Тот взял и поочередно открыл в них соответствующие страницы. Старшина не врал: в обоих заключение медицинской комиссии о невозможности дальнейшего прохождения военной службы. Подписи, печати…
– У нас и справки есть из госпиталя, – продолжил старшина, забрав военные билеты. – Могу их тоже показать. Не выйдет у вас со строевой, товарищ старший лейтенант, – он усмехнулся и скомандовал ефрейтору с сержантом: – А ну вернули моего товарища на место!
К досаде Анцибора, помощники беспрекословно подчинились. Рядовой, оказавшись обратно на скамье, раскинул руки вдоль спинки и буркнул: «Ху…вы шурупы!»
– Послушай, старшина! – взвился Анцибор. – Отсутствие ноги не дает права вашему дружку оскорблять патруль. Еще неизвестно как вы инвалидность получили. Возможно, он напился, ногу отморозил или в аварию на автомобиле угодил в нетрезвом состоянии.
– Напились, значит? – спросил зловеще старшина. – Отморозили? Сережа, покажи товарищам.
Рядовой пожал плечами и расстегнул шинель, затем отвел по сторонам ее борта. Анцибор с изумлением уставился на орден Славы, висевшей на груди солдата.
– А теперь сюда смотрите!
Старшина по примеру рядового расстегнул шинель и распахнул ее. Анцибор сглотнул. На кителе пограничника блестела Золотая Звезда Героя Советского Союза. Под ней сиял золотом с эмалью орден Ленина.
– Вот так мы выпиваем на границе, – хмыкнул старшина.
– Ни хрена себе! – воскликнул помешавший патрулю мужчина. – К героям прицепились. Вот, козлы!
Ответить Анцибор не успел.
– Что тут происходит? – раздался зычный голос позади.
Он оглянулся. Раздвинув любопытных, к ним приближался генерал в шинели и папахе. На каждом из погонов сияли по три больших звезды.
– Смирно! – крикнул Анцибор и бросил руку к козырьку. – Товарищ генерал-полковник, комендантский патруль осуществляет проверку документов у военнослужащих срочной службы. Доложил старший лейтенант Анцибор.
– Героев они чморят, – сдал его все тот же мужик в кепке. – Пристали к инвалидам. Те кровь проливали на границе, грудь вся в орденах, а эти прицепились и с собой тащить хотят.
– Грудь в орденах? – удивился генерал.
– Смотрите сами!
Мужчина подскочил и отогнул шинель у старшины, стоявшего по стойке «смирно». Брови генерала поползли к папахе.
– Документы на награды! – протянул он руку к старшине.
Тот вложил ему в ладонь орденскую книжку. Генерал ее раскрыл, пробежал глазами текст, а затем сверил фото с оригиналом.
– Новенькая, – произнес задумчиво. – За что героя дали?
– За Даманский, товарищ генерал-полковник.
– Ранен был?
– Три осколка мины, – ответил старшина. – Грудь, рука и голова, – он стащил фуражку, показав багровый шрам на лбу. – У моего товарища ампутировали ногу, на протезе ходит. Награжден орденом Славы третьей степени. Нас комиссовали.
– Ясно, – генерал кивнул, вернул орденские книжки и поманил пальцем Анцибора. А когда тот подошел, склонился к его уху: – Ноги в руки – и чтоб духу твоего здесь не было! Не хватало, чтобы вас побили.
– Есть! – щелкнул каблуками побледневший старший лейтенант, повернулся и скомандовал: – Габидуллин и Петренко! Следуйте за мной!
Люди расступились, пропустив патруль. Генерал склонился к уху старшины:
– Молодцы, конечно, но устав не нарушайте. Не позорьте форму пограничников. Вот приедете домой, снимете ее, тогда и пейте.
– Понял, товарищ генерал-полковник! – вытянулся старшина.
– Разошлись, товарищи! – обратился генерал к глазевшим на них людям. – Инцидент исчерпан.
Толпа быстро рассосалась.
– Далеко летите? – спросил генерал у старшины.
– В Минск, товарищ генерал-полковник. Оба там живем.
