не позволила ему ретироваться. Поняв свою беспомощность, незнакомец, даже не подумав достать из ножен меч, соскочил с коня и попытался сбежать пешком.
– Не так быстро – прокричал воевода, с несвойственной своему грузному телу прытью, бросившись на противника и схватив его за шкирку.
– Господа, отпустите меня, я щедро вас вознагражу – взмолился он, поняв, что попался.
– И чем же ты нас вознаградишь? – спросил воевода.
– Каждому из вас я подарю по корове. По две коровы. По три коровы. Лучших коров из моего чудесного стада!
– Не нужны нам коровы. А вот кузнецу парочка бы пригодилась. Вдобавок к тем, что ты выменял у него на подковы и меч. Пойдем к нему, пусть он решит что с тобой делать.
– Вы что? – незнакомец так испугался, что глаза его, казалось, готовы были вылезти из орбит от страха – мне нельзя к кузнецу. Он убьет меня! Вы ведь не хотите убийства невинного человека?
– Невинного?
– Ну, почти невинного.
Воевода задумался.
– Говоришь, не вести тебя к кузнецу? А куда же тогда?
– В темницу! Отведите меня в темницу!
– И что же, кормить тебя там за счет казны, и дожидаться, пока ты не сбежишь снова?
– Не сбегу! И за еду отплачу! Все, что хотите для вас сделаю!
Воевода хитро улыбнулся.
– Ну что же, повезло тебе. Есть одно дельце.
Уже через пару часов Переговорщик, оруженосец, воевода и бондарь спускались в глухое подземелье.
– Друзья, я еще раз настаиваю, мне не нужен этот пройдоха. Я вполне смогу справиться и один – сделал очередную попытку Жак.
Ответом ему было только равнодушное молчание. Больше он не стал возражать. Он покорился судьбе и осторожно, чтобы не поскользнуться на мокрых ступеньках, спускался вниз.
А вот переговорщика по мере их спуска стало потихоньку покидать самообладание. Руки его тряслись, шаги делались все неувереннее.
Последней каплей стал вид двух больших ящиков, установленных в самой глубине подземелья, и в мерцающем свете факелов до боли напоминавших гробы.
– Я никуда не пойду! – завопил он, сделав попытку убежать, но вовремя схваченный бондарем за лодыжку, свалился со ступенек и растянулся на полу.
– Приятель, мы же договорились.
– Так мы не договаривались. Вы хотите похоронить меня как покойника!
– Покойники лежат в своих гробах вечно, а ты в этом ящике пролежишь всего пятьсот с лишним лет. И не заметишь, как быстро пролетит время.
– Да отпустите вы его, пусть идет – сделал очередную попытку Жак, но снова не был услышан.
– Вот, вот, отпустите меня. Я там буду только мешать.
– Полезай в ящик, я тебе сказал.
– Постойте, отпустите меня, и я дам вам по корове. Клянусь, что это будут лучшие коровы во всей Франции.
– Полезай.
– Нет. Я отменяю договор. Хочу к кузнецу. Пусть он мне кишки наружу выпустит, только чтобы подальше отсюда.
– Полезай, иначе я тебе так наваляю, что все пятьсот лет будет болеть.
В конце концов переговорщика связали и, несмотря на его яростное сопротивление, запихнули в ящик. После этого, Жак, тяжко вздохнув, залез в свой. В подземелье стало тихо.
– Еще один момент – сказал воевода бондарю, который уже начал подниматься на поверхность – не доверяю я этому плуту. Давай-ка положим ему на ящик этот камень, валяющийся в углу.
И воевода указал на внушительных размеров валун.
– Пожалуй, ты прав. Лучше подстраховаться – ответил бондарь.
Вместе они водрузили огромный камень на сохранительный ящик, так что тот затрещал.
– Давай уж и этому положим надгробье, а то больно умный – улыбнулся бондарь, указывая на ящик Жака.
– И то верно – усмехнулся воевода, и они с огромным трудом оторвали от пола и положили на ящик оруженосца камень еще больших размеров, чем первый.
Но и на этом друзья не остановились. Уходя, воевода изо всех сил пнул деревянную балку, служившую для укрепления потолка. Старая подгнившая балка с треском разлетелась, вызвав обвал. Друзья еле еле смогли выбраться из-под груды камней. Дело было сделано.
Через полчаса воевода и бондарь уже сидели в трактире и с удовольствием попивали пиво, отдыхая от проделанной работы.
– Послушай дружище – сказал вдруг бондарь, отхлебывая из здоровенного бокала – я тут подумал, если мы, два здоровых мужика, с таким трудом положили каменные глыбы на ящики, то как эти два задохлика смогут выбраться самостоятельно?
– Действительно, об этом я как-то не подумал. А мы еще и вход завалили. Надобно пойти их откопать…
– Точно. Идем немедленно. Только захватим кирки и лопаты.
– Подожди, приятель, не так быстро. У нас ведь впереди еще пятьсот двадцать лет – улыбнулся воевода и сделал большой глоток.
Следователь сидел в своем кабинете и читал газету. Затем, когда читать надоело, он встал и подошел к окну. В общем-то смотреть было не на что: асфальтовая дорога, каменный дом напротив, вот и весь пейзаж. Ни одного деревца, кустика или хотя бы травинки. Только камни и изредка проезжающие автомобили. В дверь постучали.
– Месье Мерло, к вам посетитель.
– Кто такой?
– Говорит, что он адвокат. Будет защищать дебошира, который разгромил кафе и побил американцев.
– А, это того, который называет себя герцогом? Зови.
Вошел молодой человек в строгом сером костюме с дипломатом.
– Приветствую вас. Я акробат герцога.
– Я полагаю, вы хотели сказать – адвокат?
– Да, совершенно точно, акробат. Так вот, я хотел бы поговорить о судьбе моего господина.
– А что тут говорить. Погром в кафе. Драка. Оскорбления, нанесенные иностранцам, а также сотрудникам полиции. Все это потянет на пять лет тюрьмы и штраф… – следователь взглянул на монитор компьютера – … примерно в десять тысяч евро.
Адвокат мягко улыбнулся.
– Но мы ведь с вами понимаем, что герцог – милейший человек. И мухи не обидит. Знаете, в юности он даже собирался стать монахом, чтобы замаливать у господа Бога наши с вами грехи. Скорее всего, все вами сказанное – просто наветы недоброжелателей.
– Да какие еще наветы? Есть десятки свидетельских показаний, записи с видеокамеры – нахмурился следователь.
– Свидетелей и видеокамеру подкупили. Или они сами напали на нашего дорогого герцога, разгромили таверну, а потом, чтобы не понести наказания, оклеветали этого беззащитного молодого человека.
– Во-первых, не такого уж беззащитного. Он один дрался с пятнадцатью взрослыми мужчинами и вышел победителем. Если бы у полицейской бригады не было с собой электрошокера, им тоже пришлось бы несладко. К тому же, этот ваш герцог сам признался.
– Признания, совершенные в тюрьме… вы ведь сами понимаете, что под пытками человек может сказать что угодно.
Следователь побагровел
