звучал его голос!
Что-то выпало из руки Профа и тут же испарилось по воле Напасти.
– Что это было? – спросил я, перекрикивая пронзительный визг Напасти, говорившего теперь на каком-то непонятном языке.
– Наш путь к отступлению, – ответил Проф. – Беги!
Телепортатор! Треск… Пока я поднимался на ноги, Проф поставил между нами и Напастью силовое поле, но оно исчезло в мгновение ока. Сражаться с ним было невозможно…
Некая невидимая сила бросила меня на пол. Напасть засветился и поднял руки, между которыми образовался луч, устремившийся прямо ко мне.
Снова вспыхнул яркий свет, и луч прошел мимо.
Посреди помещения стояла Меган, держа за горло Разрушителя, который, похоже, задыхался. Я удивленно уставился на них, глядя, как она отталкивает его в сторону и тот мгновение спустя исчезает – не в своей обычной манере, а просто растаяв в воздухе. Подняв пистолет, Меган начала стрелять в Напасть, что оказалось все так же бесполезно, хотя Напасть снова закричал на том же странном языке.
Выругавшись, Меган присела рядом со мной.
– Каков план? – спросила она.
– Я… Меган, как ты?..
– Легко, – ответила она, продолжая стрелять. – Выхватила Разрушителя из другого измерения, показала ему фотографию этого места и заставила перенести меня сюда. Должна тебе сказать, там он такой же слонц, как и здесь. Ну так… какой план?
План…
Порой сам не знаешь, что делать, пока не окажешься в самой гуще событий.
– Отправь нас обоих, – сказал я, поднимаясь на ноги. – Отправь Напасть и меня в мир Огнемета – но только, пожалуйста, не в космос. Отправь нас к Огнемету, где бы он ни был.
– Дэвид, Напасть тебя убьет!
– Пожалуйста, Меган. Прошу тебя. Доверься мне.
Она плотно сжала губы, и, когда я бросился через содрогающееся помещение к Напасти, воспользовалась своими способностями.
Я схватил Напасть, и мы оба перенеслись в другое место.
Мы очутились на крыше в Ильдитии, возле зияющей в земле дымящейся дыры. Наступила ночь, и на соляной город опустилась тьма, но я сразу понял, что нахожусь над тем самым местом, где состоялось мое последнее сражение с Профом.
Сперва мне показалось, что что-то пошло не так. В самом ли деле мы переместились в иное измерение? Но разница все же была. Здесь дыра напоминала скорее последствия взрыва, нежели воздействия тензоров. И трупов вокруг виднелось намного меньше.
Повернувшись, я обнаружил, что Напасть стоит рядом, нечленораздельно рыча. Он поднял руки, призывая свет.
– Могу показать тебе, – прошептал я, – как мы воспринимаем происходящее на Земле. Говоришь, тебе любопытно? Могу показать нечто интересное. Обещаю.
Напасть насмешливо ухмыльнулся, но ярость его ослабевала у меня на глазах – словно у теряющего свое могущество эпика.
– Я знаю, что заинтриговал тебя, – повторил я. – Тебе не хочется наконец понять, что к чему, чтобы твое любопытство перестало тебя мучить?
– Ха! – бросил Напасть, но все же опустил руки и превратился в Заграбаста. Собственно, он и был Заграбастом, но теперь перестал светиться, кожа его вновь обрела человеческий оттенок, а плащ сменился рубашкой и обтягивающими брюками, какие он обычно носил. – Чем ты намерен тут заняться? – спросил он, озираясь вокруг. – Это ведь еще одна основная реальность, да? Соседняя с вашей? Надеюсь, ты понимаешь, что я могу отправить нас обоих обратно?
– Шварк! – послышался голос Огнемета.
Он стоял на соседней крыше рядом с Тави, которая не сводила с меня взгляда. Огнемет прыгнул, скользнув через открытое пространство и оставляя за собой огненный след.
– Он здесь! – сказал Огнемет, явно говоря по мобильнику. Как ему удалось найти хоть один несгоревший? – Да, это он.
– Можешь позвать сюда того, кто хочет со мной встретиться? – спросил я Огнемета, бросив взгляд на Напасть.
– Не беспокойся, – ответил Огнемет. – Он сейчас будет.
– Здесь все как-то странно, – проговорил Напасть, прищурившись и глядя на небо. – Что-то тут не так…
– Это мир, который ты покинул, Напасть, – сказал я. – Это мир, где не все эпики готовы разрушать. Где некоторые становятся защитниками и сражаются с теми, кто стал убийцей.
– Не может быть! – Напасть развернулся ко мне. – Врешь!
– Ты знаешь свои способности, – продолжал я. – Ты знаешь, что и как делает Меган. Ты сам мне говорил, что ты – их хозяин. До этого ты требовал, чтобы я отрекся от того, кем являюсь. Что ж, я больше не отрекаюсь. Я один из вас. А теперь – только попробуй отрицать то, что видишь! Отрицать само существование этого места, этой реальности!
– Я… – Он ошеломленно уставился в темное небо, туда, где должна была висеть Напасть. – Я…
Мощные прожекторы осветили окрестности здания, где шли поиски выживших после некоего конфликта, в котором участвовали Огнемет и его команда. Послышались радостные возгласы – люди внизу увидели, что он стоит рядом со мной.
Треск… они радостно приветствовали эпика.
– Нет… – пробормотал Напасть, переводя взгляд с Огнемета на собравшихся внизу. – Он… он наверняка некая аномалия… вроде твоей Меган…
– Что, правда? – Оглядевшись, я заметил поднимающийся в небо со стороны города силуэт того, кого я ждал.
Он устремился к нам, и за его спиной развевался хорошо знакомый мне плащ.
Я схватил Напасть за отвороты рубашки.
– Смотри же! – выкрикнул я. – Смотри на мир, где эпики свободны от твоего порока. Смотри на того, кто летит к нам, – самого ужасного из всех них. В нашем мире он убийца, разрушитель. Смотри же, Напасть, – здесь Стальное Сердце считают героем!
Я выбросил руку в сторону, показывая на приземлившуюся на крышу фигуру.
– Это… – сказал Напасть. – Это не Стальное Сердце.
Что?!
Я снова посмотрел на новоприбывшего – на его величественный серебристый плащ, мешковатые черные штаны, обтягивающую могучую фигуру рубашку. Это был костюм Стального Сердца, хотя на груди его теперь красовался какой-то символ. И только в этом единственном символе заключалась вся разница.
Но его лицо… я увидел перед собой добродушного человека, а вовсе не тирана. Округлые скулы, редеющие волосы, широкую улыбку и понимающий взгляд.
Это был Блейн Чарльстон.
Мой отец.
– Дэвид… – прошептал отец. – Мой маленький Дэвид…
Я не мог вымолвить ни слова, не в силах пошевелиться. Это действительно был он. В этом мире мой отец был эпиком.
Нет – в этом мире мой отец был Эпиком с большой буквы.
Он нерешительно шагнул ко мне, что нисколько не вязалось с его мускулатурой, осанкой и царственной аурой могущественного эпика.
– Сынок… прости. Мне так жаль…
Я ошеломленно отпустил Напасть. Отец сделал еще шаг, и я заключил его в объятия.
Все, что успело во мне накопиться, – тревога, страх, отупляющая
