Подъем оказался трудным. Крысы скользили на мокрых камнях и тут же увязали в месиве из глины и земли. Армия Виски, боясь капитанского гнева, усердствовала, носясь от крысы к крысе, подгоняя, подпихивая и подкалывая дикарей сзади. Опасаясь орать, они шипели на крыс:
— Живей, живей, не спать, шевелите толстыми задами!
— Веселей, веселей, ребятки, вас ждет богатая пожива!
Горас в сопровождении Саликсы и Моди обходил позиции, проверял готовность бойцов, состояние оружия. Моди видела, что землеройки рвутся в бой, поэтому все время их сдерживала.
— Берегите боезапас, не расшвыривайте камни, стрелы и дротики попусту, — убеждала она, помахивая пращой. — Туман, знаете ли, все искажает, во, в нем всякое иной раз привидится…
Молодой Гуосим, нервно теребя свою пращу, признался:
— И точно, мэм, мне уж столько раз привиделись в тумане их кошмарные рожи. Туман с глазами заодно. Сплошной обман зрения.
Моди потрепала его по плечу:
— Все будет хорошо. Подключай здравый смысл, во.
— Ха-ха, — встрял некстати Рангвал. — На грани нервного срыва — на краю обрыва.
— Очень остроумно, сэр, во… — начала отповедь Моди, но тут перед ней из тумана вынырнула сине-желтая размалеванная морда бурой крысы.
Она взмахнула пращой, но Горас реагировал еще быстрее. Тычок вилами — и крысиный воин с полуоторванной головой летит с откоса, сшибая товарищей.
Над плато грянули боевые возгласы:
— Еулалиа-а-а-а! Логалогалогало-о-о-ог!
Тут же откликнулся хор наступающих крыс:
— Кердли! Кердли! Бей, дави! Й-йи-ха-а-а-а-а-а!
Закипела битва.
Моди металась от одного места к другому, работая пращой, лупя взобравшихся крыс лапами, истошно вопя:
— Кр-р-ровь и уксус! Еулалиа-а-а-а-а! Во-во-во!
Рангвал скакал по краю обрыва, зажав в лапах два кинжала, встречая нечисть острыми клинками и издевательским смехом.
Осбил увидел, как копье бурой крысы пронзило сердце его воина. Он рванулся вперед, взмахнув рапирой:
— Смерть тебе, нечисть, я принес ее на острие моего клинка! Логалогалогало-о-о-о-ог!
Саликса старалась держаться рядом с Горасом, опасаясь, как бы он не впал во власть заклятия. Молодой воин размахивал вилами, как крестьянин в разгар трудового дня, без устали смахивая нечисть в пропасть. Иной раз он взмахивал вилами с насаженной на них крысой и запускал ею в следующего противника.
Саликса почувствовала, что дождь больше охлаждает правый бок.
— Ветер! — крикнула она.
— Еулалиа-а-а-а-а! — завопила Моди. — Конец туману! Сейчас мы увидим все их гнусные морды!
Ветер, как по волшебству, очистил воздух.
— О-о-о, сезоны страха! Дорогая зайчиха, лучше бы вы не произносили этого заклинания. Любуйся теперь на их гнусные рожи!
Зрелище открылось впечатляющее. Все склоны казались живыми от наступающих крыс и морских разбойников. Всех их было бы не уместить на плато. Моди свирепо размахивала трофейным копьем, сбрасывая с утеса крысу за крысой.
— Так я их побольше захвачу с собой, если на то пошло, во! Они дорого заплатят за этот утес.
Виска Длиннозуб выступил из своего укрытия, обнажив клыки в торжествующей ухмылке. Он увидел, что крысы начинают одолевать защитников плато.
— Всех в зубы дьявола! Наша взяла!
Почти половина крыс первой волны уже вскарабкалась на плато. Второй ряд наступления тоже подкатывал к вершине. Рагчин приплясывал от радостного возбуждения:
— Победа, кэп, победа! Йо-йо-хо-хо-о-о-о!
Взобравшийся на край плато морской разбойник, услышав клич товарища по команде, обернулся к нему и взмахнул клинком.
— Йо-йо-х-х-х-х-х… — начал он победный вопль, но тут же свалился с пронзенным стрелой горлом.
— В чем дело? — возмущенно спросил Виска Рагчина, как будто обвиняя его в происшедшем.
И тут же услышал за собой оглушительный вопль:
— Рэдво-о-о-о-о-олл!
Орквил Принк и аббат Даукус вели за собою громадное войско. Десятки белок-лучников осыпали стрелами ползущую по склонам и откосам нечисть. Они прошли к месту боя, не спускаясь наземь, по деревьям, и сейчас стреляли, взобравшись на самые верхние ветки. Огибая стволы деревьев и кусты, вперед стремились кроты, ежи, мыши, выдры и землеройки, вооруженные кто чем, яростно вопя:
— Рэдво-о-о-о-олл!
