учитывая, с какой скоростью бьют оборотни, тем более если навалятся всей стаей.
Так они и сделали.
Ирина встретила чудовищ вспышкой, которая выручала в любой схватке, заставая противника врасплох. У оборотней были такие же глаза, как и у многих живых существ — слепли от яркого света. Однако, даже будучи ослеплёнными на несколько мгновений, волколаки не замедлили хода и с рычанием замахали лапами перед собой. Не разбирая направления ударов, один оборотень полоснул когтями сородича, хотя тот будто и не заметил страшной раны на боку. Монахиня отклонилась, избежав атаки монстра, а затем подпрыгнула и всадила коленом по вытянутой челюсти. Громко клацнули волчьи зубы, прокусив длинный язык.
Олег рубанул встречным ударом, не заботясь о защите. Шипящее от жара лезвие посекло руку волколака. Самому Олегу пока посчастливилось избежать ран, только порвали зипун у плеча.
Если соратники умудрялись бить, то Лёха при виде несущихся на него взбешённых оборотней мог помыслить только о глухой защите. Позабыв про только что призванный клинок, юноша воссоздал щит и влил в него всю магическую силу, какую только мог собрать. Пара волколаков навалилась на полупрозрачную преграду, деря её и кусая. Лёха болезненно захрипел, испытывая такое ощущение, как будто пытается из последних сил удержать непосильную тяжесть, которая выскальзывает из потных рук. На магической полусфере зазмеились трещины. Юноша отчаянно надеялся, что вот-вот подоспеют соратники и отбросят монстров, как это было в первом столкновении с одиночкой. Но Ирина и Олег сами были целиком поглощены боем, и могли в лучшем случае прикрывать друг другу спину. Опустившись на колено под неустанным напором, Лёха закричал, сознавая, что ещё несколько таким ударов, и щит окончательно сломается. И тогда быть разорванным на куски за считанные мгновения!
Действуя чисто инстинктивно, Лёха усилием воли послал остатки магической силы вперёд, как бы желая оттолкнуть угрозу. Потрескавшийся щит наконец лопнул, но осколки не развеялись и не посыпались на землю словно битое стекло, а полетели вперёд. Поток волшебной силы отбросил волколаков, тогда как осколки посекли их шкуры. Чудовища откатились, а когда поднялись на ноги, то их шерсть там и сям пропиталась кровью.
«Ничего себе! — поразился Лёха. — Оказывается, могу преобразовать защитную магию в боевую».
Получив короткую передышку, юноша оглянулся. У Олега вся одежда изодрана, но Лёха не видел у него открытых ран или кровавых пятен. Ирина избежала всех ударов, однако, судя по тяжёлому дыханию и дрожащим рукам, стычка далась ей весьма нелегко. Все волколаки потрёпаны, у одного лапа болтается как тряпка. И всё ж непохоже, что неудачное нападение охладило пыл оборотней. Их глаза по-прежнему горят яростью, а движения свидетельствуют о решительном настрое.
«Дерьмо! — запаниковал Лёха. — Хоть бы одного-двух прикончили. Я не переживу ещё нападение. Сил нет на щит».
Только волколаки сделали первые шаги, чтобы вновь окружить троицу, как вдруг остановились и навострили уши. Обладая слухом, мало уступающим звериному, Олег тоже разобрал стук копыт — приближался отряд всадников. Он переглянулся с Ириной, и борцы поняли друг друга без слов. Если появился шанс напасть, пока противник в замешательстве — нападай! Перехватывай инициативу!
Монахиня вытянула руку, и с освящённой ладони выплеснулся луч обжигающего света. Он ударил в грудь волколака, заставив его взвыть от боли. Ярким пламенем вспыхнула шерсть, так что оборотень заметался, пытаясь сбить огонь. Кинулся вперёд Олег, надеясь не столько зарубить кого-то из чудищ, сколько внести в стаю неразбериху. Что и получилось: волколаки рассеялись, чтобы не столкнуться с горящим сородичем или не попасть под не менее горячую руку мужика. Лёха с магическим клинком запоздало и нерешительно последовал за Олегом, вроде как тоже поддерживая атаку, но не осмеливаясь бросаться на тварей.
Подпаленный волколак быстро сбил пламя, другие оборотни столь же быстро пришли в себя и приготовились возобновить атаку, когда к перекрёстку выехала группа всадников. Не похоже, что для них схватка стала полностью неожиданной. Каждый из передовых конников с саблей наголо. Они слышали вой и звуки боя, а потому поспешили сюда. Только всадники думали увидеть стаю обычных волков, а не оборотней. Поражённый видом чудовищ, отряд притормозил. Но ненадолго, ибо главарь всадников — парень такой же молодой, как и Лёха, — крикнул, направляя клинок на стаю:
— Братцы! Да не дрогнем пред лицом сей нечисти! Вперёд и с Богом!
Он первым погнал коня на оборотней. «Дурень! — мелькнуло в голове Лёхи. — Выбьют из седла и порвут». Видимо, волколаки думали точно также, потому как один из них прыгнул навстречу беспечному всаднику. Но когти не коснулись молодца, как и сабля не рассекла волколака. Вместо этого главарь отряда умудрился в трясущемся седле сотворить ударную магию, которая сбила чудище прямо в воздухе, и прижало его к земле. Тут уже все конники устремились в атаку, вдохновлённые храбростью и силушкой предводителя.
— Идём и мы, — выдохнул Олег.
За несколько секунд все перемешались в ожесточённой схватке. Всадники рубили сверху вниз по волколакам. Те, в свою очередь, стаскивали или сбивали седоков. Пара воинов вообще не смогла вступить в бой из-за того, что взбрыкнулись их кони, поражённые природным страхом перед волками. Оранжевым всполохом мелькал топор Олега. Ирина уклонялась от когтей столь своевременно и ловко, что любой боксёр позавидовал бы, а потом контратаковала, превращаясь в ураган из серии ударов.
Увлекаемый бесстрашным напором как соратников, так и предводителя всадников, Лёха храбро пошёл вперёд, выставив магический клинок. Однако весь первоначальный запал разом улетучился, как только перед юношей вырос окровавленный с ног до головы волколак. Лёха был бы рад отступить, для вида помахав руками и покричав, — типа, побился вместе со всеми — но чудище заметило его и восприняло как нового полноценного противника. Отбросив спешенного воина, этот оборотень двинулся на юношу. И ударил. Лёха отпрыгнул назад и отмахнулся клинком. Волшебное лезвие столкнулось с лапой волколака и с лёгкостью рассекло её на две части. Чудовище будто не заметило раны и вновь попёрло на юношу. Прежде чем противники сошлись повторно, в сражение вмешалась новая сила.
Хоть погода выдалась безоблачной, прогремел гром. Молнии прорезали воздух над головами, изогнулись дугой и ударили по тройке волколаков. Они сразу пали замертво. Другого оборотня зарубили Олег и всадники. Только один монстр остался — тот самый, с которым схлестнулся Лёха. Поняв, что все сородичи пали, раненый волколак сиганул на край перекрёстка, и скрылся среди зарослей.
— Ушёл, ирод! — крикнул предводитель всадников. — Да след кровавый за ним тянется. Надобно нагнать и добить тварь!
— Не надобно, — послышался голос, обладатель которого, судя по тону, привык повелевать. — У нас есть тяжко раненые. Позаботиться о них — вот наш долг прежде всего.
