продовольствия и фуража у местного населения; на чужой — еще и ограбление жителей, населяющих территорию боевых действий.
То есть занялись охотой.
Симеоновская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. XVIII. СПб., 1913. С. 118–119.
Симеоновская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. XVIII. СПб., 1913. С. 119.
Иначе говоря, сам Дмитрий Иванович ответил Бегичу контрударом в центре расположения войск.
Симеоновская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. XVIII. СПб., 1913. С. 127.
«Многая корысть» в данном случае означает «богатая добыча».
Имеется в виду: во время битвы на Воже.
Так летописец именует ордынцев, ставя их, таким образом, в один ряд с древними врагами Руси.
Симеоновская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. XVIII. СПб., 1913. С. 127.
Имеется в виду Переяславль-Рязанский, ныне город Рязань.
Симеоновская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. XVIII. СПб., 1913. С. 127.
Рогожский летописец // Полное собрание русских летописей. Т. XV. Вып. 1. Пг., 1922. Стб. 106.
Кучкин В. А. Сергий Радонежский // Вопросы истории. 1992. № 10. С. 84–86.
Данилевский И. Н. Как Сергий Радонежский стал героем Куликовской битвы // Родина. 2014. № 5. С. 12–14.
Известие это не всеми историками рассматривается как достоверное, однако большинство считает участие новгородцев в Куликовской битве доказанным фактом.
Для Ягайло и для Олега Ивановича Рязанского и Орда, и Москва в равной степени являлись врагами. Ягайло выдвинулся на театр боевых действий, желая, видимо, защитить собственные земли, если на них посягнет один из противников, и укрепить контроль над регионом бывшего Черниговского княжества. Олег Иванович в ту пору не располагал большой ратной силой, и ему оставалось молить Бога о том, чтобы два огромных воинства поскорее покинули позиции в непосредственной близости от его границ. Открытое выступление на той или другой стороне грозило ему в будущем ответным вторжением на его собственную территорию. Он и повел себя осторожно.
Борисов Н. С. Дмитрий Донской. М., 2014. С. 481.
Точное расположение места битвы до сих пор вызывает дискуссии. Единства у историков на этот счет нет, бытует несколько взаимоисключающих версий. Однако большинство специалистов придерживаются традиционной версии, которая отражена в источниках. Вот эта версия: битва с весьма большой долей вероятности произошла действительно на Дону, близ устья Непрядвы, на степном участке на правой (южной) стороне реки. Источники разного рода едины в том, что битва состоялась именно тут.
Кирпичников А. Н. Куликовская битва. Л., 1980. С. 64. В более поздних исследованиях называют и меньшую площадь поля, где произошло решающее столкновение: до 3 квадратных километров.
Новгородская первая летопись // Полное собрание русских летописей. Т. III. СПб., 1841. С. 92.
Расположение русских полков на поле Куликовом — реконструкция, для создания которой использовались поздние источники, поэтому далеко не все историки считают картину построения русской армии достоверной. Некоторые считают, что полевое соединение великого князя встало против Мамая в едином монолитном строю, иные предполагают, что Русь выстроилась в два полка — самого Дмитрия Ивановича и князя Владимира Серпуховского. Однако значительная часть специалистов доверяет известиям, согласно которым на поле Куликовом воинство Владимирской Руси выстроилось по шести полкам с Большим полком в центре позиции.
То есть преследовали бегущего неприятеля, гнались за ним.
«Обратиша плещи свои на язвы»: имеется в виду, подставили плечи свои под оружие русских ратников, наносивших им раны — «язвы».
Симеоновская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. XVIII. СПб., 1913. С. 129–130.
Летопись Лавровского // Полное собрание русских летописей. Т. XLVI. СПб., 2018. С. 52.
Московский летописный свод конца XV века // Полное собрание русских летописей. Т. XXV. М.; Л., 1949. С. 202–205.
Из смоленских князей, княжил в Вязьме.
Видимо, московский боярин из древнего рода Протасьевичей; в родословцах именуется Юрием, а не Федором.
У великого князя Дмитрия Ивановича был старый союзник — князь Роман Семенович Новосильский, правивший весьма значительной территорией и ходивший под стягами Москвы еще в 1375 году против Твери. См.: Ермолинская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. XXIII. СПб., 1910. С. 119. Возможно, летописец допустил ошибку, и новосильским воинством в 1380 году руководил именно он; но если ошибки нет, тогда это кто-то из его сыновей, скорее всего, старший, Василий Романович (помимо него у Романа Семеновича были и другие наследники: Лев, Юрий, возможно, также Даниил).
Новгородская летопись по списку П. П. Дубровского // Полное собрание русских летописей. Т. XLIII (43). М., 2000. С. 134.
Некоторые специалисты настаивают на том, что «Сказание о Мамаевом побоище» возникло в первой четверти XV века, другие относят его к середине столетия, словом, дата его рождения вызвала научные дискуссии.
Так по старой памяти именовали ордынцев.
Летопись сообщает их список: «Семен Михайлович, Микула Васильевич, Михайло Иванович Акинфов (Акинфович), Андрей Серкизов, Тимофей Волуй, Михайло Бренков, Лев Морозов, Семен Мелик, Александр Пересвет». См.: Симеоновская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. XVIII. СПб., 1913. С. 129–130.
Похоже, эти полки, особенно Сторожевой, полегли почти полностью.
Борисов Н. С. Дмитрий Донской. М., 2014. С. 480.
Наименьшую цифру предложил А. А. Булычев. По его мнению, «…кажется вполне реальным участие в Донском побоище около 1000–1500 активных конных бойцов с каждой стороны. В таком случае, с обеих сторон в Куликовской битве участвовали приблизительно 8–12 тысяч человек (включая различные категории слуг и обозных), имевших в своем распоряжении 6000–9000 только боевых коней» (Булычев А. А. Куликово поле. Живые и мертвые. Тула, 2013. С. 22). Историк исходит из нескольких соображений: в одном летописном известии начала XV века он обнаружил отправку на войну 300
