– Ты видел, что Гарпун сделал с Йотой, – Келл посмотрел в сторону Каллидуса. – Если это существо - зеркало психической мощи, ты можешь себе представить, что произойдёт, если он прорвётся к Терре? Если он подберётся достаточно близко, чтобы обратить эту свою способность на Императора?
– Катастрофа... – просипел Тариэль. – То же самое, что случилось с Йотой, только помноженное на миллион. Столкновение самых смертоносных психических сил, какие только можно вообразить, – инфоцит судорожно сглотнул. – Трон... Он может даже.. убить его".
Койн саркастически хмыкнул:
– Император Человечества ранен чем-то столь фантастичным, столь эфемерным? Не верю, что это возможно. Да этого Гарпуна смахнут как насекомое. Доводам этой женщины доверять нельзя! Таких как она ведёт допотопный набожный фанатизм, а не факты!
– Меня ведёт один лишь Бог-Император... – настойчиво сказала она.
Каллидус ткнул пальцем в отравительницу:
– Видите? Она это признаёт! Она исповедует культ, запрещённый Советом Терры!
Прежде чем кто-нибудь успел ему ответит, Тень продолжил:
– Наша миссия – здесь. Объект! Может статься, Хорус умышленно послал этого капитана Седирэ на на смерть, или мы раскрыли свои карты, начав действовать слишком рано, но это неважно! Конечный результат не меняется. Наша миссия всё ещё не завершена.
– Он спустится на Дагонет, – сказал Тариэль. – Теперь у Воителя нет выбора. Все должны видеть, что этот мир покарает его рука.
– Именно, – продолжал стоять на своём Койн. – У нас есть ещё один шанс его убить. Единственный шанс. Момент, подобный этому, больше никогда не повторится.
Соалм мучительно заставила себя подняться на ноги.
– Ты не понимаешь ничего, оборотень – ни во мне, ни в том, во что я верю! – прорычала она. – Его божественность абсолютна, и ты заблуждаешься, отрицая её. Лишь Он может спасти человечество от тьмы, что собирается вокруг нас. Мы не можем Его подвести! – она пошатнулась и завалилась на Келла, который успел поймать её до того, как она упала на пол. – Я не могу подвести его... подвести снова.
Тариэль поднял голос:
– Если Соалм права, если это чёрный пария, и он поглотил толику крови Императора... Гарпун будет стремиться покинуть этот мир и как-можно быстрее преодолеть пространство до Терры. И если у него есть корабль, который сможет доставить его в варп, или, того хуже, если ассасина ждёт флот Хоруса, то не будет никакого способа его остановить. Гарпуна необходимо убить до того, как он покинет Дагонет.
– Или мы можем проявить веру в Императора и следовать нашим приказам, – вклинился Койн. – Ты считаешь его божественным, Соалм? Я могу не соглашаться с этим, но я верю, что он достаточно силён, чтобы отмахнуться от любого нападения. Я полагаю, что он увидит приближение этого Гарпуна и низвергнет его с небес, – мальчишеское лицо Каллидуса искривилось. – Но Хорус? Воитель – это змея, поднявшая голову из укрытия всего на один миг. Убьём его здесь, в этом мире, и мы навсегда покончим с угрозой, которую он представляет.
– Думаешь, это будет так просто? – огрызнулась Соалм. – Полный город людей предают мечу, потому что мы убили одного-единственного Астартес. Ты думаешь, если Воитель умрёт, все мятежники упадут к его ногам и оцепенеют от горя? Начнётся анархия! Разрушение и хаос!
– Миссией командую я, – рассёк воздух голос Келла. – И власть здесь принадлежит мне, – он пристально посмотрел на Соалм: – Неповиновения больше не будет. Решение приму я один.
– Мы не можем убить их обоих, – сказал Тариэль.
– Поднимай нас в воздух, – произнёс Виндикар, потянувшись к своей винтовке.
9
На огораживающей космопорт стене расположилась группа потрёпанных людей. Некоторые из них были солдатами, некоторые нет, все имели при себе трофейное оружие и были окружены ореолом острого страха. Они увидели с рёвом мчащийся к ним через пустыню реактивный байк и без колебаний открыли огонь. С момента потрясения, что обрушилось на них на заре, их пыталось убить всё, что их окружало, так что они не дожидались, пока выяснится, была ли эта машина друга или врага. Сейчас Дагонетом правили безумие и страх, и люди бросались на людей в паническом стремлении покинуть обречённый город.
Похожий на обрубок летательный аппарат имел единственную лазерную пушку средней мощности, смонтированную вдоль линии фюзеляжа, и Гарпун нацелил её поворотами руля реактивного байка, стегая по защитным зубцами наверху стены копьями жёлтого света. Выстрелы, рассчитанные на то, чтобы сбивать воздушные корабли, истребляли людей с каждым ударом, и тела разлетались во взрывах перегретого кровавого пара. Те, кого не убил первый шквал, были уничтожены, когда Гарпун облетел их по крутой дуге, чтобы скосить их со стены на бреющем полёте.
За головой убийцы веером разлетались волокна сухожилий и комки изуродованной плоти. На демонической шкуре трепетали листовидные отростки, втягивая из воздуха кровавый туман. Байк пролетел над стеной и заскользил вдоль взлётной полосы к припаркованному челноку.
Корабль Еврота стоял нетронутым, хотя Гарпун заметил два тела, лежавшие у носа машины. Передние подфюзеляжные орудия, работающие в автономном режиме, захватили в прицел предприимчивую парочку, явно решившую, что может присвоить себе челнок, чтобы совершить побег. Когда Гарпун приблизился, маленькая турель развернулась, отслеживая реактивный байк, но не выстрелила: когда сенсоры смотрели на него, они не видели ничего, кроме путаницы противоречивых показаний, которые примитивный машинный мозг был не в состоянии расшифровать.
Он бросил летательный аппарат и рысью помчался к челноку. Гарпун был как будто наэлектризован. Кипучая энергия и кружащее голову предвкушение заставляли петь каждый нейрон его мозга. Крошечная капелька крови, которую он поглотил, была сладчайшим нектаром. Она бурлила в его сознании как крепкое пьянящее вино. В его распоряжении был осколок памяти Йозефа Сабрата: чувственные впечатления от распития коллекционного вина вместе с Дэйгом Сиганом, от смакования его безупречного вкуса. Но им было далеко до нынешних ощущений. Он посмел отведать из кубка самого могучего существа из всех, и даже этот крохотнейший глоточек заставил его ощутить себя царём всего мироздания. Если это было лишь эхо, подумал он, то какое же блаженство должен ощущать Император просто от того, что он есть.
Гарпун расхохотался в покрытое тучами небо низким раскатистым смехом. Теперь он стал заряженным оружием. Бесконечно смертоносным. Готовым совершить величайшее в истории убийство.
