— Какъ: билъ?
— Нѣтъ, однимъ наговоромъ!.. Мучилъ гадюку, да и отпустилъ домой, а мужику говоритъ: «Ты приходи завтра, завтра и дѣло сдѣлаю». Пришелъ на завтра опять мужикъ къ знахорю… Татъ что жъ ты думаешь? Зубъ-та той гадюки у того мужика сквозь все тѣло прошелъ!
— Какъ такъ?
— А вотъ какъ: гадюка укусила мужика за палецъ, а какъ сталъ знахорь отчитывать, зубъ то вышелъ въ ногу!
— А ты видѣлъ этотъ зубъ?
— Самъ видѣлъ! да не я одинъ видѣлъ, всѣ видѣли; мужикъ тотъ зубъ домой принесъ.
— Какой же зубъ?
— А такъ какъ конопляное зернушко: съ виду и не узнаешь, что зубъ гадюки!..
— Пробовали вы раздавить этотъ зубъ? Можетъ быть, и заправское было конопляное зернушко?
— Какъ же можно раздавить! Не то, что зубъ, а самое гадюку раздавить — большая вреда бываетъ. Я былъ такъ еще небольшой малецъ, слышу и, что у гадюки ноги подъ кожей. Убилъ я гадюку, да и зачалъ ее лупить, съ нее кожу драть… сало-то съ гадюки и потекло по рукамъ, все равна какъ олея… Доискивался я ногъ у гадюки… Увидалъ отецъ, прибѣжалъ, меня за чубъ, гадюку закинулъ… Чтожъ ты думаешь? Руки всѣ покраснѣли, свербятъ! Недѣли три знахорка отчитывала, насилу отчитала!
— А, можетъ быть, и такъ, безъ всякаго отчитыванія бы прошло само?
— Куда пройти! У насъ мужикъ нашелъ поросную гадюку, да какъ хватитъ ее дубиной, а та какъ брызнетъ ему передъ смертію на губу… вотъ третій годъ отчитать никакъ не могутъ…
— Что жъ, болтъ?
— Нѣтъ, болѣть не болитъ, только красно, свербитъ, да мокнетъ. Подсохнетъ мало; это сойдетъ, да опять станетъ мокнуть; просто — на народъ стыдно показаться съ той губой!
— Да онъ бы въ городъ къ лекарю сходилъ.
— Въ городѣ не помогутъ. Знахорка — какъ можно! — знахорка лучше. Одному мужику ужъ въ ротъ влѣзъ; такъ тотъ ѣздилъ, ѣздилъ по городскимъ лекарямъ, а все толку никакого не было!
— Знахорка помогла?
— Знахорки помогли.
— Да, можетъ быть, и ужъ ему въ ротъ никогда же влазивалъ?
— Вотъ и городскіе лекаря тоже говорили; а какой не влазивалъ, когда самъ онъ своими глазами видѣлъ? Спитъ онъ, разинувши ротъ; только слышитъ онъ: ужъ ему въ горло ползетъ; тотъ проснулся, а ужъ только хвостикомъ вильнулъ, весь уже къ нему вползъ!..
— Какая же у того мужика болѣзнь была?
— А такъ: боленъ ничѣмъ не боленъ, а такъ, великая тоска нападаетъ.
— Тебѣ далеко идти со мной по одной дорогѣ? спросилъ я послѣ небольшаго молчанія.
— Нѣтъ, не далеко; да тебѣ все одна дорога — Царева.
— Какая Царева?
— А эта самая Царева дорога и есть, по которой мы съ тобой идемъ.
— Откуда же начинается Царева дорога?
— Начинается Царева дорога отъ самой отъ Дмитровки [15] и ждетъ до самаго Стародуба.
— Отчего же она прозывается Царевой?
— Да кто ее знаетъ! Разно народъ болтаетъ: одни говорятъ, что когда царь Петръ на Литву подъ Полтаву ходилъ, такъ здѣсь приказалъ дорогу проложить. Тогда здѣсь все лѣса были; Петру царю нельзя было свою армію здѣсь вести по лѣсамъ да по болотамъ; царь и приказалъ просѣки прорубить, мосты помостить… Оттого, говорятъ, и дорога прозывается Царевой. А другіе болтаютъ, что за Трубчевскомъ былъ царскій винокуренный заводъ; такъ говорятъ, отъ того завода дорога стала царской; кто ее знаетъ!.. Ну братъ прощай! мнѣ вправо надо, авось успѣю жъ утру жидамъ рыбки наловить.
