Третьяковской галерее или Русскому музею. С этим я задумал как-то новое путешествие по Северо-Западу страны, начиная с дорогого сердцу Пушкинского заповедника, затем рисовал памятники архитектуры в Пскове, Новгороде, Кижах, Соловецком монастыре и, проплыв по Белому морю и Северной Двине, добрался до Великого Устюга…
Неповторимы берега больших сибирских рек: Енисея и Лены — устремившиеся могуче и полноводно к Ледовитому океану. Кама не в счет, она знакома всеми пристанями, также и Волга. Перехваченные гидростанциями, разлились они морями. Легко и свободно идут на просторе белые лебеди-теплоходы, ветер вздымает волны, и, случается, разгуливаются шторма.
Строителей Камских гидростанций я встречал на Волге, в Сибири — Красноярская ГЭС, Усть-Илим, Саяно-Шушенская.
Перекрытие Енисея в теснине Кардовского створа было незабываемо — как подвиг. И всегда, во время перекрытия, заметил я, природа бунтует. Несмотря на то, что событие это торжественно и празднично, в природе и с погодой что-то происходит неуемное.
Художнику надо видеть север и юг: через одно познается другое. Казахстан, Крым, Северный Кавказ (Теберда, Домбай, Осетия), где ущелья, ледники и близость снежных вершин настраивают по-особому. Как говорится, надо брать другие ноты (краски), в сравнении со скромными сединами русских зим и северных окраинных земель, Таймыр, Ямал…
На Таймыре впечатляет художника индустрия заполярного Норильска, шахты Талнаха, река Котуй, Хатанга… Бескрайние просторы тундры. Наконец, ледовый переход из Хатанги в Дудинку — этакий венец Таймыра, через пролив Вилькицкого.
Север по протяженности с запада на восток почти бесконечен. Трудными путями осваивали его землепроходцы. Нам теперь он более доступен — мановением воздушного лайнера я оказался на Ямале. Из уральской солнечной весны, с первой зеленью, мы опустились в снежную пелену аэродрома. Первомай в поселке газовиков Харасавэе был снежным и метельным.
Хорошо бывает вернуться из далекой творческой поездки к себе домой. И поехать уже в близкие, заветные уральские места писать этюды. На Чусовую, а быть может, в лесостепное Южноуралье, где вместо ямальских снегов в мае — белые россыпи подснежников. А кругом шумят молодые березовые ветры — все это огромная, неохватная Родина!
И. Чистов. Автопортрет. 1942 г.
И. Чистов. Дед Михей. 1942 г.
И. Чистов. Набросок. 1941 г.
Ваня Чистов «свил» гнездо. Набросок А. Тумбасова. 1942 г.
Солдат Иван Чистов. 1942 г.
И. Чистов. Шахта «Красная», г. Пласт.
И. Чистов. Сторож. 1942 г.
Юный художник Коля Аристов.
Н. Аристов. Автопортрет.
Станислав Еремин, друг Н. Аристова. Погиб в 1943 году на Малой земле.
Н. Аристов. Брат А. И. Аристов. 1945 г.
Н. Аристов. Школьный поэт Алексей Котельников. 1939 г. (Погиб на войне.)
В. Старостин. Мама Толи Тумбасова.
Анатолий Тумбасов с другом Ваней Чистовым (справа). 1942 г.
А. Тумбасов. Наше детство. 1982 г.
А. Тумбасов. Наши первые натурщики. 1941 г.
А. Тумбасов. Домашние наброски. 1942 г.
А. Тумбасов. Бабка Михеиха. 1941 г.
А. Тумбасов. Дед Михей. 1942 г.
А. Тумбасов. Дядя Андрей. 1943 г.
А. Тумбасов. Автопортрет. 1943 г.
А. Тумбасов. Мама.
Н. С. Качинский. Автопортрет. 1944 г.
Н. С. Качинский. Рисунок. 1942 г.
Анатолий Николаевич Тумбасов, заслуженный художник РСФСР и член Союза журналистов СССР, родился в селе Кочкарь Челябинской области. Детство и юность его прошли в шахтерском поселке Пласт. Он участник Отечественной войны.
После окончания Свердловского художественного училища живет и работает в Перми. Его очерки и рисунки часто появляются в журналах «Урал», «Уральский следопыт», «Юный художник», «Мурзилка», его книги издавались в Перми и Москве.
