она укоризненно поглядела на меня, – мы же договорились простить друг друга… Ты нужен мне.
– Да, Джо? – Я снова сделал растерянное лицо. – Но в каком качестве? Любовника? Мужа? Игрушки?
– Я хочу нанять артефактора. – Она лукаво улыбнулась, быстро вынув из сумочки серебряную монету, и опустив в мой стакан с виски. – Я слышала, что в старину так нанимали рекрутов в ополчение…
Я аккуратно извлек из кармана такую же монетку и кинул ей в стакан.
– Мои услуги стоят дороже, – усмехнулся я.
– Для управляющей корпорацией это не проблема, Заг. – Она выпила свою порцию и, вынув монетку, положила ее на скатерть.
– Пока мы квиты, – ответил я.
– Мне сейчас очень трудно и одиноко, Заг, – глаза ее затемнились шальной поволокой, – ты надежный и честный человек. Ты нужен мне не в каком-то одном качестве, ты нужен мне как личность, как мужчина, как близкий… Я даже не хочу вешать на это чувство какой-либо ярлык, название… это убьет и опошлит мои ощущения… Просто я нуждаюсь в тебе. Близко. Рядом – понимаешь?
Я понимал. По крайней мере, как мне представлялось – а представлялось широко. Я очень долго ждал Алису, хотя мне было плевать на обычные связи. И тут неожиданно стало не плевать. Алиса отпрянула… но… это не значит, что предала меня или совсем отвернулась. Анджела же затеяла какую-то свою игру, в которой мне отводилась роль пусть и не пешки, но не игрока. Да – это по-юношески глупо, это можно понять и принять. Но (опять же «но»), я не чувствовал в Анджеле и половины того доверия, которое было в колючей Алисе. Скорее, наоборот, я ощущал, что это я должен ей что-то доказывать, оберегать, защищать. Правда, пока она явно в защите не нуждается – разве что в психологической. Общаться мне с ней пока в любом случае придется, а если позволить себе намек на близость, это означает предать Алису, и это главное. А второе – в лучшем случае я буду выглядеть как удачливый проныра-альфонс, который воспользовался ситуацией. Нет – эта ситуация мне не нравилась в целом. Даже если предположить мое полное поражение с мисс Линсдэйл.
– Послушай, Джо, – я сделал серьезное выражение лица, – я абсолютно не против твоего предложения. Ты мне нравишься…
Я кинул на нее резкий взгляд, дабы проверить: похож ли мой стиль поведения на тот, который она хочет видеть.
– Но? Обычно в конце таких фраз должно быть но, – она вскинула левую бровь, ожидая моей позорной капитуляции, – ты не знаешь, ударить меня или поцеловать?
– Не но, а и, – поправил я ее, разочарованно поморщившись, – и потому нам необходимо сделать так, чтобы ни одна живая душа не заподозрила, что мы с тобой играем вместе!
– Не поняла? – нахмурилась Анджела.
– Оливия в городе, и она знает, что я не только не умер, но и тут, в столице, – я загнул указательный палец, – это раз. Поэтому, находясь рядом с тобой, я только буду притягивать к тебе опасность. Два – поняв, что наши намерения – вывести всех этих негодяев на чистую воду, следующий удар нанесет Зеро, а я не смогу тебя защитить от него даже всеми своими чувствами. У него банально больше людей. Вот буквально сегодня он подослал ко мне убийцу-сиблинга…
– Какой ужас! – Анджела прикрыла рот ладонью.
– Да, сиблинга Парвиза, – кивнул я. – Случайно его заметил, грязь на него попала… Понимаешь, почему я осторожен?
– Да, – как-то глухо согласилась девушка, глядя в стол.
– А последнее, – я поддержал тон ее голоса, – есть мнение, и не только мое, что Лив попытается заполучить активы твоего отца, потому тебе немедленно нужно обрести свой статус. А уж охранять тебя будет целая армия вашей службы безопасности, а не один-единственный Моррисон. А мне нужно подготовиться к противостоянию, и лучше, если я не буду подвергать еще и твою жизнь опасности.
– Всегда обожала умных мужчин, – печально улыбнулась Анджела, – а ты очень неглуп, Заг.
Было непонятно: она говорила это серьезно или с сарказмом?
– Да брось ты, – отмахнулся я, – был бы я умным, я бы во все это просто не влез, поверь мне.
– И это правда, – она качнула головой. – Тогда прошу тебя об одном: я сейчас не хочу быть умной. Именно сегодня, Заг, я хочу про все забыть. И не хочу торчать в публичном месте. К тому же, как я поняла, в этом заведении ты личность известная… Давай уедем отсюда?
– Куда, Джо? – спросил я, чувствуя, что весь мой план летит к Хиусу.
– У меня есть неподалеку квартира, – как глупому школьнику начала объяснять Анджела, – она снята на имя Зои Манос. Я хотела бы посидеть там с тобой, немного выпить и послушать музыку. Ты согласен? Я просто устала, Заг! Я хочу забыться…
Так как я в этот момент проглатывал напиток, едва не подавился: да – Анджела была более чем конкретна, и отвечать следовало в ее же манере. Наконец-то во мне закипело раздражение.
– Знаешь, Джо, – задумчиво протянул я, затягиваясь сигаретой, – я не хочу набивать себе цену, но вчера, буквально вчера в меня стреляла милая тетя Лив, за мной бегали шагающие бронеходы, и пытались задрать горные йети. А вот сегодня едва не грохнул невидимка. Почему ты не спросишь, устал ли я? Не то чтоб я такой слабенький и немощный, просто, понимаешь, как-то я не готов…
– Понимаю… – Глаза ее потемнели, и она резко встала из-за стола, с горечью произнеся: – Ты постарел душой, прости, что я не стала твоей удобной ошибкой… не ты герой моих грез… Прощай, птица Заг!
Она развернулась, но потом бросила вполоборота на прощанье:
– Говорят, у тебя симпатичная секретарша. Передавай ей привет!
И звонко щелкая каблуками по плиткам зала, абсолютно точно попадая в ритм звучащей со сцены песни «Верни мне это время вишен», направилась к выходу.
Я провожал ее взглядом, который можно смело назвать «медленным»: как бы запоминая это на пленке кинокамеры, чтобы вставить эпизодом в какую-то дурацкую мелодраму…
Все дальнейшее я помню в каком-то сумбуре, словно это был кошмарный сон.
Я что-то делал, но как-то машинально, без желания запомнить…
Самое яркое впечатление это мой приход в темный и пустой офис. Ни страха, ни жути – только тоска и одиночество. Наверное, потому я быстро лег спать. А может, потому что был в стельку пьян.
Только благодаря моей «волшебной бумажке» полицейские меня не отвезли в вытрезвитель: когда меня остановил патруль на предмет проверки, сержант даже поморщился от моего перегара.
Первая примета моих жизненных проблем и одиночества: отсутствие по утрам звонкого голоса Алисы и частых звонков телефона…
Разбудили меня ближе к одиннадцати.
Первый же позвонивший был Рой, который явно хотел со мной поквитаться за тот случай с запрещенными веществами. Он с фальшивым сочувствием рассказывал мне, как вчера я напился
