Подлости по переписке
Правильно говорили, что девятнадцатый век — век писем. Эпистолярный. Впрочем, нечто подобное говорили и про восемнадцатый. Или ошибаюсь? Но я в восемнадцатом веке не жил.
Я привык к письмам, которые присылали мои родители, аккуратно на них отвечаю. Неожиданно, пришел к выводу, что бумажных письмах имеется своя прелесть. Да, они страдают многословием, в отличие от «писем», которые отправляются по электронной почте, зато в них вкладывается часть души человека и его настроения.
Но время от времени почта доставляет мне конверты, где адрес и адресат незнакомы, либо вообще отсутствует.
Чаще всего это просьбы. Каким образом людям становится известно, что в Череповце трудится судебным следователем сын вице-губернатора? Откуда они заполучают мой адрес? Понимаю — будь я великим князем, миллионером, известным писателем, вроде графа Толстого или Чехова (да, Антон Павлович еще незнаменит и небогат), но титулярный-то каким боком?
Ладно, если был сыном камергера Мосолова, нашего губернатора, у которого есть собственные заводы, где он пропадает четверть года, но у Чернавских немыслимых денег нет. Не бедствуем, разумеется, возможно, что и богаты, но не настолько, чтобы облагодетельствовать всех и каждого.
Вот, например, любопытное письмо.
'Приветствую вас уважаемый Иван Александрович.
К вам обращается студент-медик Московского Императорского университета Андрей Егорович Николаев, в настоящее время вынужденный оставить учебу из-за недостатка средств.
К сожалению, мой отец вышел в отставку, а его пенсия не позволяет оплачивать образование сына. Давать частные уроки, как это делают мои малоимущие коллеги или подрабатывать в полицейском участке, считаю неправильным и недостойным, потому что все жизненные силы и время студента-медика должны быть направлены на постижение новых знаний и укрепление старых.
Я обращаюсь к вам, потому что уверен — вы, как бывший студент Императорского университета, должны понимать, что образование не должно зависеть от кошелька. Наше отечество нуждается в образованных людях, вроде меня, особенно, если у них имеется четкая цель в жизни.
Моей конечной целью является не столько лечение больных, сколько изобретение лекарства, позволяющего лечить все болезни. Человек — единый организм и все жизненные органы его связаны между собой, поэтому единое — универсальное лекарство должно быть. И я это лекарство обязательно отыщу, лишь бы у меня имелся подходящий материал для опытов.
Диплом лекаря позволит мне работать над своим универсальным лекарством. Не сомневаюсь, что не пройдет и десяти лет, как это лекарство будет отыскано, а вы прославитесь как человек, оплативший обучение великого врача и фармацевта.
Вы занимаете в Череповецком уезде высокую должность, которая, как мне кажется, хорошо оплачивается. Уверен, что ваш отец — вице-губернатор присылает на ваше содержание определенную сумму. Вам не кажется, что это несправедливо?
Я считаю — и это правильно, что вы обязаны делиться своими доходами с теми, у кого нет средств.
Все расходы на обучение составят триста рублей в год, но с учетом того, что я проживаю вместе с отцом и матерью в Москве, тратить деньги мне придется только на учебу. Таким образом, вам придется прислать сто пятьдесят рублей.
К сожалению, деньги за обучение следует вносить сразу и рассрочку я принять не могу. Жду вашего первого перевода не позднее седьмого декабря сего года. Москва, Тверская улица 6, дом Крашенниковых, флигель'.
Памятуя свое студенческое прошлое, написал бы ему — иди-ка парень, вагоны поразгружай, снег с крыш скидывай. При желании шабашки всегда найдутся. Тем более, такие шикарные, как подработка в полицейском участке. Не знал, что такое есть. Или это в столицах?
Интересно, этот парень дурак или сумасшедший? Какие средства на обучение? Я сейчас не о его просьбе — требованию, а о планах. Таких «спасителей» метлой нужно гнать от университета, и уж тем более, не выдавать диплома врача. Чувствую, что свое «универсальное» лекарство начнет испытывать на пациентах. Сколько народа отравит?
Пожалуй, стоит отправить в Московский университет копию этого письма и поделиться своими соображениями. И опасениями тоже.
А вот тоже перл, достойный сохранения в архиве.
'Ваше благородие господин титулярный советник Чернавский Иван Александрович!
К вам обращаются представители волостного схода сел Покровское и Ильинка, а также окружающих их деревень.
22 октября с.г. мы созвали волостной сход в количестве 76 душ м. п., а также вдов, имеющих земельные наделы, в количестве 6 штук.
На нашем сходе мы решили построить ветряную мельницу, потому что прежняя мельница сломалась, возить зерно в другую волость очень дорого.
На строительство нам понадобится 6 тысяч рублей. Двести рублей мы уже собрали.
Мы обратились за помощью в уездное земство, но господин Волков заявил, что земство не финансирует мельницы. Земство готово дать денег на школу в разумных пределах. Но школа нам не нужна, потому что у нас уже есть церковно-приходская школа, а содержать еще одну накладно.
Нижайше вас просим попросить вашего достойного батюшку — Его Превосходительство вице-губернатора Чернавского о выделении из губернской казны необходимых средств. Губернская казна не оскудеет, зато наша волость получит мельницу.
В том случае, если казна не сможет дать нам средства без отдачи, то просим выдать нам беспроцентный кредит на двадцать лет.
Иван Александрович!
В случае, если ваш батюшка — Его Превосходительство положительно рассмотрит нашу просьбу и соблаговолит отдать приказ о выдаче нам безвозвратных средств, то мы готовы присовокупить к собранным деньгам еще сто. А если деньги, в виде беспроцентной ссуды — то только двести.
В чем подписуемся.
С поклоном жители волостей'
Забавно. Мужики готовы дать деньги, чтобы сынок замолвил словечко перед батюшкой. Как это называется? Предложение взятки? Нет, кажется, именуется «откат».
Причем, решают такой вопрос на сельском сходе, на людях, нисколько не сомневаясь, что поступают правильно. Привлечь, что ли их за попытку подкупа должностного лица?
Ладно, плевать.
'Уважаемый Иван Александрович! Мой милый и пока еще далекий друг.
Наверняка Вы будете очень удивлены, получив это письмо, потому что мы с Вами незнакомы.
Уверяю Вас — мне вовсе не хотелось тревожить Ваш покой, но сердцу,
