школу, а не в интернат. Наверное…
– Просто в интернате лучше учат, чем в обычной художке. Там режим, дисциплина. Нас обучают с утра до вечера, – ответил он на мой мысленный вопрос. – До обеда – обычные школьные уроки. После обеда – по художественной части. Потом дополнительные занятия, для особо одарённых. Вечером воспитатели помогают делать уроки.
– Ты… скучаешь по родителям? – осторожно спросила я.
Он пожал плечами.
– Уже нет, я привык. Когда был маленьким – да, скучал. Сейчас отвык от них. Не знаю, о чём с ними разговаривать, понимаешь?
– Понимаю, – поддержала я.
– Они мне ни в чём не отказывают. Ни в чём, – повторил Август, словно оправдывая родителей.
– Ни в чём, кроме внимания, – поняла я.
– Угу. Правда, в последнее время они начала париться по этому поводу. Типа, сын отдалился от них, как чужой. Спохватились. Но мне их внимание уже не нужно.
Август присмотрелся ко мне и снова усмехнулся. Но на этот раз в его усмешке я увидела защитную реакцию.
– Ты ещё о чём-то хотела спросить?
– Да. Какая у тебя фамилия?
– Холодная, – улыбнулся Август.
– А всё-таки?
– Такая и есть. Холодный.
– Ого! Хотела бы я такую фамилию! Я сделала бы её своим правилом жизни – ко всему относиться прохладно. Возьму себе такой псевдоним, когда вырасту!
– Ты уже выросла, – серьёзно сказал Август.
Я заглянула в глаза Августу. На меня в ответ посмотрело море. Море отражалось в зелёно-серых глазах Августа. Но его взгляд уже не был скучающим и рассеянным. Зато море было равнодушно к нам обоим: плеснуло на ноги холодной волной, хотело согнать с места.
Август взял мою руку и вложил в неё ракушку.
– У тебя пальцы замёрзли. Дать перчатки? – спросил он.
– Нет, – ответила я, поспешно отводя взгляд.
Слишком зачаровывает меня перемена цвета в его глазах. Может, мне и его холод передаётся. Надо отойти от него.
– Эй, эй, вы чего там? О чём шепчетесь? – подбежала к нам Неля.
Она старательно смеялась, но заметно волновалась. А ведь «волноваться» – от слова «волны». Море волнуется раз… Кругом – море, даже в нас самих.
Неля подхватила Августа под руку и потащила подальше от кромки воды. А я – морская русалка – осталась возле моря. Мой хвост не давал мне сойти с места.
Виктор смотрел на меня, улыбался и протягивал руку. Мне ничего не оставалось, как подать свою.
– Я кое-что нашёл для тебя. – Он ссыпал мне в карман несколько мелких, как мошки, янтарных камушков.
– О, целое богатство… Спасибо, – ответила я, леденея от своего равнодушия к Виктору.
Всё-таки холодность передаётся.
Когда мы шли с берега в сторону гостиницы, за одним из холмов, накопанных добытчиками янтаря, показались двое. Их макушки тут же скрылись. Они нас заметили и пригнулись, явно хотели прошмыгнуть за песочными горками. Но зоркий Бэмби и высоченный Великан уже засекли их.
– Эй, супернеудачник! Не прячься, мы тебя видели! – звонко крикнул Бэмби.
В самом деле, удача про Филю забывала. Он всегда оказывался в ненужном месте в ненужное время.
– Кто так прячется? Ну ты и лошара! – расхохотался Великан.
Филе пришлось выйти из укрытия.
– О, да он не один, он с деевушкой! – присвистнул Бэмби.
– Ничё се, такие лошары находят себе девушек! – пробасил Великан. – Смотрите, она даже нормальная, не косая, не кривая.
– Не обзывай его при девушке, это нехорошо! – подмигнул Великану Бэмби.
– Ох, точно. Ты не лошара, ты – просто лох, – сказал Великан.
Девочка из нашей группы с упрёком и даже немного гневно посмотрела на нас. Особенно, как мне показалось, на меня.
Великан и Бэмби приближались к Филе.
– Ну что, сладкая парочка, куда направляетесь? – спросил Великан.
Девочка явно боялась, но стояла твёрдо и прямо. Филя заметался. Вильнул в сторону, потом взял подружку за руку, хотел сбежать.
– Хорош, пацаны, – вяло бросил Август. – Пусть идут.
– Да пусть идут, – согласился Бэмби. – Кстати, куда вы шли-то? Пообжиматься? Деревья и кусты в той стороне, если что.
– Эй, неудачник, расскажи нам о своей подружке. Какая она? Прижал её хоть раз?
Девочка гневно обернулась, хотела что-то сказать, но молча пошла прочь. Унылый Филя плёлся за ней.
– Хватит. Не докапывайтесь до них, – вмешалась я, разозлившись на пацанов. Представила, что про меня так сказали бы.
Меня начинало бесить поведение этих двух комиков – Гнома и Великана. Сами-то они точно ни с кем не встречались. Ведут себя как дети, у них и подружек никогда не было. Но пошлость обязательно надо ляпнуть. Ну почему они так себя ведут?
– Не забывай свой должок, дружок, – напомнил Великан. – С тебя проценты.
– А ножки у неё ничего, хоть немного иксом! – присвистнул вдогонку Бэмби. – Дай нам знать, когда она тебя бросит.
«Да скажи ты что-нибудь в её защиту, – посылала я заклинания в спину Филе. – Заступись за свою девчонку! Ну и пусть тебе врежут пару раз, зато будешь героем, а не тряпкой. Пусть для других ты станешь поверженным горе-героем, но для неё ты будешь рыцарем. Она навсегда это запомнит, ещё и залечит твои раны».
Филя ускорил шаг, делая вид, что не слышит пацанов. Мои мысленные посылы до него тем более не долетели.
– Тряпка! – вырвалось у меня.
Август с удивлением обернулся ко мне.
– На её месте я бы его послала, – процедила Неля, брезгливо глядя вслед уходящим.
Самое странное, что я не помню, что делал Виктор в тот момент. Где он стоял, в какой позе, что говорил? Его как будто с нами не было.
Не помню, как мы возвращались в гостиницу. Шла быстро, пытаясь отогнать свои сомнения. «Не ту компанию ты выбрала себе, не ту», – нашёптывали мне сомнения. Но я их заглушила. А что мне ещё оставалось?
Проходя мимо комнаты досуга, я услышала оживлённые разговоры и заглянула. Ну конечно… Подмосковные ребята.
– Что они делают? – заинтересовалась я и встала возле двери. – Они… читают стихи?
– Обалдеть! – воскликнул Бэмби.
– У них тут, что, литкружок? – заинтересовался Август.
– Может, у них общество мёртвых поэтов? – мечтательно произнёс Виктор.
– Хочешь присоединиться к мёртвым поэтам? – удивился Бэмби.
Видимо, мы слишком громко переговаривались, и чтец прервался. Парень, читавший стихи из книги, выжидающе посмотрел на нас. Вся группа обернулась. Я стояла, прислонившись к дверному косяку, сложив руки на груди.
– Вы… что-то хотели? – спросил меня Саша. Тот самый Саша.
Я сообразила, что они видят только меня.
– Просто слушаю.
За моей спиной раздалось хихиканье. Я поняла, что сейчас наши сморозят какую-нибудь глупость.
– Если хотите, приходите в наш клуб, – дружелюбно предложила мне одна девочка. –
