— Мы стоим, — чеканил слова командующий, оглядывая собравшихся цепкими серыми глазами, — на пороге завершения освобождения акватории Балтийского моря от немецко-фашистских захватчиков. Новому этапу войны должен соответствовать и новый подход к организации операций и боев. Это связано прежде всего с более сложными задачами, которые ставит перед нами командование флотом и Ставка, с нашими возросшими возможностями, я имею в виду рост численности и боевой мощи наших авиаполков, а также с изменениями в тактике врага. Начну с анализа поведения противника.
Самохин сделал паузу, чтобы участники совещания прониклись важностью того, что он собирался сказать, и продолжил:
— Для противодействия нашей авиации и обеспечения снабжения курляндской группировки гитлеровцы приняли контрмеры. Во-первых, с октября они перешли к проводке транспортов под усиленной охраной боевых кораблей, в том числе эсминцев. Переходы осуществляют ночью либо днем при плохих метеоусловиях. Во-вторых, днем в портах создали мощное противовоздушное прикрытие. В-третьих, усилили маскировку и рассредоточение судов и кораблей. Формирование конвоев производится в военно-морских базах. Эти меры серьезно затрудняли нам ведение активных боевых действий. Есть ли выход? Есть. Его подсказывает анализ боев и операций, проведенных нами в текущем году. Я имею в виду разгром отряда немецких миноносцев в Нарвском заливе, потопление крейсера «Ниобе», Таллинскую и Моонзундскую наступательные операции. Эти сражения выявили новую тенденцию в развитии оперативно-тактического искусства морской авиации — переход к массированным комбинированным ударам!
Одобрительный гул пронесся по залу. Михаил Иванович взял указку и шагнул к стене с картой Балтийского военного театра.
— Оперативная обстановка на Балтике ныне складывается в нашу пользу. Созданы благоприятные условия для ведения крупномасштабных наступательных операций самостоятельно и во взаимодействии с подводными лодками и торпедными катерами по уничтожению конвоев противника практически по всему морю, — указка командующего забегала по карте, — а также в портах Либава, Виндава, Мемель, Пиллау, Данциг, Хель…
Штаб военно-воздушных сил флота разработал план операций под кодовым названием «Арктур». План предусматривает: первое, организацию комбинированных сосредоточенных и массированных ударов авиаполками разных родов авиации днем по судам, боевым кораблям и зенитному прикрытию в порту Либава с целью срыва вражеской системы снабжения или эвакуации войск морем. Второе, постановку мин и нанесение ударов одиночными самолетами или мелкими группами бомбардировщиков ночью по портам для сковывания погрузочно-разгрузочных работ и задержания кораблей там до наступления дневного времени.
В октябре — ноябре, — продолжал генерал, — мы провели несколько таких ударов. В каждом из них участвовало до семи-восьми авиаполков. Эффективность оказалась высокой: было потоплено несколько десятков транспортов и кораблей, нанесен значительный ущерб портовым сооружениям. Однако скажу прямо, в организации тех ударов были допущены промахи, которые обернулись для нас потерями. Чтобы избежать их или уменьшить, штаб ВВС доработал план «Арктур». С этими поправками вас ознакомит начальник штаба генерал Смирнов. Я лишь подчеркну главное: комбинированные массированные и эшелонированные удары должны проводиться так мобильно, чтобы занимали не больше восьми минут! Теперь от нас каждая дивизия будет получать только кодовое название и время «Ч» начало атаки. Остальное за вами. Этим мы обеспечиваем скрытность. Но имейте в виду! — поднял указку Самохин. — Успех борьбы находится в прямой зависимости от воздушной разведки. Как хотите организуйте ее, но мы должны в любое время суток знать режим работы всех портов и военно-морских баз врага, движение его транспортных средств и кораблей по всему театру. То, что произошло в последней декаде ноября у острова Эзель, когда немецкая эскадра в составе восемнадцати вымпелов незаметно подошла к берегу и обрушила град тяжелых снарядов на наших бойцов, должно быть исключено.
Вернувшись в авиаполк, командиры пикировщиков собрались в штабе.
— Новые масштабы боевых действий, — задумчиво сказал Раков, — требуют от нас совершенствовать тактику.
— Продолжить девятки? — быстро спросил Усенко.
— И десятки тоже!..
Помощник командира авиаполка занялся совершенствованием тактики. Ему активную помощь оказал флаг-штурман Давыдов. Вместе с Василием Ивановичем Усенко удалось довести до конца задуманный эксперимент: гвардейские пикировщики научились взлетать девятками, девятками пикировать, наносить по противнику мощный сосредоточенный бомбоудар и возвращаться таким же строем. Потери в авиаполку уменьшились.
Новый метод массированного пикирования был принят. Изучать его прилетали летчики с других флотов.
Слава о балтийских пикировщиках разнеслась далеко за пределы флота. Об их победах все чаще писали в центральных газетах, сообщали в сводках Совинформбюро.
Однажды в «Красной звезде» Константин прочитал корреспонденцию об армейских пикировщиках летчика Полбина и с тех пор стал пристально следить за успехами собратьев по оружию, радовался им и сравнивал со своими. Выяснилось, что балтийцы намного опережали армейцев — те пикировали только парами и звеньями, зато в масштабах они ушли вперед: на Балтике воевал всего один авиаполк, а в Военно-Воздушных силах Красной Армии дралась пикировочно-бомбардировочная авиадивизия, а затем авиакорпус. Что ж, задачи они решали более грандиозные!
Вскоре генералу Самохину доложили, что авиаполки готовы выполнять план «Арктур». Стали «ловить» погоду.
14 декабря небеса прояснились. По авиаполкам прошла команда:
— Начинать «Арктур»!
И начали! К вражеской военно-морской базе полетело одиннадцать групп более двухсот краснозвездных машин.
В 13 часов Константин Усенко поднял в воздух свой авиаполк и повел его к цели через Палангский коридор[5]. Главный удар наносили пикировщики, поэтому руководить боем поручалось их ведущему.
Застать врасплох вражескую ПВО не удалось. Едва «петляковы» появились над Палангой, как им наперерез с территории противника примчались четыре восьмерки «фокке-вульфов». Они с яростью напали на пикировщиков, но истребители Александра Мироненко были начеку: некоторых сбили, других отогнали.
Усенко, как когда-то Раков, повел свою группу в море, а оттуда повернул к Либаве. К тому времени с севера подоспели торпедоносцы Михаила Борисова и штурмовики Нельсона Степаняна. Последние дружно ударили по зенитным батареям города и базы, подавили их. Ведущий пикировщиков подал команду атаки.
