смотрели, как уходит вниз крыша родного дома. Она становилась все меньше, а потом и весь огромный город оказался под ними, сияя и переливаясь ночными огнями. Даже в рождественскую ночь город не спал. По крохотным улицам ползли редкие и миниатюрные, словно игрушечные, машинки, перемигивались разноцветные светофорчики, и одинокие миниатюрные человечки, казалось, перебирали там, далеко внизу своими крошечными ножками.
— Тяжело оленям, — недовольно проворчал Санта. — Мало того, что не все в упряжке: Купидон, паршивец, куда-то запропастился — загулял в тундре с молодыми оленихами, а Сварливый объелся вчера за ужином и мается животом. И так не все, так вдобавок ещё и сани перегружены, — и он недобро посмотрел на дедушку с детьми.
Дедушка, задрав голову вверх, внимательно рассматривал звезды и делал вид, что ничего не слышит. Урх поднял воротник своей зелёной куртки, прикрыл глаза и, то ли глубоко задумался, то ли просто задремал. Не встретив понимания, Санта кряхтя полез куда-то в глубину своей необъятной шубы и, повозившись там, достал маленькую закупоренную бутылочку. Вытащив пробку, он высыпал на ладонь чуть-чуть серебристого порошка и, пробормотав над ним какое-то заклинание, веером посыпал им сани и оленей. Дело сразу пошло веселее. Олени полетели легко и быстро, и скоро огоньки внизу слились в одну бесконечную ленту. Вскоре пропала и она, и дальше сани летели в полной темноте. И внизу, и вокруг них была одна непроглядная густая тьма. И только впереди светился красноватый конус света — это Рудольф, запряжённый первым, носом освещал дорогу.
— Какую дорогу он освещает в небе? — хотел спросить у дедушки Лёня, но постеснялся. Потом подумал и решил, что наверно нос у Рудольфа — это не фары, а сигнальный фонарь. Чтобы их видели самолёты.
Редкие звезды, проглядывающие в прорехи туч, плотно затянувших небо над их головами, стали ещё ярче. Облака казались неподвижными, и, если бы не ветер, который все время дул в лицо, было бы ощущение, что сани никуда не движутся, а стоят, вернее, висят на месте между небом и землёй, в полной тишине и темноте. Урх открыл глаза и, повозившись немного, побренчал спичками и разжёг два небольших фонарика, закреплённые по бокам саней. Сразу стало веселее. Жуткая темнота отступила, и сани стали похожи на купе поезда или даже на маленький уютный домик, затерянный в бесконечной ночи. А вскоре и тучи исчезли, и над путешественниками раскинулось огромное звёздное небо. Надкусанная с одного бока Луна яркой лампой осветила все вокруг, и тогда дети увидели, что облака никуда не пропали — просто они остались внизу, под ними.
— Скажите, уважаемый Санта, — внезапно заговорил дедушка. — А антигравитационный порошок вы храните на том же складе, где и игрушки? Не в сейфе в офисе?
— Ани… анти что? — уставился на него удивлённо Санта.
— Ну, этот ваш волшебный порошок, которым вы сейчас посыпали оленей и сани, — пояснил дедушка.
— А зачем это вам знать? — подозрительно спросил Санта.
— Да вот, опасаюсь, что вам надо бережнее его расходовать, — задумчиво ответил дедушка. — Возможно, это всё, что у вас осталось.
— Давайте не будем забегать вперёд, — встрял в разговор Урх. — Мы уже недалеко. Приедем — посмотрим.
Все замолчали. В такой неподвижной тишине прошло ещё несколько минут, и тут Санта снова встрепенулся. Он опять полез внутрь своей шубы и вытащил оттуда огромный сотовый телефон допотопной конструкции. Это был наверно один из самых первых сотовых телефонов, и дети, никогда не видевшие такого, смотрели на этот музейный экспонат с ещё большим удивлением, чем на летящих по небу оленей. Санта, нацепив поглубже на нос очки и шевеля губами, стал было набирать номер на панели телефона, но дедушка быстро остановил его:
— Извините, Санта, но можно поинтересоваться — куда вы звоните?
— Домой, конечно. Предупредить, что мы едем. Чтоб нас встречали, и чтобы Миссис Клаус приготовила ужин.
