне. Наутро явился к царю с докладом.
– Привет, па! – доложил старший сын. – В общем, я все разузнал! Ровно в пол….
– Как все разузнал? – перебил его царь. – Не по правилам это. Ты должен был заснуть!
– Да не спалось как-то, – виновато вздохнул сын. – Думаешь, я не пробовал?
– Ага, «не спалось!» – передразнил его царь. – И куда мне теперь твоих братьев посылать прикажешь? Выяснил он все! Ну, давай, рассказывай, что ж теперь делать!
– Значит, так! – воодушевился сын, которого, кстати, звали Николаем. – Ровно в полночь подплывает к дереву холод-рыба, держащая в зубах большой киндер-сюрприз…
– О-о-о! – простонал царь и медленно сполз с трона.
Николай понял, что дела плохи, и тут же проявил редкую находчивость, позвонив в местную службу спасения. Царя-батюшку положили в больницу, а бразды правления временно перешли к царице, женщине волевой и решительной (она в молодости завучем в школе работала).
– В нашем царстве должно быть все как у людей! – заявила царица, едва вступив на трон. – Возражения будут?
Возражений не было. Среднему брату было поручено отвадить от царского сада холод-рыбу, старшему – заняться журналистами и телевизионщиками, а младшим близнецам – хоть из-под земли достать настоящую Жар-птицу.
Взялись за руки младшие братья и честно пошли куда глаза глядят. Для начала им было совершенно необходимо отыскать где-нибудь серого волка, который бы взялся им помогать. Сделать это было не так-то легко, поскольку царские палаты находились как раз посередине огромного многомиллионного города. Но братья были не дураки и отправились прямиком в зоопарк.
Серый волк сидел в клетке и тоскливо жевал соевую котлетку, глядя куда-то вдаль.
– Ты должен мне помочь! – торжественно заявил ему один из братьев.
– Или мне, – добавил второй. – Я тоже Иван.
Волк выплюнул недожеванную котлету и с интересом уставился на братьев. Возможно, он подумал, что от постоянного сидения в замкнутом пространстве у него начались глюки.
– Мы близнецы, – сказал первый брат. – Меня зовут Иван, и его – тоже Иван. Нас специально так назвали, чтобы было хоть немного по правилам. Около недели назад на нашей вишне стали появляться груши.
Последняя фраза волка явно заинтересовала.
– С этого места, пожалуйста, поподробнее! – попросил он и уселся поудобнее, положив ногу на ногу.
Братья вкратце рассказали ему свою невеселую историю. Между тем вокруг клетки стала собираться толпа, решившая, что невдалеке, вероятно, установлена скрытая камера.