К Виске подбежали несколько его матросов и бурые крысы. Ошеломленный Джанго не мог осмыслить происшедшего:
— Кэп, что случилось? Мы уж вроде победили, а тут откуда-то стрелы с деревьев.
Виска рассмеялся, потрепал Джанго по плечу и прошелся между крысами и своими разбойниками, похлопывая их по плечам и спинам:
— Ничего особенного, друзья. Я этим сейчас займусь. — Подтолкнув Джанго в направлении плато, он подмигнул своей гвардии. — Вперед! Вперед, храбрецы!
Джанго и вся остальная братия потрусили к плато, а Виска обернулся к пятерым избранникам:
— Пора на борт!
Обстановка на плато изменилась. Нечисти поубавилось. Карабкавшиеся вверх бандиты передумали и спешно спускались. Виска Длиннозуб воинственно размахивал мечом и кистенем, но войско на него уже не обращало внимания, оно прислушивалось теперь к воинственным воплям землероек Гуосим и увертывалось от летящих сверху трупов товарищей по оружию. Оказавшись зажатыми меж двух огней, крысы стремились избежать того, чего боялись больше всего на свете, — окружения, тупика. Настало время расплаты.
Моди все так же носилась, прыгала, колотила противника, которого становилось все меньше и меньше. Рангвал задержал ее, крепко сжал лапу:
— Мы спасены, дорогая, к тому же еще и нашим героем Орквилом, что в два раза приятнее.
Обоих чуть не снесла лавина Гуосим, несущаяся за Осбилом, размахивающим двумя рапирами.
— Мы спели Песнь Клинка, ребята! Вперед! Лога-логалогало-о-о-о-ог!
Поддавшись их порыву, Моди и Рангвал тоже полезли вниз, в едином порыве преследуя противника. Горас и Саликса постояли, наблюдая за происходящим, затем барсук вскинул на плечо вилы и повернулся к Саликсе:
— Я должен идти, дорогая. Следовать видениям…
Она понимающе кивнула:
— Иди. Я последую за тобой, как велят мои сны.
Он молча коснулся Тунгом пламенного пятна на лбу, салютуя Саликсе, и двинулся в путь, спускаясь с противоположной стороны плато. Последней плоскую вершину покидала Саликса, полная решимости исполнить свой долг.
Позже утром дождь иссяк, ветер выдохся в бессильные дуновения, в неслышный шепот. Лес как будто вспомнил, что лето еще не закончилось. Виска вел пятерых своих подчиненных, то и дело оглядываясь, опасаясь преследования. Промокшие звери остановились, огляделись. На юге виднелась колокольня Рэдволла. Лис повернулся к северу:
— Брод и борт в той стороне.
Ферти навострил уши:
— Кэп, за нами кто-то увязался.
— В канаву, быстро!
Они попрыгали в канаву, отделявшую тропу от равнины. Канава оказалась местом весьма грязным, к тому же заросла крапивой, однако недовольства никто не проявлял. Все сжались на дне, а Виска высунул нос, прикрываясь пучком травы. Он облегченно вздохнул, услышав знакомое хихиканье.
Толстуха Глурма, старый корабельный кок, переваливаясь с лапы на лапу, подковыляла к канаве.
— Хи-и-хи-и, задумали удрать без старой Глурмы, шалуны.
Виска нахмурился:
— Кто-нибудь еще за тобой?
Глурма уселась на тропу.
— Не-е, кэп, только я. Остальные ждут, должно быть, когда их впустят в Темные Леса.
— Ладно, старая, полезай в канаву.
Глурма потянула воздух носом. Запах ей не понравился.
— Не-е, кэп, сезоны мои не те, в грязи тонуть. Я уж лучше по тропке потихонечку.
Виска поманил ее лапой, как будто собираясь доверить что-то секретное. Любопытная Глурма пригнулась, подставила ухо. Она даже не заметила, как взметнувшийся в воздух шипастый металлический шар врезался ей в голову. Виска недовольно отступил в сторону.
— Старая дура. Выдать нас захотела. «По тропке потихонечку…» Суньте ее в грязь, спрячьте. Пусть отдохнет.
Привыкшие ко всему бандиты ужаснулись, увидев, как капитан разделался с корабельным талисманом. Они спешно принялись выполнять распоряжение.
— Дальше пойдем по канаве, — бросил Виска. — Так безопаснее.
А в лесу возле плато Орквил воссоединился с друзьями. Рангвал ерошил иголки на его голове, приговаривая:
— Да, а мы уж боялись, не увидим тебя больше… Да, а мы-то уж совсем отчаялись… Куда ты пропал?
Орквил поведал, что с ним приключилось:
— Я лез с вами по скале, темно было. Зацепился за что-то, свалился. Во что-то головой врезался, иголки сломал… А главное, в глазах потемнело, сознание потерял. Очнулся, как во сне, и куда-то побрел, сам не знаю, куда и зачем. Не совсем очухался. А вокруг бурокрысы, пираты, кишмя кишат. Ну, я туда, где их меньше. Вышел к Рэдволлу. Доложил все аббату и старому барсуку. Табура его зовут, так ведь?