— Вы знаете, — мягко сказал дедушка, придерживая руку Санты, — наверно, не стоит их беспокоить. Пусть наш прилёт будет для всех сюрпризом — кому-то приятным, а кому-то… Кстати, Санта, — попытался дедушка сменить тему, — а почему вы до сих пор пользуетесь таким старинным телефоном? Айфон куда удобнее и меньше, и навигатор там есть, и интернет, и многое другое.
— Молодой человек, — торжественно ответил Санта-Клаус. — Мы, Санта-Клаусы, сотни лет пользуемся одними и теми же вещами, теми же заклинаниями, и выполняем всё ту же почётную работу. Мы верны традициям и не любим новомодных и быстро меняющихся игрушек.
Он, видимо, собирался и далее вещать что-то напыщенное, но в этот момент сани слегка наклонились и стали быстро снижаться, будто скользя по невидимой горке. Все вцепились в поручни. Дедушка, упёршись ногами в пол, прижал к себе детей, и только один Лёнька услышал, как он тихо буркнул себе под нос:
— Ну, конечно, сотни лет. Ха! Да этому допотопному телефону от силы лет тридцать, а все заклинания, старый фокусник, ты давно уже перезабыл и бормочешь под нос всякую ерунду.
Глава 4. Склад Санта-Клауса
Олени сделали в воздухе плавный разворот по наклонной дуге и ловко приземлились на расчищенную от снега площадку у небольшого белого здания, по форме похожего на половинку шара. У здания не было ни единого окна — один только ярко освещённый вход, к которому вела красная ковровая дорожка. Дорожка была чистая, не занесённая снегом. То ли её только постелили, то ли только что подмели. Два эльфа, одетые во всё зелёное, быстро подскочили и помогли сначала Санте, а потом и всем его спутникам вылезть из саней. Вокруг лежала бесконечная белая пустыня. Было тихо, абсолютно темно, и только свет от входа и звезды на чистом, без единого облачка небе, да притаившаяся у горизонта неполная луна освещали эту полярную ночь. Дедушка достал телефон, переключил его на компас, потом поднял голову вверх, отыскал на небе что-то знакомое и удовлетворённо хмыкнул.
— Всё точно — Полюс.
Дети заворожено застыли, задрав головы вверх. С Лёньки свалилась шапка, но он этого даже не заметил. Небо было таким чёрным, каким они никогда ещё его не видели. Оно находилось так близко, и было так плотно усеяно звёздами, такими крупными, сочными и яркими, что, казалось, вот только протяни руку, и можно их по одной, как ягодки с ветки, собрать в ладошку. Лёнька растерянно крутил головой, но не мог найти ни одного знакомого созвездия. Не было ни обеих Медведиц, ни Полярной звезды. Он уже открыл рот, чтобы задать дедушке вопрос, но тут Лиза дёрнула его за рукав, и они вместе повалились в снег. Там они улеглись на спины и принялись, увлечённо перебивая друг друга и тыча пальцами вверх, заниматься любимым вечерним делом — делить понравившиеся звезды.
Когда подошёл дедушка, делёж был в самом разгаре: Лиза уже успела присвоить себе десяток самых крупных и ярких звёзд, в то время как её хитрый брат, захватил большие куски небосвода, объявляя своими целые созвездия разом, и дедушка едва успел остановить чуть не начавшуюся межгалактическую войну. Дедушка торопил, и им пришлось подняться, отряхнуть снег и вместе со всеми зайти в здание, которое оказалось только наружным павильоном. В нем ничего не было, но из него под наклоном вглубь уходили два огромных и ярко освещённых эскалатора. Один плавно двигался вверх, второй вниз.
— Просто станция метро какая-то, — хмыкнула Лиза. — А разве Санта-Клаус живёт под землёй?
— Во-первых, мы спускаемся не под землю, а в ледяную пещеру. А во-вторых, здесь у него только склад подарков и офис. А живёт он в Лапландии, в очень красивом месте, на сопке Корватури. У него там очаровательный, уютный домик, — ответил дедушка. — А как там красиво! Можно было бы попробовать напроситься к нему в гости, — добавил он шёпотом, — но боюсь, что воспоминания о пакете для мусора, одетом ему на голову, могут отрицательно повлиять на его врождённое гостеприимство.
Близнецы прыснули смехом, но сразу замолчали, зажав рты ладошками.
