class="p1">— Взамен за всё, что ты обещаешь? — спросил он.
— За то, о чём ты только можешь мечтать, — ответил Эйрих. — Но всё зависит от того, насколько ты будешь полезен, Татий.
Примечания:
1 — Валгринд — ворота в Валхолл, читай в Вальгаллу. Дохристианские верования готов освещены очень плохо, ибо они довольно рано отринули прошлое и обратились к арианству, поэтому никто не берётся утверждать, что там точно было. Известно лишь, что эти верования были подозрительно похожи на древнегерманские, что, собственно, неудивительно, ведь готы — это самый настоящий древнегерманский союз племён, по преданию, сорвавшийся в исход с Готланда, прародины всех готов. А Готланд находится поразительно близко к современной Швеции, южную часть которой, во времена готов, называли Гётландом. Легендарный Беовульф был родом из гётов, одного народа, совместно со свеями сформировавшего шведскую нацию. Но в этой сноске речь о воротах в Вальгалище, поэтому вот вам ещё сведений: собранные с поля битв валькириями воины, если достойны, автоматически умеют отпирать ворота, а если не достойны, то сковываются при попытке взлома, видимо, какой-то продвинутой системой защиты. То есть это значит, что валькирии собирают с полей вообще кого попало, лишь бы у этого кого попало было в руках оружие, а дальнейшую фильтрацию осуществляет Валгринд.
2 — Валхолл — это загробный мир, где Вотан непрерывно пьянствует и чинит дебош, ожидая Рагнарёка, совсем как у скандинавов. Точно известно, что у готов был термин «haliurunnae», означающий путешествие в загробный мир, прямиком в Хельхейм. В общем-то, у готов не должно было быть больших отличий в верованиях других-остальных древних германцев, ведь культ асов проявил неожиданную живучесть и сохранился в Скандинавии вплоть до XI века, пока католики не дожали упирающихся потомков викингов и не привели их к Христу. Иногда на личную явку.
3 — Герцог — др. герм. herizogo — «тянущий за собой войско» — военный вождь, избираемый племенной знатью, чтобы возглавить большое войско для не менее большого похода. Даже в современном немецком «das Heer» — войско, армия, а «zog» — тащить, вытащить. Высшим, после короля, феодальным титулом герцог стал сильно потом, потому что в Раннее Средневековье ему пришлось побыть племенным вождём и лишь потом, по мере феодализации всех этих диких племён, стать титулом, преследующим человечество до сих пор. Правда, сейчас эти герцоги не значат практически нихрена, но так было не всегда. На готском эта должность будет звучать как «harjis ustiuhan» — предводитель войска. И да, готский язык принадлежит к восточногерманской группе, но длительное пребывание в Скандинавии, в Польше, Беларуси, а также в Причерноморье, наложило свой отпечаток, поэтому германцы с берегов Рейна едва ли так просто вкурят, о чём там толкует этот непонятный гот. Естественно, следует сказать, что германцу понять гота будет гораздо легче, чем римлянину или греку, потому что общих слов существенно больше, чем может показаться изначально.
4 — Айраг — так монголы называли кумыс. Кумыс — это кисломолочный продукт из кобыльего молока. Процесс изготовления длительный и трудоёмкий, поэтому коммерческое применение у напитка сомнительное, из-за чего его хрен просто так достанешь даже в странах, где он как бы национальный продукт. Причиной заведомого коммерческого провала служит невозможность его консервации. Нет, законсервировать его можно, но на выходе получится какое-то дерьмо. В зависимости от длительности закваски, кумыс бывает очень крепким, то есть настоявшимся, а бывает крайне слабоалкогольным, то есть свежим. Вопреки разного рода мнениям, крепким кумысом можно нажраться, как свинья, что монгольские воины неоднократно демонстрировали, что, собственно, заставило Чингисхана ужесточать законы в отношении алкоголя на время походов, а затем и в повседневности. Возможными истоками его нелюбви к алкоголю может служить то, что его отца, Есугея-багатура, отравили татары, вопреки обычаю гостеприимства, дав выпить отравленный айраг. Или айраг просто оказался просроченным, чего тоже нельзя исключать.
5 — Тоно — круг, в который упираются жерди, называемые «уни». Этот круг формирует центр кровли монгольской юрты, одновременно являясь вентиляционным отверстием, через которое выходит дым от очага, а также избыточное тепло.
/7 октября 407 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония, деревня без имени/
— Плохое решение, — уверенно заявил Зевта. — Ничто не помешает ему предать тебя.
— Он дал клятву, — ответил Эйрих. — И он получит многое взамен. А если сбежит... Что ж, значит я в нём ошибся. Но я уверен, что он не сбежит.
— Думаешь, хорошо разбираешься в людях, сын? — снисходительно усмехнулся Зевта. — Тогда сам отвечай за последствия.
«А когда было иначе?» — подумал Эйрих.
Татий уже, потихоньку, начинает ходить, поэтому Эйрих собирается взять его в поход, как и Виссариона с Хрисанфом. Они не особо-то нужны, но кому-то нужно было тащить провизию и помогать в походном лагере, поэтому было решено, что они, всё-таки, нужны.
Исходя из их соглашения, Татий становился рядовым членом готского племени, получал жену сразу же после завершения похода, а также получал от Эйриха кольчугу, шлем, топор и щит.
Задачами Татия, после того, как они окажутся близко к Риму, станет разведка. Он будет посещать римские города и селения, беседовать с магистратами и выяснять всю подноготную, чтобы Эйрих всегда имел представление о ситуации, прежде чем предпримет какие-либо действия. Есть ли кто-то более уместный в римском поселении, чем римлянин?
Это не значит, что он будет целенаправленно чинить грабёж в Италии, но, если подвернётся случай сделать это безнаказанно, то почему бы и нет?
Нет, в идеале ему хотелось бы заключить с римским императором выгодное соглашение, чтобы получить плодородную землю для племени, а также оплату за реальную охрану границ. Но реальность такова, что там сейчас Аларих, который, если хоть немного верить «позитивным» слухам, вообще стал там чуть ли не правителем Рима. Всё может оказаться совершенно иначе, когда они прибудут в Италию, поэтому Эйрих даже не думал строить хоть сколько-нибудь далекоидущих планов до тех пор, пока не увидит всё своими глазами.
А пока...
Пока же ему следует подталкивать отца шевелиться живее, чтобы не упустить золотое время безвластия в окрестных деревнях.
— Нам нужно торопиться, отец, — произнёс Эйрих.
— Завтра же выходим, — заверил его Зевта. — Ты, несмотря на то, что наивный несмышлёныш, всё же прав в своих словах.
Естественно, он не считал его наивным несмышлёнышем, это была шутка. Одна из тех, которые он позволял себе всё реже и реже — сказывалось
