ты мне долг не вернул. С тебя двенадцать тысяч золотых монет — ровно столько я должна была получить за работу!
— Я знаю.
— Откуда⁈ — она нахмурилась, а затем её взгляд прояснился. — Так вот что ты сделал со мной на чердаке! Подлец! Негодяй! — она схватила свечу с ближайшего канделябра и швырнулась в меня.
Не поймай я свечу на лету, попала бы в лоб. Метко.
— Угомонись, — спокойно, но твёрдо объявил я.
Кира тут же остановилась и после короткой внутренней борьбы убрала руки от канделябра.
— Прошу меня простить, — в дверях показался Игорь. — Я не хотел влезать в ваш разговор, но могу ли я ознакомить вас с нашим особняком?
— Веди. Я хочу знать, что ещё за ужасы спрятаны здесь.
— О, господин Велёсов, — хрипло засмеялся слуга, — тогда вам стоит взглянуть на Распутина. Воистину, это лучшее творение господина Зарубина!
Мы направились вниз. Кира с гордым и очень независимым видом шла следом, демонстративно отворачиваясь каждый раз, когда попадала в поле моего зрения.
— Где тот парень?
— Господин Зарубин-младший? О, он на привязи, — с чувством глубокого удовлетворения объявил Игорь. — Ждёт вашего решения.
— Он в сознании?
— Пока нет. Госпожа красавица крепко приложила его, — он потёр руки.
Мы спустились в подвал, зашли дальше по хорошо освещённому подземелью. Оно выглядело даже лучше, чем основной зал. Здесь по крайней мере не было некромантовых атрибутов, вроде костей.
Игорь подвёл нас к большому проходу, закрытому за двумя дверьми. Он вытащил связку ключей и вставил самый крупный, прокручивая его несколько раз.
— Поверьте, господин, Распутин вас не разочарует. Он воистину ужасно опасен, — снова захихикал слуга.
В таких случаях нужно быть осторожны. Но в любой момент я мог оборвать жизнь слуги «Огненной Стрелой». Если он вообще ценил свою жизнь.
Тяжёлые двери с шумом открылись. Прямо напротив нас, к каменной стене было приковано огромное, не меньше умертвия, существо.
Его плоть была лишена одежды или кожи. Гигантские мышцы были отлично видны. Будь он больше похож на человека, то по нему можно было бы изучать анатомию. Но его мышцы были чёрными, из-за чего он точно не был одним из нас, если не считать таких же рук и ног.
Из приокрытого рта торчало не меньше полусотни острых зубов, больше похожих на ножи. Приглядевшись я понял, что они не из кости, а из металла.
Вместо глаз и носа была россыпь мелких драгоценных камней. Скорее всего алмазов, которые только подчёркивали весь ужас твари своим великолепием.
Тело за множество цепей было прикреплено ко вбитым в каменную стену стальным кольям.
— Вот он — Распутин! — с гордостью объявил Игорь. — В углу его оружие, — он указал ладонями на двухметровый молот для двух рук, изрисованный красной вязью.
— Что это вообще такое? — облик Распутина смутно кого-то напоминал.
— Это бывший должник господина Зарубина. Некогда видный аристократ, — снова захихикал. Смех у него неприятный, как воронье карканье. — Вот господин и взял долг свежим мясцом, так сказать, хе-хе-хе…
— У него сохранился разум?
— Нет, господин Велёсов. Отныне это просто мясная кукла. Всё что было в нём человеческого, господин Зарубин превратил в оружие, включая разум. Но с мозгами, честно сказать, у Распутина туговато. Он больше по грубой силе.
— Почему ты не пробудил его, как того требовал хозяин?
— Ох-хо, господин Велёсов. Как же я могу потерять единственный шанс на свободу, на достойную смерть? Скажите мне, любезный? — он рассмеялся, но из его единственного глаза вытекла слеза. — Моя жизнь при господине Зарубине — сплошное страдание, а то, что ждало после — ничуть не лучше.
— Ты поступил правильно, Игорь.
— Хотелось бы, чтоб так, — он вытер слезу. — Пойдёмте, что ли, пленника вам покажу. Может, придумаете, что с ними делать.
— Тут есть живые?
— Ага! Очень важный человек! Даже господин Зарубин не решался его убить.
— А что с этим? — Кира тихо спросила, осматривая Распутина. — Что с ним делать? Он же опасен. Если такой вырвется на свободу и не будет под контролем, то… — в её глазах встал ужас, она ярко представила себе что-то очень плохое. — Сколько смертей тогда будет.
— Кира, не смотри на него, — я мягко взял её за плечи и развернул к выходу. — Потом я решу, что с ним будет. Игорь, как пробуждается Распутин?
Он достал связку ключей и выбрал среди них один ключ и прикреплённую дощечку с неизвестной мне руной: — Вот энта дощечка — от Распутина, а вот энтот ключ — от ловушек! Я оба припрятал, хе-хе-хе, чтобы вы господина Зарубина замочили.
Говорить о том, что технически он ещё может ожить, я не стал.
— А если уничтожить их, что будет? — спросила Кира.
— Не знаю, красивая госпожа.
— Не будем торопить события, — сказал я, протянув руку. — Давай ключ мне. Некромантия — тонкая наука, если совершить хотя бы малейший просчёт, то всё может пойти насмарку. Пока что оно останется здесь. И если я не возьму его под контроль, то уничтожу.
Игорь послушно отделил обычный ключ и рунную дощечку, отдав их мне.
— Ещё ключи есть?
— У господина Зарубина был. Вроде всё.
— У наследника был?
— Нет, что вы. Господин Зарубин ему не доверял. Держал только чтобы потом вселиться в его тело. Он вообще ему не сын и не внук, а так — дальний родственник. Он их выращивает далеко отсюда, самых перспективных берёт сюда.
— Стандартный некромант. Бесчеловечно безумный.
— Правда ваша, господин.
— Пойдём. Пора освободить узника, — мы пошли в другую часть подземелья. — Зачем Зарубин держал его?
