как и король Фридрих-Вильгельм не признали его владельческие права. Да и царь Алекс был сильно удивлен, когда не увидел на коронации послов.
Удар оказался разящим, как выпад рапирой — какие могут быть претензии к ливонскому королю, если вы сами отказались признавать его?! Даже послов не прислали и не сделали ровным счетом ничего для вчерашнего союзника, который вам много помогал.
Король прикусил губу — и проклял советников, что хотели выиграть время и посмотреть на развитие событий. Только гипотетический выигрыш может вскоре обернуться вполне реальным поражением.
— Я не желаю конфликта с королем Петером и немедленно отправлю посла. А что касается его владений, нами занятых, то это бывшие шведские земли, и мы завоевали их по праву.
— Может быть, эти шведские владения и завоеваны по праву оружия, но сейчас они принадлежат королевству Ливонскому, право на существование которого отрицается. Несмотря на то, что коронацию проводил московский царь в присутствии шведского короля. И переговоры об их принадлежности нужно вести не с королем Карлом, а с государем Ливонии, чьи права на эти земли признал московский царь, и обещал поддержку в возвращении их под скипетр законного ливонского монарха. Этим и обусловлен поход в Пруссию, лишь для восстановления законных прав, а не права оружия токмо. Но, к сожалению, только второе право имеет вес в доводах.
Король Фредерик содрогнулся — удар был страшной силы. Не желаете признавать Ливонию и отдать ее земли — готовьтесь к войне с Московией. И вот тут Дании придется плохо. По сути, выбор у него между войной на стороне Пруссии против сразу трех могущественных держав, или заключить мир, лишившись многого, что он считал уже своим.
— Шведские герцогства Бремен и Верден в интересах ганноверского курфюрста Георга, что ныне английский король. Мне за них обещаны миллион двести тысяч талеров и поддержка флота.
Фредерик привел последний довод — приход британской эскадры на Балтику привел бы к поражению шведско-ливонского флота.
— А дальше что, ваше величество?! Какие выгоды получит датская корона, ведь ее именно островитяне заставили отказаться от взимания Зундской пошлины с английских и голландских кораблей, которые составляют девять торговых судов из десяти. Ваше королевство всего за три года полностью окупило бы любой выкуп от Ганновера, а далее пошел бы чистый доход. Если все четыре могущественные державы Балтийского моря договорятся между собой, и заключат не только мир, но союз — ваша корона обогатится. А потому невольно возникает один-единственный вопрос — кому действительно выгодно продолжение войны между нашими государствами, и кто получает от нее доходы?!
Вопрос был чисто риторический и повис в воздухе — ответа на него не требовалось. А русский генерал усмехнулся и продолжил говорить, в его словах не чувствовалось страха.
— Войдут английские корабли в Балтику, ну и что?! Наши флоты уйдут в гавани и шхеры, под прикрытие береговых батарей. Скоро грянет осень, будут шторма — где они найдут уютные для своих посудин бухты?! Английский король может это сделать, и нанести нам ущерб, но тогда он перестанет быть курфюрстом Ганновера.
Последнее предложение не прозвучало угрозой, а лишь констатацией факта — что там Ганновер — если русские и шведы станут воевать в полную силу, то и вся Дания будет занята по весне.
— Я не хочу, чтобы между нашими странами продолжалась распря, — король Фредерик пожал плечами, — лучше мир, чем эта бесконечная война. Я отправлю посланника в Кенигсберг для переговоров. А Штральзунд с Рюгеном король Петер может занимать беспрепятственно — я отдам приказ своим войскам их очистить. Что касается той части, что прусскими войсками занимается, то тут все будет по воле ливонского монарха — вмешиваться я не стану, то не в интересах заключения между нами справедливого мира…
— Вот такие корабли нам нужны, Александр Васильевич. А то, что на них пушек по числу будет вдвое меньше, чем на сто пушечных судах того же английского флота, но по весу бортового залпа равны будут, а по могуществу наши как бы посильнее выйдут.
— Борт невысокий, два дека всего, потому валкими не будут, да и осадка у них меньше выйдет, как раз для залива, в коем наш флот Балтийский обретаться будет. А каковы пушки будут, государь?!
— На нижнем деке по шесть двухпудовых орудий на каждый борт, и по восемь полупудовых длинных пушек. Первые весом в двести пятьдесят пудов будут, — от слов Алексея Кикин ошалело мотнул головой — столь тяжелых и мощных орудий не только русские корабли прежде не имели, но вообще нигде таковых не имелось, ни на одном флоте.
— На верхнем деке орудия такие же, полупудовые, но короткие, и вес их меньше будет. Они чуть легче — семьдесят пудов супротив девяносто. Пушки все эти на демидовских заводах к следующему году может быть отольют, генерал-фельдцейхмейстер Брюс туда поехал. Вся штука в том, что тяжелая бомба пробьет борт корабля и внутри взорвется — повреждения и пожары будут страшные. Вот только сходиться с противником надо вплотную, на две сотни саженей, но лучше на сотню, чтобы верхний дек задействовать. Тогда нашим врагам несладко придется.
— Не знал о том, государь.
— Каждому надлежит знать только то, что нужно. И не больше, дабы иноземцы ничего не проведали. А корабль сей лучше на севере построить, и на море Белом опробовать. Один всего строить, чтобы недостатки видны были. А года через три партию заложить в пару штук, и каждый год по одному или два судна потом строить. И секреты пушек бомбовых хранить, сколько можно будет, а там как выйдет.
— Понял, государь, так и сделаем!
— Надеюсь, Александр Васильевич, на усердие твое. Человек ты опытный, Адмиралтейством долгие годы управлял. А потому тратить деньги и ресурсы впустую не будем. За эти годы заготовку леса проделай, да сушильни добрые поставь. И никаких зимовок во льду более — все корабли нашего флота должны иметь место в эллингах. Бережно нужно относиться, тогда и корабли дольше служить будут.
— Я понял, государь, так и будем впредь поступать.
— Все «новоманерные» корабли по одному или два построй, испытания опытные проведем и лишь после них строить начнем, внеся улучшения. И на Дону чтоб верфи были готовы через три-четыре года двухмачтовые «бриги», что на манер шняв твоих, строить — как войну с османами через пять лет мы сами начнем, нужно в море их вывести. А как Еникале и Керчью овладеть, то придумывать позже будем. Ладно, ступай, дел много.
Отпустив Кикина, Алексей задумался — забот
