библиотеки, коллекции картин, не вызывая у зрителей и организаторов пожаров никакого сожаления. Вспомним хотя бы судьбу усадьбы Блока.
Вместе с тем культура и цивилизация в целом имеют всегда глубокие народные корни. И интеллигенцию, так же как и ее культуру, нельзя отделить от народа, ибо народ – это дерево, веками растущее на одной и той же земле. А интеллигенция подобна листьям этого дерева. К ним всегда идет благотворный ток – от корней к листьям, иначе листья увянут. Но вспомним также, что всегда существует и обратный ток – сверху вниз, ток, который укрепляет и ствол, и корни, ток, без которого растение жить не может.
Носителем культуры является интеллигенция. Но не надо ставить знака тождества между людьми умственного труда, служителями культуры и интеллигенцией. Я знаю многих людей, как у нас, так и за границей, занимающихся радиоэлектроникой, программированием, отличных мастеров своего дела, людей вполне уважаемых, бесспорных интеллектуалов, которых в то же время я никак не рискнул бы назвать интеллигентами. Сегодня научно-технический прогресс стирает постепенно грани между белыми и синими воротничками. И по образу жизни, и по характеру одежды, да и по материальной обеспеченности различные категории людей теперь уже мало отличаются друг от друга. Но это вовсе не означает, что численность интеллигенции заметно возрастает, хотя стремительно возрастает ее значение в судьбах человечества.
Всем известно, что понятие «интеллигенция» чисто русского происхождения. И уже от нас оно перекочевало дальше. Точного аналога этого нашего термина ни в одном европейском языке нет. Широко используемое слово «интеллектуал» совсем не является его эквивалентом. Среди интеллектуалов, способных рассуждать о высоких материях, я встречал не только людей интеллигентных, но и откровенных хамов, занятых устройством лишь собственных дел, поведение которых никак не отвечает мерилам интеллигентности. Во Франции в XVIII веке бытовало слово «философ». Я думаю, что тот смысл, который тогда в него вкладывали, более или менее близок к нашему современному понятию «интеллигент».
Интеллигент – это всегда человек ищущий, не замыкающийся в рамках своей узкой профессии или чисто групповых интересов. Интеллигентному человеку свойственны размышления о судьбах своего народа в сопоставлении с общечеловеческими ценностями. Он способен выйти за узкие горизонты обывательской или профессиональной ограниченности. Одним из первых известных нам русских интеллигентов был, я думаю, знаменитый протопоп Аввакум. Впрочем, у любого народа всегда есть интеллигенты.
Во второй половине XIX века в России возник довольно заметный слой интеллигенции со своим духовным миром, своими традициями, со своими слабостями, своей силой! С ним связаны те удивительные взлеты русской культуры, которые дали миру замечательных писателей, художников, музыкантов и, конечно, ученых. Среди интеллигентов были люди разных сословий: и аристократы, и крупные чиновники, и купцы вроде Третьякова или Мамонтова. Что касается русской научно-технической интеллигенции, то в массе своей она комплектовалась из разночинцев.
И как бы ни были глубоки народные корни, интеллигенция в немалой степени оторвана от народа, между ними всегда имеется определенный барьер. Его не может не быть. Люди разные, и не всем природой и судьбой дана способность абстрагироваться от повседневных забот и думать о том, что «их непосредственно не касается». Да и образованность – не лишний атрибут! Вот и возник постепенный отрыв интеллигента.
И тем не менее, интеллигенция плоть от плоти, кровь от крови своего народа. Более того, общий подъем культуры народа, его образа жизни, его стандартов мышления, характера интересов и самое главное – раскрытие творческого, духовного, нравственного потенциала зависело, прежде всего, от интеллигенции. Это не просто листья, а именно энергетический блок растения, именуемого народом, это тот механизм, который улавливает энергию Солнца и с помощью хлорофилла питает все его остальные части. И все новое и полезное, в том числе и чувство красоты, гармонии, даже если оно и зарождается в толще народа, как сквозь фильтр, проходит через интеллигенцию лишь затем, чтобы порой уже в совсем измененном виде стать общим достоянием народа. Эта роль интеллигенции особенно хорошо просматривается на эволюции образа жизни, характера и привычек народа.
Исчезновение интеллигенции или исключение ее из духовной жизни общества – это трагедия для нации. Это может кончиться ее нравственной смертью. И, во всяком случае, это – постепенный отход народа от рампы истории в глубину ее сцены. Восстановление интеллигенции требует поколений. Нельзя говорить о «подготовке интеллигенции». Развитие интеллигенции, ее становление – процесс, качественно отличный от подготовки квалифицированного рабочего, инженера или физика-ядерщика. Это естественный процесс саморазвития нации.
Во все времена, во всех странах интеллигенция вызывала и вызывает подозрение высших слоев общества, и особенно власть имущих. И не без оснований! Ей от природы свойственна известная фронда по отношению к любому режиму, чувство недовольства происходящим, где бы и что бы ни происходило, неспособность полностью адаптироваться к окружающему и безоговорочно принять существующее положение вещей, каким бы оно ни было. Это и порождает подозрительное к ней отношение.
Но именно в этом и ее сила! Ибо чувство недовольства и стремление к поиску, к отысканию альтернативы установившемуся образу жизни, осмыслению путей его исправления – гарантия прогресса.
Интеллигенция рождает иногда бунтарей, революционеров, но никогда не рождает тиранов. Из ее среды выходят мыслители, художники, но не сталины и гитлеры.
Интеллигенцию принято называть прослойкой, не относя ее ни к какому классу. Хотя и существуют выражения «буржуазная интеллигенция», «пролетарская интеллигенция» и т. д., однако подобные выражения не несут особого смысла, ибо интересы и цели интеллигенции прямо никак не связаны с интересами того или иного класса. Можно привести множество примеров, когда представители так называемой дворянской или буржуазной интеллигенции оказывались выразителями интересов пролетариата. И наоборот, выходцы из слоев рабочих могли оказаться в роли адвокатов буржуазии. Порождать интеллигенцию – это свойство народа, его социальной и биологической природы, хотя, конечно, каждый интеллигент в зависимости от характера своего воспитания и жизненного пути отражает те или иные взгляды и традиции – классовые, национальные…
Есть еще одна особенность интеллигенции, которая порой раздражает государственных деятелей. Это ее тенденция к интернационализму, ее космополитичность, если угодно. Интеллигент от природы наделен способностью думать о вопросах общечеловеческих, к какой бы нации он не принадлежал, каковы бы ни были его вероисповедание, партийная принадлежность и цвет кожи. Нельзя, конечно, представить себе интеллигента вне национальности, даже если он сам себя называет «гражданином мира». И тем не менее, интеллигенты разных стран легко находят общий язык и общие интересы. Мне приходилось говорить с японцем о русской музыке, с латиноамериканцами об исламском фундаментализме. И мы были друг другу интересны, да и образ мышления у нас оказывался достаточно схожим. Во всяком случае, я понимал интеллигентного японца лучше, чем партийного аппаратчика или современного молодого бизнесмена!
