то представление с цесаревичем. Это была манипуляция, направленная в первую очередь на меня. Федор знает, что я очень трепетно отношусь к детям. Знает, что ты едва не умер во время трагедии. И, разумеется, знает, как тяжело я переживала случившееся с нашим государем. И он ударил именно в это больное место, чтобы получить от нас желаемое.
Ну, как вариант. Я не сомневался в способностях великого князя.
— Предположим, — кивнул я. — И что мы можем ему предоставить?
— Хороший вопрос. Я сама над этим думаю уже полдня. Моя поддержка как бывшей великой княжны — первое, что приходит в голову. Но это явно не единственная причина. А вот что еще…
Я присел на краешек стола.
— Он не просто проявил гостеприимство. Он повязал нас тайной. Вот что важно.
— Согласна.
— Кроме того, если я действительно правильно определил артефакт, то цесаревичу станет легче, и наше положение улучшится.
— Так-то оно так… Но, думаю, дела Федора хуже, чем он хочет показать. Да, опасность со стороны этой странной силы есть. Но, думаю, великий князь пытается защитить правящую ветвь нашего рода от посягательств со стороны других Романовых. Именно поэтому он решил заручиться нашей поддержкой. А теперь, с учетом твоего открывшегося нового дара… В общем, Алексей, я не без оснований опасаюсь, что твой дядя попытается использовать тебя в своих интересах.
Ха! Он был бы полным идиотом, если бы не попытался. Дядя он мне или нет, он в первую очередь политик. И все эти годы тащил на себе огромную власть и ответственность.
Матушка могла отзываться о нем как угодно, но именно Федор Николаевич после трагедии первым пришел в себя и организовал работу государственных органов. Собрал Совет регентов, определил состав и очередность лидерства, частично делегировал полномочия парламентариям. Словом, сделал много полезного для страны и не дал ей развалиться, хотя попытки разрушить строй были.
Да и прошлой ночью великий князь выглядел искренне озабоченным состоянием цесаревича. Желай он просто усадить свой зад на трон, то не стал бы так переживать за малыша.
С другой стороны… А что если я нарушил все его планы? Если он действительно просто хотел вынужденно нас приблизить, заручиться нашей поддержкой и даже что-то пообещать семье в обмен на снятие опалы… Потому что наша поддержка была выгодна и ему лично. А я весь такой красивый джокер приперся, вылечил мальца, нашел смертоносный артефакт и сохранил статус-кво.
— Есть только один способ это проверить, матушка, — улыбнулся я. — Просто выждать время и посмотреть, как великий князь себя поведет. — А мой особый дар может стать для нашей семьи огромным преимуществом.
Светлейшая княгиня нервно теребила длинную прядь волос. Она кружила по комнате, как часто делала, когда думала.
— Это опасная игра, Алексей. Федор — опытный интриган и манипулятор. А ты, при всем уважении, еще несовершеннолетний юнец. Он легко обыграет тебя, и ты не заметишь, как. Да, у тебя есть задатки и таланты. Но это еще предстоит развивать. Пока враг слишком силен.
Значит, она все еще считала его врагом. Что ж, старые обиды не сразу забываются. Тем более что это принесло матушке много боли. Уйдут годы жизни в Петербурге, прежде чем она снова почувствует себя здесь комфортно.
— Значит, поступим так, как он от нас точно не ожидает, — я недобро оскалился и остановил матушку от блужданий вокруг стола.
Она подняла на меня непонимающий взгляд.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не стану с ним играть. Вообще.
— Не понимаю…
— Хочет заручиться нашей поддержкой и использовать мой дар — пусть так. Он — большая шишка, а я молодой и подающий надежды маг с особыми способностями. Пусть возьмет меня под крыло. Пусть приблизит к себе. Я просто стану на него работать. Уверен, ему понадобятся надежные люди в Спецкорпусе.
Светлейшая княгиня долго молчала и взвешивала мои слова. Я видел ее сомнения. Она ужасно не хотела и близко подпускать меня к великому князю.
— Предположим. Свою выгоду он получит. В чем наша, помимо очевидной?
— Очевидной пока что достаточно, — ответил я. — С нас снимут все ограничения. Наше имя появится на слуху в ином контексте. Быть может, и отцу с Виктором достанутся места в Сенате. О Совете регентов я пока молчу — это слишком высоко. Но со временем… Если Федор Николаевич хочет приблизить нас к себе, ему придется платить за это статусом, почестями и деньгами. Все это нашей семье не помешает.
— Значит, ты предлагаешь просто честную сделку.
— Честная сделка — самое лучшее решение в любой ситуации. Не убивает нервные клетки и способствует пищеварению.
Матушка хмыкнула.
— В любом случае нам уже не отвертеться. Нам ясно дали понять: мы либо с ним, либо нас может не стать вовсе. Федор не станет держать в тылу бомбу замедленного действия. И обезвредит нас при любом подозрении на неверность.
— Значит, примкнем к нему, — спокойно отозвался я.
— Пока что. Я займусь светской и политической частью, а ты, Алексей, выяснишь все про Спецкорпус и истинные планы на него. Ты должен попасть туда любой ценой. Впрочем, думаю, твой недавно открывшийся дар станет для тебя золотым билетом. Даже сдай ты Испытание на Кварцевый ранг, они бы все равно нашли способ тебя туда засунуть.
Согласен. Я вытащил из рукава слишком большой козырь. И вместе с этим теперь ко мне будет приковано еще больше внимания. Что неудобно.
— Мы так и не выяснили, что именно Совет хочет делать с этой опасной силой, — добавила княгиня. — Это будет твоим личным заданием.
Я же говорил, у нас с матушкой отлично получалось работать в команде. Каждый делал то, что у него получалось лучше всего.
— Приступаю к выполнению, ваша светлость, — улыбнулся я.
— Ну, с богом, Лешенька. — Матушка крепко обняла меня и отстранилась, придирчиво оглядев меня с ног до головы. — Покажи им всем, чего мы стоим.
Я улыбнулся и позволил поцеловать себя в щеку.
— Умру, но чести семьи не опорочу.
— Давай без таких громкий заявлений, а? — Таня тоже приобняла меня за талию и наклонилась к моему уху. — Я буду за тебя молиться. Но знаю, что у тебя все получится. Порви их всех.
— Порву так, что зашивать устанут, — улыбнулся я.