— Ты для жидовъ ловишь?
— Не то, что для однихъ жидовъ, да кромѣ жидовъ рыбы-то никто и не покупаетъ; ну, а жидъ безъ рыбы не дыхнетъ!
— Дай Богъ часъ побольше наловить!
— Дай Богъ и тебѣ путь — дорогу, отвѣчалъ онъ мнѣ, и мы разстались. Дорога Царева отличается отъ другихъ обыкновенныхъ большихъ дорогъ во-первыхъ тѣмъ, что по Царевой дорогѣ вы почти не видите проѣзжающихъ, взамѣнъ которыхъ вы видите лѣсъ, растущій на дорогѣ; во-вторыхъ — изобиліемъ верстовыхъ столбовъ: ежели вы пройдете десятки верстъ и не увидите ни одного столба, — не огорчайтесь; придетъ другой десятокъ верстъ и все наверстаетъ: на каждой верстѣ стоятъ двѣ версты, рядушкомъ одни верста старой формы, другая новой; и въ-третьихъ безлюдьемъ.
— Что будутъ до Стародуба деревни? спросилъ я встрѣтившуюся бабу, когда мнѣ достаточно надоѣло это безлюдье.
— Да подъ Стародубомъ будетъ Мериновка, отвѣчала та мнѣ.
— А до Мериновки не будетъ жилья?
— Не будетъ.
— Да вонъ, кажется, дымокъ изъ-за лѣсу; такъ кто-нибудь живетъ?
— Да тамъ никого не живетъ.
— Отчего же дымъ?
— Да такъ жидова живетъ.
— Развѣ жидова не люди? сказалъ я и отправился къ жидовѣ.
Жидъ — шинкарь и красильщикъ; стадо быть человѣкъ для всѣхъ нужный; но вы удивитесь, видя обращеніе съ нимъ народа: это не пренебреженіе, тѣмъ менѣе не ненависть, но что-то такое, чего я выразить не могу. Народъ здѣшній смотритъ на жидовъ, какъ на животное. Ежели мужикъ проситъ въ долгъ горѣлки, то далеко не унижается; а между собою о нихъ и при нихъ мужики говорятъ, не стѣсняясь никакими выраженіями и вполнѣ выражая свое объ нихъ понятіе. Мнѣ ни въ одномъ кабакѣ не случалось слышать такихъ разсказовъ при женщинѣ, будь она московка или малороссіянка, какіе вы услышите при женщинахъ жидовкахъ, даже въ трезвомъ видѣ.
Передъ вечеромъ я пришелъ въ Стародубъ.
1861
Къ сожалѣнію и теперь эти способы въ сильномъ употребленіи, не только между простымъ народомъ, но и въ болѣе образованномъ. Авт.
Тогда въ Орловской губерніи еще не были назначены мировые посредники.
Т. е. мужикамъ работать три дня въ недѣлю, бабамъ два.
Мужики, обрабатывающіе землю и по бѣдности не имѣющіе лошадей; такому мужику очень трудно справиться. Авт.
Когда проложили линію по шоссе отъ Курска до Харькова, то число верстъ увеличилось, хоть дорога и прямѣй сдѣлана. Это объясняется тѣмъ, что сверка версты была семисотныя, т. е. въ 700 сажень, а не въ 500, какъ теперь. Авт.
Это же я слышалъ отъ О. А. Круковскаго, привѣтливостію котораго я пользовался, бывши въ Погарѣ. Авт.
Не знаю, цѣла ли эта грамота, но, вѣроятно, здѣсь идетъ дѣло о грамотѣ, которою царь Алексѣй Михайловичъ подтвердилъ городу магдебургскія права. Авт.
По 80 коп. ассигн. отъ пуда. Хорошій работникъ можетъ перечистить до 5 пудовъ пеньки въ день.
Молодая, молодка я не умѣю написать совершенно такъ, какъ произносится: Молодая произносятся почти какъ мыладая, а молодка — почти какъ малодка. Авт.
Попьемъ, а не папьёмъ. Авт.
Мальчикъ.
Скотопромышленники рогатый скотъ называютъ товаромъ.
При концѣ тѣни. Авт.
Соты меду.
Т. е., городъ Дмитровскъ, Орловской губерніи. Авт.
