стали извергать из задницы… всякое, — демонстративно принюхался. — Слушай, Мака, а тебе повязку набедренную сменить не нужно?
— Ч-что? — сразу не понял зубоскал.
Я не ожидал, но Хори, висевший рядом с Макой, тоже заводил носом. Может непроизвольно? Но я решил добить.
— Наставник, может, мы сменим дислок… место? А то нырять в чужое дерьмо…
— Так, хватит! — оборвал меня дед и развернулся к Каю. — А ты что видел?
— Не знаю, — Кай был задумчив. — Но там что-то точно было… Словно клубок змей… или толстых червей… Большое… Больше меня.
— Клубок змей? — задумался Наставник. — А какие они были?
— Не разглядел, — покачал головой Кай, — но толстые… Вот такие!
И показал свою руку.
— Морские змеи — это плохо, — потемнел лицом Наставник.
— Да какие змеи? — не выдержал я. — Это такой… такой… — Блин! Спрут? Осьминог? Головоногий? Да как объяснить-то! — Это такой… зверь… в смысле — животное подводное. Мягкое и с множеством этих, как их?… — Твою мать, а они про щупальца знают? — Со множеством гибких ног…
— Донный многоног? — переспросил дед.
— Ну, я не знаю, как он называется, но с клубком змей спутать можно.
— А что ж ты тогда сказал, что ничего не видел? — напустился на меня Мака.
— Я сказал, что не видел ничего опасного, — отрезал я. — А всплыл, потому что кто-то умчал наверх на дрищовой тяге так, что я решил, будто и правда какая-то опасность появилась.
В лодке послышались смешки.
— Да что ты врёшь! — Мака чуть в лодку не влез, видимо изображая, что собирается до меня добраться. Зря стараешься, придурок, хотел бы добраться, лучше бы поднырнул.
— Почему вру? — совершенно спокойно пожал плечами я. — Вон и говно плавает!
— Где? — закрутился Мака.
Остальные — те, кто в лодке, и те, кто был с одного с Макой борта, — тоже закрутили башками.
— Так, хватит зубоскалить, — дед сказал веское слово. — Донный многоног не опасен… В том смысле, что сам не нападает. Не трогайте его, и он вам ничего не сделает.
— Слушай, Наставник, — я не удержался, — а почему у людей глубин нет оружия?
— Что ты имеешь в виду? — не понял меня дед.
— Просто если бы у нас были какие-то остроги… — блин, они ж, наверное, не знают, что это, — ну или копья, было бы не так опасно.
Мысль об оружии ребята восприняли по-разному.
— Ты забыл? Мы не воины! — кинул мне презрительно Мака.
Алеки, наоборот, заинтересованно уставился на Наставника. А Хеми, судя по лицу, прям задумался. Словно уже представлял, как он какую-то подводную гадину забарывает.
— Действительно! — хмыкнула Айха, — Червяк в кои-то веки дело говорит.
И только Кай глядел на всё это весёлым взглядом. Словно ждал, что сейчас последует.
— Да вы что, Ученики? Вы думаете, что говорите? Оружие — удел воинов!
— Вот видишь! — вставил пять копеек Мака.
— Вы видели, как нападает Быстрая Смерть? — продолжал бушевать дед. — Кто из вас успел бы отреагировать? Кто успел бы даже заметить⁈
Так-то он прав. Но… Блин, не могу я себя нормально чувствовать без оружия!
— Ну хотя бы нож? — сделал ещё попытку я. — Вдруг… в водорослях запутаешься… или там… в сетях?
Кажется, с сетями я промахнулся.
— Ни один рыбак не приблизится к людям глубин, когда те занимаются своим делом, — категорично заявил Хеми.
— Да, — кивнул Алеки, — это табу!
— Вот видишь, Ученик. Тебе просто незачем нож. И запомни! Мы приходим в мир воды не как ночные грабители и убийцы! Мы приходим, как гости, и смиренно просим духов глубин поделиться с нами своими богатствами. Поэтому у людей глубин нет и никогда не будет никакого оружия!
С противоположного борта во всю ширь пасти мне улыбался Кай.
* * *
Вечером того же дня, когда мы закончили, вернулись на риф, выслушали наставления деда, и народ ломанулся разводить костёр, разогревать нехитрые продукты, переданные с острова, и обсуждать прошедший день, я был остановлен грозным окриком:
— Ученик! Мне надо с тобой поговорить!
Видимо, его услышал не только я, так как несколько человек оглянулись. Мака — тот злорадно, Хэч — сочувственно, Тайпен — мрачно, а Кай… Словно старший мудрый брат, увидевший, как младшего отловили и сейчас будут песочить, постоял, глубокомысленно покачал головой, типа ай-яй-яй, а я ведь эту бестолочь предупреждал. Ну или как-то так.
— Да, Наставник, — вздохнул я, приготовившись выслушивать очередные сентенции.
