смертью да пытками грозил — тоже сие слышал, да как в патриархи булатный нож им посулил.
— «Манифест» его читал?! А там много писано, что чаяниям не токмо «черного люда» отвечает, но и духовенства, и дворянства с боярами, купечества с посадскими людишками. Вот тогда они то, а не царь Алексей, нас тобою не помилуют и живота лишат непременно. Не сможем против всей земли русской воевать, токмо напрасно погибнем и душу свою погубим. Анафема ведь не шутка — еретиками с тобой станем! Нельзя царя Петра держаться — он сам себе погибель обрел!
Слово сказано — те мысли, что подспудно ходили в голове генералов, сейчас озвучены, и отторжения не вызвали. Князья все прекрасно осознавали и сделали свой выбор.
— Тогда сегодня же построю солдат, склоню знамена перед царем Алексеем, — Голицын дернул головою, голос подсел. Генерал прекрасно понимал, что если он прикажет и дальше сопротивляться, то его собственные солдаты поднимут на штыки. Про горожан и говорить не хотелось — смотрели волками, с нескрываемой ненавистью в глазах.
— Вот и хорошо. А прикажет государь Алексей Петрович с дивизией на Петербург идти, то пойду — нужно прекращать Смуту, Земля Царя сама выбрала — а глас народа есть глас Божий!
— Сейчас прикажу бить в барабаны, быть посему!
— Вот и хорошо — а то ты под смертью ходишь, хорошо хоть эти три дня никто в осаду город не берет, и пальбы нет. А то на солдат твоих смотреть боязно, исподлобья глазами зыркают.
Голицын усмехнулся, удивляясь совпадению размышлений, а Репнин наклонился и тихо заговорил:
— А ведь про «подменыша» не зря повсюду говорят. Мы то с тобой знаем, что Петр Алексеевич настоящий, вот только как из «Великого Посольства» он возвратился, то совсем другим, не тем, кем раньше, это всем заметно стало. Ведь не тело подменили, это пустяки — самозванцами никого не удивишь, Разин в обозе их привечал, «царевичей» разных. А вот с душой христианской как быть? Неужто она соблазнам бесовским не подвержена, падучая не зря наслана. Дыма ведь без огня не бывает!
Голицын насупился — он понимал, куда клонит Репнин, сам о том много раз думал. Да и казнях стрелецких участвовал — до сих пор на душе муторно. А ведь той пролитой кровью, что залила Москву, дворяне с боярами руки свои обагрили. Петр Алексеевич всех повязал в пучок единый, сделав соучастниками своей дикой ненависти и злобы. А ведь рано или поздно ответ за все держать придется!
— И как тебе игрушка — по душе пришлась, свет мой Катенька?!
— Забавно, государь мой, и пыли в карету не набивается. Я каждый день на реку ездила, на ухабах не прыгает, будто лодка плывет по глади озерной. В одном вагончике я с боярынями, в другом мамки с няньками. Ох, как они мне все надоели — стрекот как от сорок, гоню их даже. Устаю сильно, от разговоров бесконечных голова болит. За тебя тревожилась…
— Незачем за меня переживать — у меня одной охраны две тысячи, а будет втрое больше от прежнего. А давай-ка проедемся до речки, а там вниз по ней на струге пройдемся, да и обратно вернемся — от воды прохлада идет, а день нынче жаркий.
— Ой, а я этого и ожидала, — жена бросилась ему на шею, жарко поцеловала. Но тут же покраснела и отпрянула — негоже царям при людях чувства свои показывать. И хоть Коломенское особо охраняемая территорию, и все слуги особую присягу приносят, но на каждый роток не накинешь платок. Хотя как посмотреть — если рот болтливым не заткнуть, то язык отрезать вполне можно. Так две бабенки вздумали посплетничать, вот в ведомство князя-кесаря и попали. Суда над болтливыми дурехами не было, все произошло в административном порядке, с поправкой на нынешние времена. Выдрали кнутом для острастки, да показали наглядно, что бывает с разглашением секретов. Урезание языка процедура не для слабонервных. Посмотрев как ее проводят на других, служанки с того дня как воды в рот набрали, ни одного лишнего слова от них не слышали.
— Сейчас все сделают как нужно…
— Только девок и баб не бери — так, комнатную боярыню и служанку, а то не струг, а галера потребуется, а ее пока нет под рукою, — попросил Алексей, мысленно прикинув, сколько всего потребуется сделать, чтобы придворной флотилией обзавестись. И по всем расчетам выходило в недешевое удовольствие — одну сотню здоровенных гребцов поить и кормить придется, да одевать — это никакой казны не хватит.
Ожидая царицу, он внимательно осмотрел прообраз будущей «железной» дороги. Надо отдать должное плотникам — всего за месяц лихорадочной работы уложились, умели трудиться в восемнадцатом веке. Если уж Петербург на болоте возвести, то соорудить версту конки дело вообще плевое. Уложили деревянные шпалы без всякой пропитки, на них деревянные полозья установили, вроде как рельсы, но уже обильно пропитанные жиром. Команда каретников, после недолгих размышлений, принялась за вагончики, озадачившись только колесами, вернее дисками с ребордами, которые тут же назвали гребнями. Вагончики имели примитивные рессоры, которые с трудом изготовили в придворной кузнице.
Беспокойства у Алексея не появилось — все почли это за царскую причуду, бывает такое у монархов сплошь и рядом — «чудят они». Все деревянное, а, значит, недолговечное. Хотя на общий взгляд дурь сплошная — легче в возок двух коней запрячь, и куда быстрее доехать. Не поняли, что тут самый натуральный эксперимент состоялся — возможность постройки железной дороги была доказана, причем эффективность грузоперевозок, по первоначальным расчетам вырастала в разы.
— До паровой машины еще лет десять, не меньше — пока еще научимся делать. А вот такие линии проложить заранее можно, связать ими речные пути — каналы копать то еще удовольствие. Главное, чтобы иноземцы идею не ухватили, а потому только деревянные рельсы, если узнают — посмеются. Хотя лучше бы ничего не прознали.
Алексей задумчиво посмотрел на «потешную дорогу» — Петр Алексеевич ведь тоже с двух «потешных» полков начинал, и забава эта в гвардию вылилась, с которой совладать трудно. Так и тут — перспективы понятны, платформы с вагонами изготовить можно даже по здешним технологиям. С битюгами проблемы — маловато их, но, оказывается, тут есть «тяжеловозы» местных пород — он в свое время и не подозревал об их существовании. До першеронов им далековато по стати, но вагончик таскают живенько, не скакуны ведь, но тяга хорошая. Так что можно лошадок прикупить в Европе, да и свои конные заводы поставить.