– Знаю этот город, – генерал кивнул. – Воевал там в сорок первом. Никогда не думал, что и детям нашим доведется. Вот же суки косоглазые! – выругался он вполголоса. – И чего полезли? Ладно, старшина, бывай.
Он пожал руку пограничнику, повернулся и ушел. Старшина посмотрел на стоявшую у скамьи семейную пару.
– Спасибо вам, товарищи! Помогли.
– Да пожалуйста, – мужчина улыбнулся и спросил, понизив голос: – Тяжело на острове пришлось?
– Мясорубка, – старшина махнул рукой. – Там китайцев море полегло, но и нашим прилетело. Рассказать вам больше не могу – не имею права.
– Понял, – закивал мужчина. – Вижу, что билеты вы купили. Скоро самолет?
– Через час пятнадцать, – ответил старшина, бросив взгляд на циферблат часов.
– Помогу вам отвести товарища, – вызвался мужчина. – Наш рейс надолго отложили…
* * *
Путь до Минска Ан-24 преодолел за два часа. В самолете Сергей пришел в себя и посадку встретил в бодром состоянии.
– Наконец-то дома! – сообщил Борису, когда двигатели смолкли.
– Проспался, алкоголик? – хмыкнул тот в ответ. – Сможешь сам идти?
– Обижаешь! – улыбнулся друг. – Свежий, словно огурец.
– С патрулем опять не задерись, – укорил Борис. – Надо тебе было?
– Пусть не лезут к пограничнику, – сморщился Сергей. – Тоже мне, шурупы комендантские. Уважать должны героев.
В ответ Борис вздохнул. Встречи в коллективах, благодарственные речи в адрес пограничников и восторженные взгляды девушек – все это повлияло на товарища не лучшим образом. Он почувствовал себя героем и начал пыжиться. С одной стороны, это было хорошо – перестал терзаться тем, что инвалид. А, с другой, грозило неприятностями. В Шереметьево едва не загремели под арест. Оскорблять патруль солдату не положено, да еще залив глаза. Комендантским наплевать, что ты герой! Куковали бы сейчас на гауптвахте…
Стюардесса пригласила пассажиров к выходу. Пограничники сидели впереди, потому на бетон аэродрома сошли раньше остальных.
– Мы сейчас ко мне, – сообщил Сергей на пути к аэровокзалу. – Посидим, немного выпьем, возвращение домой отметим.
– Я к себе поеду, – попытался соскочить Борис.
– А тебя там кто-то ждет? – хмыкнул друг.
– Нет, – признался старшина.
– Возражений суд не принимает, – заключил Сергей. – Ты со мной не спорь. У меня отец – юрист, профессор, между прочим. Кафедрой заведует. У него я научился. Все ваши доводы уйдут в корзину, подсудимый, – он захохотал. – Не хмурься, Боря. Я родителям из Хабаровска телеграммой сообщил, что приедем вместе.
– Когда успел-то? – удивился Борис.
– Пока ты за билетами ходил. Ждут нас, обоих.
На площади перед аэровокзалом Сергей подошел к стоявшей у бордюра белой «волге» с шашечками на борту.
– Свободен? – поинтересовался у таксиста, открыв дверь со стороны пассажира.
– Далеко вам? – спросил немолодой водитель.
– Дом номер пять на бульваре Луначарского. За ЦУМом сразу.
– Это рядом, – сморщился таксист. – На троллейбусе доедете.
– Ну, а так? – Сергей достал бумажку в пять рублей и протянул ее водителю. – Без сдачи.
– Садитесь! – согласился тот.
– Товарищ старшина, вы, как старший боевой машины, садись впереди, – сказал Сергей другу. – Я устроюсь позади, мне так удобнее.
Он хохотнул, снял с плеча гитару и полез на заднее сиденье. Чемодан поставил на пол у сиденья. Борис бросил к нему под ноги рюкзак, снял вещевой мешок и сел к водителю. Тот завел мотор, и «волга» тронулась с места. Без проблем, однако, прибыть им не удалось. Для начала Сергей взял гитару и ударил пальцами по струнам.
Старшина построил роту, пограничную пехоту.
– До
