Мой план сработал, но я был уверен, что эффект от всей этих действий лишь временный, и самом скором времени мутировавшее зверье обязательно будет атаковать нашу колонну.
Как говориться, то о чем так мечтали большевики, свершилось!
Естественно, что мы об этом не мечтали, но, как я и предполагал, атака не заставила себя ждать.
По началу, как и было мною предсказано, на строй начали бросаться опьянённые чужой кровью одиночки.
Мне и самому пришлось прикончить не менее пяти мутантов, при том, что с правым плечом после ранения на стене Базы у меня были явные проблемы. Что же касается каракуртов, то те ещё до нападений на колонну прикончили каждый не менее десятка различных особей, а теперь стремительно доводили свой счет уже до трех десятков на брата.
Но то были еще цветочки — ягодки, как водится, были впереди!
Ополченцев пока просили не стрелять, их время еще наступит, и гораздо быстрее чем всем нам этого хотелось.
Сейчас вся наша процессия ни шатко ни валко ещё понемногу двигалась вперед, но я понимал, что как только нас прижмут, мы застрянем. И застрянем крепко.
* * *
То, что атака зверья на нашу колонну непременно произойдет, я предполагал, оттого и своим вторым оружием, помимо верного автомата, я выбрал многозарядный карабин.
Ну кто же мог предположить то, что патроны закончатся именно в тот момент, когда передо мною предстанет во всей своей опасной красоте, перевитый жгутами огромных мышц, которым могло бы позавидовать абсолютное большинство качков, волколак.
Вообще-то название волколак, принято относить к оборотням. Однако, у сталкеров была довольно весомая причина для того чтобы назвать так мутировавшего местного волка, не имеющего никакого отношения к классической ликантропии.
В момент нападения этот вид мутантов, точь в точь как медведь, мог вставать на свои мощные задние лапы, что в дикой природе совершено не свойственно обычным волкам. При этом рост его оказывался далеко за два метра.
Затем хищник жадно вгрызался в горло своей жертве (которая в большинстве случаев была человеком), а передними лапами, с большими и острыми, как серпы, когтями, разрывал грудь и внутренности. Так что шансов выжить у тех кто стал жертвой нападения практически не было.
Немногочисленные свидетели того, как на их глазах подобным образом погибали их друзья и товарищи по клану, не без содрогания рассказывали о том, что словно оказывались в фильме ужасов, где оборотень, стоящий на задних лапах, раздирал свою добычу на части. Вот только все это происходило на самом деле, а не большом экране в 3D кинотеатре, и рядом по-настоящему терял жизнь кто-то, кого они знали.
Так что именно за эту особенность в нападении на свою добычу, а так же за чудовищный по своей дикости, но в то же время поистине фантастический визуальный эффект, сталкеры и прозвали местных волков-мутантов волколаками.
Мутант встал на задние лапы во всей своей ужасающей красе, возвышаясь надо мной на пару голов — мощный мускулистый торс, лапы с огромными и в то же время твердыми как камень мышцам, пасть, которая вот-вот с непринужденной легкостью должна была перекусить мою шею (о горле я вообще молчу — это слишком легкая задача для такой машины смерти) — в общем, даже на пороге смерти, не залюбоваться этим зверем было просто невозможно.
Тем не менее я нашел в себе силы ударить мутанта своим дробовиком, который лишившись патронов (времени на перезарядку уже просто не осталось) в одно мгновение ставшим вместо мощного огнестрельного оружия простой железной дубиной.
* * *
Сказав «ударить» я, конечно, многократно переоценил свои силы.
Едва я начал движение плечами, вкладывая в него все свое желание выжить, зверь молниеносным движением, с невероятной легкостью, не потребовавшей от него и малейшего усилия, выбил дробовик из моих рук, при этом едва не оторвав мне палец, все еще лежащий на спусковом крючке.
Оружие пролетело по воздуху метров пятнадцать, и дальше бы продолжало свой уверенный полет, если на его пути не встретилась аномалия, в одно мгновение превратившая его в облако пыли.
Понимая, что больше ничего для того чтобы спасти свою жизнь уже не успеваю сделать, я решил передать свой последний горячий привет монстру, вдарив ему по бубенцам.
В том, что это, вне всяких сомнений, был самец, у меня вопросов не было, и уверяю вас, промахнуться по его хозяйству не смог бы даже человек страдающий близорукостью.
Меня всегда удивляли те, кто не способен различить пол животного, не смотря на то, что это всегда можно определить с первого взгляда. Должно быть именно такие ребята оказавшись в отпуске в Таиланде, сняв проститутку, потом искренне удивляются тому, что это оказался мужик!
Однако, что-то у меня пошло не так. Махнув ногой, я понял что теряю равновесие и теперь, поскользнувшись на выпотрошенных внутренностях одного из монстров, падаю навзничь.
Тем не менее, мое досадное падение вовсе не смутило волколака.
Я словно в замедленной съемке видел, как огромная пасть метнулась вперёд, намереваясь перехватить мой полет еще до того как я коснусь земли, и одним мощным щелчком челюстей закончить начатое.
Я уже распрощался с жизнью, когда верхняя челюсть монстра, уже начавшаяся надо мной смыкаться в одно мгновение просто исчезла.
Звук выстрела я не слышал, да это и не мудрено — вокруг уже давно стоял неимоверный грохот, каракурты, как и я, еще несколько минут назад перешли на мощное оружие ближнего боя, взяв в руки крупнокалиберные карабины.
Еще секунду, лежа на земле, я смотрел как волколак, лишенный верхней челюсти и черепа, продолжает пошатываясь стоять на задних ногах, а затем медленно падает назад.
Обернувшись, я увидел капитана, который коротко подмигнув мне уже уводил ствол в сторону новой цели.
— Спасибо, капитан, — произнес я осипшим голосом, который вряд ли можно было различить на фоне той какофонии звуков царивших вокруг, — спасибо…
* * *
Как будто на нашу долю итак выпало не достаточно испытаний, Зона, словно издеваясь, обрушила на наши головы холодный дождь.
Пасмурная и дождливая погода, для каждой из Зон, раскиданных по земному шару, дело вполне обычное. Но то, что в данный момент творилось с природой назвать можно было, не иначе как, стихийным бедствием.
Учитывая, что помимо обыкновенных, ледяных дождей, после которых легко можно было простудиться, или слечь с пневмонией, в Зоне так же не редки были кислотные и радиоактивные дожди. Последствия здесь были более серьезными, от расползания по швам простой одежды, не обработанной специальными химическими составами, выпадения волос клочками, вплоть до полного облысения (а каково женщине остаться без предмета ее гордости?!), и химических ожогов, которые могут обезобразить человека, до лучевой болезни, со всеми ее жуткими последствиями.
