и взрывало его изнутри, безвозвратно разметая на жалкие ошметки… [476]
19 июня Руди и Бэби без лишнего шума обвенчались в Лугано. Фотографам, однако, удалось запечатлеть новобрачных с неотразимыми улыбками на устах на балконе их шале над гладью озера. Это был счастливейший за долгие годы день в жизни Руди. Ну а 22 июня молодожены отправились в свадебное путешествие на немецком трансатлантическом лайнере «Бремен» – в Нью-Йорк, на Кубок Вандербильта. [477]
В первые месяцы сезона Руди на новой W125 особых лавров себе не снискал. В Триполи у него сначала барахлил нагнетатель, а затем путался под колесами бывший партнер Луиджи Фаджоли, перешедший в Auto Union. На АФУС 30 мая и Mercedes, и Auto Union выставили машины с форсированными двигателями и аэродинамически обтекаемыми фюзеляжами, формулой не предусмотренными, поскольку это была не гонка Гран-при, а демонстрация мощи немецкой техники перед глазами Геббельса и прочих нацистских бонз. На длинных прямых их ракеты разгонялись до 390 км/ч. Вот только у Руди на этот раз отказал двигатель, а выиграл снова Ланг.
Наконец 13 июня на Айфеле Руди финишировал вторым, но безнадежно отстал от Бернда Роземайера. [478] После гонки молодой победитель вернул Руди трубочку от коктейля, которую, оказывается, злопамятно хранил с 1935 года после полученного вместе с нею от Руди назидания, и наконец отплатил недругу той же монетой:
– Отлично ехали, старина, – сказал Бернд, – Но на будущее: мало просто наматывать круги, нужно еще и голову включать. [479]
Руди теперь жаждал реванша и надеялся поквитаться с обидчиком, не откладывая дела в долгий ящик, как раз на предстоящем Кубке Вандербильта. Эта гонка, учрежденная на рубеже веков семьей американских железнодорожных магнатов, была призвана стимулировать щедрыми денежными призами развитие автоспорта в США. Первая мировая вой на положила конец проведению этих состязаний. Однако в 1936 один из отпрысков семьи Вандербильтов объявил о возрождении фамильного Кубка, а феерическая победа в первой после двадцатилетнего перерыва гонке Тацио Нуволари пробудила живой интерес публики к этому состязанию. [480]
На гонку 1937 года Адольф Хюнлайн отрядил за океан оба крыла своих гоночных эскадр. Кто бы там ни победил – Mercedes или Auto Union, – это будет победа всей Германии и в плане стимулирования немецкого автоэкспорта, и – что еще важнее – в пропаганде технического и спортивного превосходства Рейха. [481]
За пять дней плавания на ультрасовременном скоростном лайнере «Бремен», который нацисты также номинировали как быстрейший, самый комфортабельный и просто во всех отношениях лучший в мире, Руди и Бэби расслаблялись у бассейна, развлекались стрельбой по тарелочкам и игрой на бильярде, в карты и настольные игры, коротали время в кинозале, казино и за дегустацией экзотических блюд в судовом ресторане. Прочие же пассажиры «Бремена» тем временем, казалось, были всецело заняты пересудами об их внезапной свадьбе. По этому случаю даже Бернд с Элли, похоже, заключили с Руди временное перемирие и преподнесли молодым в подарок антикварную оловянную кружку. Наедине друг с другом Руди и Бэби оставались разве что у себя в каюте, тем более что обе немецкие команды отправились в это путешествие с привычным теперь размашистым антуражем и полным штатом обслуживающего персонала, приданного откомандированным в Америку гонщикам – Руди и британцу Ричарду Симену от Mercedes и Бернду и Эрнсту фон Делиусу от Auto Union. Также в делегации присутствовали и два высокопоставленных нацистских чиновника – Якоб Верлин и доктор Бодо Лафференц [482], – и целый ряд «смотрящих» от СС рангом пониже. [483]
Однажды за ужином капитан «Бремена» пригласил обе гоночные команды к своему столу. За соседним столом расположилась большая еврейская семья. Лафференц, будучи главой «Силы через радость», нацистской государственной организации, отвечавшей за обеспечение граждан Рейха общедоступным отдыхом, громко возмутился:
– Впредь извольте не допускать сюда евреев, им вообще должно быть воспрещено подниматься на борт любых немецких судов!
Капитан, однако, возразил чиновнику:
– Это семья из десяти человек, родом они из Венгрии – и путешествуют на моем судне регулярно, дважды в год. Так что они для меня всегда самые дорогие гости.
Над столом повисло молчание, поскольку мысли всех присутствующих сразу же отяготились вопросом: чем теперь встретит строптивца СС по возвращении на родину? [484]
Через несколько дней «Бремен» вошел в Нью-йоркскую гавань под таким ливнем [485], что с палубы даже Статуи Свободы было не видать. Однако сходящие по трапу немецкие команды и выгружаемые на причал «серебряные стрелы» были встречены криками «наци – вон!» и легким – из-за малочисленности протестующих – градом гнилых овощей. [486]
Впрочем, эта безобразная сцена быстро забылась на фоне восторженного приема гостей городом в целом и прессой в частности. Толпы собирались такие, что администраторы команд решили нанять телохранителей из Детективного агентства Пинкертона. [487] В центре внимания были, прежде всего, молодой красавец-чемпион из Auto Union и его жена-летчица. Заголовок одной из газет, игнорируя прибытие остальных немецких гонщиков, прямо так и гласил: “Hello Bernd!” Видный американский колумнист Билл Корум писал: «Эта семья Роземайеров столь дьявольски быстра, что даже и не скажешь кто из них лидирует. Он носится на скорости под 250 миль в час [488] по автобанам, она – по воздуху над всем миром; и что будет-то, если однажды у них родится сын? Ему ведь и выбора иного не останется, кроме как рвануть в ракете на Марс». – Между тем, Корум со своей шуткой, что называется, угадал, не глядя: Элли была беременна их первенцем. [489]
Репортеры и зрители на трибунах находившегося на Лонг-Айленде автодрома Roosevelt Raceway только диву давались, глядя на «серебряные стрелы» в полете. Никогда доселе не видели они столь стремительных и столь оглушительно шумных машин, да еще и мчащихся по узкой и извивистой трассе, как по рельсам.
Будущий двухкратный чемпион США Рекс Мэйс на частной Alfa Romeo выжимал из нее все, что мог, и все равно остался без козырей [490]. С самого начала, играючи оторвавшись от остальных, за первое место в этой гонке бились Бернд и Руди. На десятом круге Берндт, разогнавшись на прямой до 158 миль/час [491], поравнялся с Руди – и, как тому показалось, должен был по всем законам физики вылететь с трассы при входе в следующую острую петлю на своем P-Wagen, – однако же каким-то немыслимым боковым скольжением вышел из заноса, вырвался в лидеры – и ушел в отрыв. [492]
В итоге Руди вскоре сошел из-за проблем с двигателем, а Бернд с
