Император, ни слова не говоря, отвернулся от багровой от крови травы и двинул по направлению к пруду. Там, в беседке, Люк оставил Еву, устроив ее поудобнее на скамейке.
Оскальзываясь на мокрой от крови траве, Люк взобрался вверх, под деревья, к Инквизитору, и, отчасти с ужасом оглядываясь на то, что всего несколько минут назад было живым человеком, выпалил:
— Вы видели это?! Видели?! Мне кажется, она нарочно злила и дразнила отца, она хотела, чтобы он убил ее!
Инквизитор сухо кивнул, подтверждая слова джедая. Люк разволновался:
— Но вы понимаете, что это означает?! — выкрикнул он. Инквизитор поднял на молодого человека светлые внимательные глаза, и Люк, нервничая еще больше, выпалил: — Это означает, что у нее где-то есть клон! Этот Пробус-Акс… черт! Мы же упустили его! А он теперь снова вернет ее, понимаете?! И они…
— Нет никаких клонов, мастер Люк, — неожиданно мягко произнес Инквизитор, все так же прямо глядя в глаза джедая. — Да, я знаю, я тоже это понял — Пробус наверняка ей это обещал. Это трудно было не заметить, она жаждала смерти, и не боялась ее. Но нет никаких тел. Я сжег их, все до единого.
— Но он мог спрятать — упорствовал Люк, но Инквизитор перебил его горячечную речь, покачав головой:
— Вы думаете, я не проверил бы? Я, Инквизитор? Я находился в медитации долго; я искал хотя бы слабую тень Аларии, но я не нашел ничего. Сейчас придут садовники, помоют эту дорожку, и Алария исчезнет навсегда.
Некоторое время потрясенный Люк молча всматривался в бесстрастное лицо Инквизитора, и в голове его один за другим вставали образы Аларии — такой, какой она была, какой он ее запомнил.
— Но она говорила с такой уверенностью, — промямлил, наконец, Люк, и Инквизитор безразлично пожал плечами.
— И что же? — произнес он будничным тоном. — Вы забыли, кто ей это обещал? Дарт Акс; а этот господин цинично использует всех и вся. Ему нельзя доверять — запомните это хорошенько на будущее. Он просто обманул ее.
Глава 35. Последний штрих
Лора слышала о том, что Инквизитор и Люк Скайуокер окончательно расправились с Орденом Повелителей Ужаса. Кажется, потом Люк посещал медицинский центр — у него было какое-то незначительное ранение, — и Инквизитор как будто бы приходил позже, его потрепало сильнее, и он вынужден был провести серию процедур в бакте, но…
Никто ничего конкретно не говорил, и Лора изнывала, маялась в неведении.
Лора ждала.
Она думала, что потом, после, он вспомнит о ней и заглянет узнать, как у нее дела, как продвигается заживление ее раны, но он не пришел.
Наверное, наскоро зализав раны, он снова пошел к ней, к этой Софии, чтобы…
Не думать об этом, не думать!
Находиться дальше в четырех стенах было невозможно, невыносимо, и Лора решила уйти.
— К саррлаку, — тихо ругалась она, отыскивая свой комлинк. — На капитанский мостик!
Это было хорошим решением, действительно самым лучшим. Забить голову чем-то другим, почувствовать рядом разъяренного Дарта Вейдера, ощутить страх за свою жизнь, вычерчивать рисунок боя, смотреть на огненные шары, загорающиеся в космосе… Лора велела принести ей комплект новой формы и обувь; бегло просмотрела данные о перегруппировке войск, успела отдать несколько команд об усилении линии фронта… и тут явилась Виро.
Ее Лора ждала меньше всего, ее визит был еще одной пощечиной, болезненным уколом, вызвавшим целый каскад неприятных воспоминаний. Золотой ночной свет и движущиеся переплетенные бессовестные тела…
То, что рыжая осмелилась раздвинуть ноги под Фресом, означало только одно — предательство.
И подлый доклад Виро Лора тоже помнила, а как же. Заработанную от Вейдера выволочку, и молчание Инквизитора, отступившего в тень, не пожелавшего, как обычно, вступаться за нее, за Лору… Виро была словно средоточением всех неприятных, оскорбляющих, унизительных воспоминаний, которое каждое было как пощечина. Да прах ее побери!
Лора почувствовала, как ее тело сжимается, словно стараясь истончится, исчезнуть, чтобы только не быть рядом с этой… с этой… Ненавистнее человека, наверное, на всем свете не было, ну, разве что София.
