стучался в двери дома почтмейстера, а ему не открывали, все же раннее утро. На беду, король, как пташка, встречал зарю на улице. Гвардейцы по его приказу выломали дверь, король ворвался в дом и избил тростью спящего чиновника. Затем вышел из дома и извинился перед пассажирами, за то, что им пришлось ждать целую четверть часа.
— А это кто такой?! Это почему он решил от меня убежать?! Поймайте его и доставьте!
Король прикусил губу, глядя как какой-то бюргер, заметив взгляд короля, резко прибавил шаг и свернул в переулок. Гренадеры, услышав гневный приказ монарха, бросились вслед, как хорошо тренированные волкодавы и вскоре привели бледного как смерть прохожего.
— Ты почему бежал от меня?!
— Я… я… испугался, ваше величество…
Ответ привел Фридриха-Вильгельма в ярость. Король тут же взмахнул тростью — удар пришелся по голове, брызнула кровь. Впав в раж, король продолжил экзекуцию, наставительно поучая:
— Ты должен любить меня, любить, любить, а не пугаться, бездельник! Ладно, поблагодари короля и ступай!
Избитый горожанин искренне поблагодарил монарха, низко кланяясь ему, и медленно, очень медленно заспешил по своим делам. А король направился в пивную, где хозяином являлся его старый знакомый по войне капрал. Фридрих-Вильгельм не давал своим отставным солдатам, те кто выжили на войне, пенсии, а старался пристроить к полезному делу, чтобы они могли заработать себе на старость. Или дать мастерскую, либо лавку, а так можно и пивную — солдат будет заниматься делом, жениться, супруга будет ему рожать сыновей, а те станут солдатами короля.
Круг жизни замкнется и все вернется на круги своя!
Усевшись за чистый стол, король попросил подать пиво, желая проверить качество работы пивоваров. Вот только даже глотка отпить не успел, как рядом склонился адъютант:
— Мой король, простите за дурную новость. Шведы с королем Карлом осадили Кенигсберг и захватили Мемель!
— Данилыч, слишком крепок сей орех, чтобы мы его разгрызли. Посему обложим его со всех сторон. Там глядишь, или возьмем его осадой, ибо зерно нового урожая не свезли за крепостные стены, голод начнется скоро. Измором оно лучше, ибо войск у нас мало.
Пушки громко рявкнули, посылая ядра в возвышавшиеся крепостные бастионы. Кенигсберг являлся первоклассной крепостью, сердцем которой был Королевский замок, где двадцать лет тому назад курфюрст Бранденбурга принимал Петра Алексеевича на пути в Голландию, куда он отправился вместе с «Великим Посольством»..
Все три города — Альтштадт, Кнайхопф и Лебенихт — что составляли собственно сам Кенигсберг, были окружены крепостными стенами еще со времен владычества Тевтонского ордена. А затем, в разгар прошлой войны со шведами, город дополнительно усилили, возведя Литовский вал, протяженностью в две с половиной мили, с 32-мя ротондами и равелинами, с двумя воротами на юг и семью на Прегель. Потом была возведена крепость Фридрихсбург, что надежно прикрывала речной вход со стороны залива, в который и так войти было трудно — узкий пролив перекрывался пушечным огнем с крепости Пиллау.
Именно такую систему оборонительных сооружений использовал сам Петр, когда повелел соорудить форты Кронштадта и Петропавловскую крепость в самом Петербурге.
— А куда нам торопиться, мин херц — за три месяца у них животы к становому столбу прилипнут, на одной рыбе долго не протянут, и той будет мало. Осадой оно сподручнее, тем паче войск у нас до прискорбности маловато, дай бог абшниты надежные поставить, ретраншементы позади наскоро возвести. Но делом сим пусть позже генерал Шлиппенбах занимается, после того, как Пиллау возьмет. А мне же придется с королем Карлом на Фридрикуса походом идти.
— Еще три недели, никак не меньше, шведы будут округу разорять да рыцарские замки в руины превращать. Не все тут перед ними головы склонили. Но то во благо токмо пойдет — чем больше мы им кровь пустим здесь, тем лучше будет. Да еще нам подождать нужно подкреплений, что Алешкой посланы, они подойдут скоро сикурсом на скампавеях и судах. Но ты с драгунами на Данциг пойдешь, подходы к Вармии нужно стеречь, дабы за королем Фридрикусом уследить. И вовремя подход бранденбургских войск тем предупредить. А там дело одно сотворишь…
— Какое, мин херц?
— Последний из Кеттлеров в Данциге, будет хорошо, если он по доброй воле, свои права на Курляндию мне передаст, по «доброй воле», как законному королю Ливонии. Сыновей у него нет, владение вымороченное будет. Так мы упредим, а Совет герцогства решение в мою пользу вынесет. С поляками позже решать будем, если не захотят признавать переход вассалитета. Думаю, спор в нашу пользу окончательно повернем, хотя дело сутяжное, но, мыслю, на войну они не пойдут.
Петр задумался, посмотрел на мощные укрепления — брать штурмом столицу Пруссии даже Карл отказался, решив перейти к планомерной осаде. Впервые шведский король не стал рваться в бой, приняв доводы Петра Алексеевича — всячески разорить герцогство, и лишь потом идти в бранденбургскую Померанию, если король Фридрикус не пойдет в силе тяжкой сюда, чтобы отбивать свою родовую вотчину. Но шпионы уже сообщили, что вся прусская армия собрана под рукой фельдмаршала Ангальт-Дессау, и вскоре пойдет маршем через польские земли на восток.
Под ружьем у короля тридцать тысяч хорошо обученного войска, да пять в Кенигсберге засело за крепостными стенами. И еще тысяч восемь солдат по другим крепостям сидит. Однако наборы уже произведены — говорят, что тысяч тридцать дополнительного воинства Фридрикус повелел собрать. Только всех рекрутов обучать еще надобно, а на это время до зимы уйдет, а то и весны, никак не меньше.
Неизвестно было про саксонского курфюрста Августа — шпионы, на содержании которых скуповатый Петр не жалел денег, сообщали, что бывший союзник потихоньку собирает войска, и готовится выйти сам с десятитысячным корпусом на помощь пруссакам. Но будут ли пруссаки ждать подхода саксонцев, поторопятся ли последние, или наоборот, волокитой начнут заниматься — тут вилами по воде писано.
Непонятно было поведение датчан — за Бронхольм королевский плот не выходил, а занимал позиции на его траверзе, и перевозкам шведских войск демонстративно не мешал. Это сильно беспокоило Петра, ведь привезти подкрепления в захваченный Штральзунд датчане могли с легкостью, тысяч десять войска могли собрать, но не больше. Главные силы армии короля Фредерика сражались в Норвегии супротив шведов, да оберегали страну от возможной диверсии — до Сконии на другом берегу Зунда рукой подать, и любая из враждующих сторон могла с легкостью высадить десант.
До сих пор было непонятно поведение Ганновера, а, следовательно, и англичан. Семь тысяч солдат курфюрста опасений не вызывали, но если корабли
