миру коммунистические режимы. Вот только везде, где появлялся, строил и защищал.
— Давайте к нашему основному вопросу, Григорий Максимович. Я ещё раз настаиваю на изменении задания.
Гнётов походил взад-вперёд, обдумывая моё предложение.
— Сергей, это ничего не изменит. В реальном бою у них шансов мало. Пока наверху не примут решение об отправке в Анголу МиГ-23, они не смогут на равных бороться с новыми «Миражами», — сказал Максимович, ещё раз просмотрев задание.
— Но шансы есть. Вы и сами это признали только что, — ответил я.
— Иди, маэстро, — улыбнулся Гнётов. — Я с командиром решу вопрос по поводу изменения высот и задания.
— Есть. Спасибо, командир, — ответил я.
— Врио, пока ещё, — поправил меня Максимович.
— Ничто не вечно, — громко сказал я, выходя из кабинета.
После предполётных указаний, пригласив к обсуждению офицеров боевого управления, я объяснил замысел боёв.
— Я лечу с Бенитесом в паре. Марк с Лопесом. Определяемся, кто первыми взлетает и уже начинаем обсуждать тактику. Диапазон работы от земли до 5000 метров, — сказал я и среди кубинцев послышались удивительные возгласы после того, как им перевела Мила мои слова.
— Мы не готовы к такому, — покачал головой темнокожий Хорхе Бенитес.
— Я так не думаю, — поправил я его. — Сначала работаем на разных каналах. Перед началом боя переходим на общий. Всем ясно?
По жребию, мне и Хорхе выпало взлетать первыми. В этом есть небольшое преимущество, поскольку ты уже знаешь первоначально направление появления оппонентов. Только вот в нашем случае погода в районе планируемого полёта была не очень хорошей.
— Разведчик погоды дал над Чарвак облачность от 400 до 3000 метров. Сплошную, — сказал ОБУшник, с которым мы отрабатывали замысел.
Суть его была в том, чтобы прийти в район работы и распустить пару. Один снижается на предельно-малую высоту и ждёт команды от напарника на выполнение выхода для атаки. Тот, кто выше, выполняет роль приманки и выводит оппонентов в нужную точку. Тут же второй выполняет выход из «засады».
— Это плохая погода, маэстро, — не соглашался на мой план Бенитес. — Тебе сложно будет выполнить набор через облака.
— Почему мне? В засаде будешь ты, — сказал я, и Хорхе выпучил глаза.
— Это сложно, — улыбнулся он.
— Но возможно, правда? — похлопал я его по плечу, и он принял моё предложение.
На стоянке мы ещё раз прошлись по нашему плану с Бенитесом уже без помощи переводчика. Постепенно мы начали понимать друг друга и без Андреевой. Она, в свою очередь, как-то слишком часто приближалась к Марику. Друг на друга они смотрели очень загадочно.
— Серый, тебя на пару минут можно? — спросил у меня Барсов, когда я осматривал самолёт перед вылетом.
— Говори, компанеро, — сказал я.
— Я тут вроде с лейтенантом общий язык нашёл, — немного стесняясь, произнёс Марик.
— Испанский выучил? — улыбнулся я.
— Да, нет! Это вообще тёмный лес. Я не знаю, откуда она такая появилась. Боюсь, что девчонка непростая.
— Конечно, непростая. Однозначно отец работал в посольстве на Кубе. Скорее всего, послом, — ответил я.
У Марика глаза выкатились из орбит.
— Ты как это понял? Или она тебе сказала?
— Марк, вот ты вчера проявил чудеса дедукции и определил, что у меня девушка в комнате, помнишь? — спросил я и Марик быстро закивал.
— Ну, там было сложно не догадаться, — улыбнулся он. — Такой запах духов «Красная Москва».
Эх, рано я его похвалил! Этими легендарными духами вчера и не пахло.
— Посмотри внимательно на Милу, — повернул я Барсова в сторону Андреевой. — Кожа загорелая. Владеет испанским языком с кубинским диалектом. В Военном Институте такому не научат. Значит, росла в этой среде. А кто мог столь долго находиться на Кубе? Правильно, послы со своей семьёй.
— Серый, ты… есть то, чего ты не знаешь? — удивился Марик.
— Да. Какого чёрта ты ещё здесь? Давай в кабину, — подтолкнул я к самолёту Барсова.
Взлёт произвели, как и договаривались на земле. Первыми в воздух поднялись мы с Бенитесом. «Спарки» с двойным экипажем решили не использовать. Теперь Хорхе в паре со мной на МиГ-21бис.
Заняли курс в сторону Чарвакского водохранилища и забрались на минимальную для ухода в зону 1000 метров. Внизу красота.