Виро, как обычно выглядела безупречно; идеально сидящая на тонком теле форма, вычищенные до блеска сапоги, тщательно завитые рыжие кудри под фуражкой тонко пахли хорошими духами, кукольное чистое личико казалось фарфоровым от чуть заметного розового румянца. Рыжая с хрустом грызла большое сочное яблоко, брызжущее белыми каплями при каждом укусе, и Виро с удовольствием слизывала сладкие капли со своих пальцев.
— Хочешь? — второй плод, такой же глянцевый и аппетитный на вид, она держала в другой руке. Не дожидаясь ответа Лоры, она просто кинула яблоко насупившейся девушке, и Лора поймала его, сжав ладонями яркие красные бока, нагретые чужой рукой.
— Что, никого больше не было, кто мог бы принести мне одежду? — грубовато поинтересовалась она, поглаживая блестящую кожицу яблока.
Виро проигнорировала ее вопрос, молча рассматривая стены и убранство палаты Лоры, как будто ничего интереснее в мире не существовало.
— Я подумала, — как-то отстраненно произнесла Лора, — что тебе может понадобиться какая-нибудь информация… кто, лучше меня, осведомлен обо всем?..
Ее светлые, прозрачные глаза, не мигая, уставились на Лору, и девушка нервно сглотнула, почувствовав, как пересыхают ее губы под этим странным взглядом.
— Что-нибудь с Лордом Фресом? — произнесла она, стараясь, чтобы ее голос не срывался.
Виро некоторое время все так же неподвижно смотрела на Лору, в темные глаза, на дне которых притаился страх, и хорошенькое свежее личико рыжей адъютантши абсолютно ничего не выражало. Ничего. На миг Лора даже напугалась этого мертвенного покоя, этой бледной копии прежней Виро, этой отстраненности и неестественной тишины, и громко ахнула, зажав рот рукой.
Вот почему он не пришел! Вот почему!.. Страшная мысль раскаленным гвоздем впилась в мозг, Лора не услышала своего крика, и не поняла, как Виро оказалась рядом, стараясь отнять ладони подруги, зажимающие уши, от ее головы и докричаться — нет, нет, да все с ним нормально, не вой! — но истерику не могло уже остановить ничто.
Этот странный, неживой, страдающий взгляд Виро, этот испуг, вызванный угаданной болью на дне прозрачных немигающих глаз адъютантши — они словно смели какой-то внутренний барьер, мощным потоком смели плотину, удерживающую до сих пор чувства и эмоции Лоры, и она разрыдалась неудержимо и бурно, вздрагивая на плече Виро, прижимающей подругу к себе.
— Да что ты, милая, — растерянно шептала Виро, обняв и укачивая всхлипывающую девушку, и ее губы заметно дрожали. Похоже, она сама напугалась такой реакции, она совсем не этого ожидала, и совсем не для этого пришла, черт! — Да что ему сделается, твоему Фресу… всего пара царапин, только злее станет…
— Я думала, никогда не увижу его, — выла Лора, закрывая ладонями лицо, размазывая по щекам слезы. — Я ненавижу тебя, убирайся! Тебе все равно, ты его не любишь, а я… я никогда даже не прикасалась к нему… я думала, что никогда не смогу даже поцеловать его…
— А хочешь, я покажу тебе, как он целует?
— Что?!
До сознания Лоры не сразу дошло, о чем говорит Виро, и зачем она снова смотрит так странно и страшно своими светлыми внимательными глазами, прямо и не мигая. И она, потрясенная, затихла, хлопая мокрыми ресницами, вглядываясь в кукольное личико адъютантши Императора, снова рассматривая на дне ее странных глаз какую-то потаенную боль, которой до сих пор не замечала.
— Что ты сказала?
— Не одна ты не знаешь, как целует любимый, — тихо и серьезно произнесла Виро, поправляя кудрявый локон у виска Лоры. — Так хочешь, я покажу тебе, как он любит?
Губы Виро были мягкими, очень мягкими и сладкими от яблочного сока. Ее жесткая ладонь зарылась в кудрявые волосы Лоры, удерживая потрясенную девушку за затылок, пока бессовестная рыжая жадно и страстно целовала ее, лаская горячим языком такие желанные губы подруги, и Лора, потрясенная, на долю секунду покорилась этой ласке, несмело приоткрыв рот и позволил языку Виро коснуться ее языка.