— Я недоволен тобой, Ученик!
Аж чем-то родным повеяло! «Товарищ каплей, выражаю вам своё неудовольствие!» Если поднапрягусь, наверное, даже вспомню, что за портрет тогда висел над столом командира!
— И чем же, Наставник? — усмехнулся я невесело.
— А ты не понимаешь?
Блин, они что, все по одним и тем же учебникам учились? Что тогда, что теперь? Дед, ну-ка покажи тайный сундучок с методичками, их тебе машинкой времени закинули? Или ты тоже попаданец?
— Нет, — я развёл руками.
— Послушай меня, Ученик, — дед стал ну очень серьёзным. — Я вижу перед собой талант, который рождается один на много поколений! И моё сердце обливается кровью, когда я вижу, как ты бездумно растрачиваешь его! Это недопустимо! — последние слова он чуть не выкрикнул.
Я покаянно вздохнул, пожал плечами.
— Слушай, Наставник, — вообще-то я устал и хотел уже пойти к костру, плюхнуться на песок, вгрызться зубами в эту насквозь опротивевшую вяленую рыбу и тупо пялиться на огонь с абсолютным вакуумом в голове,— понимаю, что я тебя раздражаю. Что поделать, — я опять вздохнул, — таким я уродился и вырос… И меня, поверь, уже не переделаешь. Ну что мы друг-другу нервы мотаем, а? Давай я нырну. На сколько надо? На шестьдесят локтей? Давай нырну на семьдесят, подниму тебе со дна чего-нибудь, может даже… ракушку. Может даже… — я взглянул ему пристально прямо в глаза, — там будет… ну не знаю, может жемчужина? И ты, наконец…
Я не договорил.
— Замолчи! Замолчи немедленно! — глаза деда полыхнули пламенем. — Ты, видно, устал и напуган донным многоногом, раз такое говоришь! Слыханное ли дело! — продолжил он гневно, — Ученик пытается подкупить Наставника! Не-е-ет, ты точно сегодня не в себе! Может, тебе завтра отдохнуть?
Я не повёлся.
— Да лан, я не устал.
Он шагнул ко мне вплотную и уперся пальцами мне в рёбра.
— Только Ученик, который прошёл моё, слышишь, моё обучение, только он может стать человеком касты глубин! И мне решать, кто из вас готов, а кто нет! А ты, — он больно ткнул меня пальцами, — не готов. Понял?
Я вздохнул. Несколько секунд молчал. Как же мне хотелось выпалить в эту рожу: «Нет, не понял!» И как я сдержался? А ведь мог бы ещё и в репу зарядить… Не смотри, что он сморчок старый, по сути, может, я даже постарше буду.
— Хорошо, — я как ослик Иа кивнул головой.
— Вот и хорошо, — улыбнулся дед и вдруг преисполнился пафоса. — Запомни, Ученик, то, что я тебе сейчас скажу!
Ну-ка?
— Я вижу, у тебя есть шанс со временем войти в число старших племени! И не один я это вижу. Но… — он наклонился ко мне, видимо, чтоб придать веса последующим словам, — для этого нужно время. Если ты сейчас выбросишь из головы свою юношескую дурь, если начнёшь делать только то, что говорю тебе я… То лет через двадцать, может быть, если будут милостивы боги… мы увидим тебя в числе Старших!
Он выпрямился, как маленького потрепал по волосам. При этом я еле сдержался, чтоб не отпрянуть. Посмотрел куда-то мне за спину, улыбнулся тёплой улыбкой эдакого мудрого дядюшки, развернулся и, вскарабкавшись в свою пирогу, шустро угрёб в направлении деревни ныряльщиков.
«Через двадцать лет», — хмыкнул я про себя и качнул головой: вот порадовал так порадовал. Прислушался к ощущениям. Эх, если б мне и правду было столько же, сколько Хеху, может, сейчас бы загорелся энтузиазмом. Двадцать лет…
Обернулся.
За спиной на некотором удалении стаяли Мака, Хори, Айха. И, конечно же, Кай собственной персоной, уставившийся на меня неподвижным прищуренным взглядом.
* * *
— О чём с тобой хотел поговорить Наставник? — Руйха, необычно тихая, подошла ко мне, заглянула в глаза.
— А… — я махнул рукой, — не бери в голову, ерунда всякая.
— Он угрожал выгнать тебя?
— Выгнать меня? Да ты шутишь! Наоборот, он сказал, что такого талантливого ученика у него давно уже не было!
Мы стояли недалеко от костра, и многие мою фразу услышали. На мне скрестились взгляды.
— Давай отойдём, — предложила девушка.
Вечерело, солнце уже коснулось диском горизонта, вот-вот на риф, как занавес, рухнет темнота.
— Давай.
Мы опять оказались на берегу лагуны.
— Я не поблагодарила