Многовековые горы со всех сторон, с не тающими снежными шапками. Склоны покрыты лесами, а в долине ореховые и берёзовые рощи, которые с такой высоты прекрасно просматриваются. И, конечно, кажущиеся бесконечными, ковры цветов. Неудивительно, что Бенитес несколько раз повторил «белламентэ», что означает — красиво.
— Готов? — прервал я его хвалебные слова.
— Да, маэстро, — ответил мне Бенитес.
— 505й, подхожу к центру зоны. Паре роспуск, далее 515й по своим, — запросил я у ОБУшника.
— 505й, разрешил. Начало снижения подскажете, — ответил он.
— Паре роспуск. Занимаю 3000, — доложил я и отвернул влево на 30°.
Хорхе тут же начал снижаться и вошёл в плотные облака. И где-то внизу безмятежная водная гладь. Главное, чтобы он снизился на установленную перед вылетом высоту. Иначе столкновения с поверхностью не избежать.
— Маэстро, 400. Вижу озеро, — доложил мне через несколько секунд Бенитес.
— Понял. Высоту сохраняй, — ответил я и сам встал в вираж над верхней кромкой облаков.
— 505й, группе переход на основной канал, — дал команду офицер боевого управления.
— Понял. 515й, переходим.
Через пару секунд, я оказался в гуще событий. По мне уже начали работать мои оппоненты. Они решили взять нас в клещи и разомкнулись на приличное расстояние.
Ручку управления самолётом отклонил резко на себя и пошёл в набор. Офицер боевого управления подсказывает, что один из оппонентов сзади меня в 10 километрах. По условиям надо сблизиться до пяти и только тогда кричать пуск.
Выполнил переворот на горке и ушёл со снижением к белой вате облаков. А вот и первый оппонент справа от меня и выше. В эфире слышу, как Марк даёт команды на преследование.
Уйти от одного мне несложно. В любом другом случае вошёл в облачность и там меня бы не нашли. Но мне их нужно двоих вытянуть в район засады.
— Слева обхожу. Атакуй, 516й, — командует Марик.
Поднял голову вверх и вижу тень со стороны солнца. Пикирует на меня, кубинский товарищ. Но это не сложно.
Ручку управления влево и ухожу вверх с набором. Оппонент где-то в стороне и никак не может зацепиться за мой хвост. Постоянно где-то под ракурсом и не получается у него загнать в сектор захвата прицела.
Один уже за меня уцепился. Теперь где-то Марка отыскать надо.
— Второго не найду, — тяжело дышит кубинец, выводя самолёт из горки.
Где же Барсов? Ну, конечно! Кубинец сзади и пытается загнать меня в удобное положение для атаки Марика. Значит, Барсов сейчас где-то слева и атакует от солнца.
Бросаю взгляд в сторону. И вот он! Пикирует сверху. Однако, рано Марик!
Не выводя самолёт из разворота, снова пикирую к облакам. Марк проскочил за мной, не успев захватить в прицел.
— Сорвался! Сорвался! Давай вдвоём, — слышу я азартный голос Марика.
Вот теперь все в сборе. Ещё несколько секунд и ловушка захлопнется.
— 515й, манёвр! — командую я.
— Смотри по сторонам. Нас второй атакует от солнца! — громко говорит Марик.
Помнит, что подобный манёвр мы с ним совершали в Афганистане, когда летали на учебный бой с МиГ-29.
— 515й, набор. Курс 315, высота 3000, — дал команду ОБУшник.
— Понял, — радостно отвечает Бенитес, который вот-вот должен выскочить позади наших оппонентов.
Я выполнил пару манёвров по курсу и прокрутил «бочку». Так, наш манёвр и не был разгадан со стороны пары Лопеса и Марка. Как шли за мной, так и не отцеплялись.
— Цель, захват. Атака! — громко сказал в эфир Бенитес. — Пуск сделал.
— Понял. Конец атаки, — вышел я в эфир. — Расходимся и повторяем.
Через несколько десятков минут мы уже сели с Бенитесом на полосу Осмонского аэродрома. Когда зарулили на стоянку, его радости не было предела. Он даже позволил себя вытащить Елисеевичу из кабины. Хотя до этого категорически отказывался от его помощи.
— Советский, сильный! — обнимался он с Дубком.
Тот, в свою очередь, смеялся над таким проявлением эмоций, но удостоил темнокожего капитана своей фирменной сладостью.
— Всё получилось, капитан? — спросил я, когда вылез из кабины и подошёл к его самолёту.
Милы рядом не было, поэтому пришлось разговаривать на ломанных русском и испанском языках.
— Да. Только… там… эти, — запинался Бенитес, снимая шлем.
— Спокойно. Не торопись, — успокаивал я его.
— Большие…авес грандес… эм… птицы, — размахивал руками Хорхе.
— Всё понял! Много птиц над озером? —
