сюда пришли, значит, видели наши следы. Они не уберутся, пока не обнаружат кого-то. Я их запутаю, отвлеку. Не переживайте за меня.
Томас осматривал пещеру, а голоса приближались. В полутьме он нащупал проем, щель, достаточно узкую, чтобы Эби туда протиснулась.
– Давайте же, залезайте.
– Нет, Томас…
– Графиня, – строго сказал он, – для Империи главное – спасти вас. Если я отдам вас Республике, мне не сносить головы, зато новый советник всегда найдется.
– О чем вы?
– Вы ключевая фигура для императора и премьер-министра. Я всегда был с вами честен. Если и угрожал, то напрямую. Не плел интриг, не врал. Так что поверьте моим обещаниям. Вас найдут и спасут.
– Но что будет с вами?..
– Не переживайте. Первым делом – авиатрисы.
Эбигейл протянула к нему руку, но Томас даже не коснулся ее.
– Залезайте глубже, чтобы вас не нашли.
Эбигейл застыла в кромешной тьме узкого проема, по стенам бежала вода, щекоча ей спину. Склизкий мох касался кожи, а холод от влажного камня пробирал до костей.
Эби вдыхала сырой затхлый запах и прислушивалась к голосам.
– Сюда! Мы нашли их!
– Тут только один.
– Эй, сюда!
Звуки ударов смешивались с тяжелым дыханием. Эби повернула голову. Ворвавшиеся люди держали факелы. Примерно человек десять. Двое схватили Томаса за руки. Другой ударил его под дых, советник согнулся пополам. По щекам Эбигейл катились слезы, она старалась не закричать.
Томас хотел ее спасти… не потому что любил, а ради императора. Ну что ж, если это его последнее желание…
– Полегче! – крикнул один из незнакомцев. – Что толку ему кости ломать?
– Ты чего его жалеешь, Хатчис?! Давай-ка дурь выбьем?
– Где женщина? – спросил первый голос.
– А вы не видите? Была бы здесь женщина, то исключительно верхом на мне!
Эбигейл почувствовала в тоне Томаса привычную усмешку.
Снова удар. Что, если она вылезет? Его перестанут бить, если она сдастся. Но Эби зажала рот руками и протиснулась еще глубже в щель. Уперлась лбом в леденящий свод и заставила себя молчать. Каждый вдох пускал волну боли по телу.
– Мы знаем, что ты не один! Отвечай, где она.
– Хреновые вы следопыты, – отозвался Томас.
– Что ты сказал? – взревел один из мужчин.
– Позвольте поинтересоваться, кто вы такие и почему так неприветливо общаетесь?
В голосе советника стальная ирония. Эби замотала головой, чтобы отогнать эти болезненные звуки.
– В том то и дело, что у нас отличные следопыты. Привыкли охотиться в лесах. Мы видели твои следы и еще женские. Тебе нас не одурачить.
– А у вас есть лицензия на охоту? – живо поинтересовался Томас, будто мог выписать штраф.
– Ты не один! Отвечай, где она?
– Убежала. Вы и без меня найдете следы, раз профессионалы!
Снова удар.
– Тащите его в повозку. Отправьте группу обыскать все вокруг.
Вечер, ясный и теплый, парил над деревней. Люди улыбались и веселились у костра после тяжелого дневного труда. Рыжее пламя подсвечивало лица и разделяло контрастными тенями. От огненных языков плясали на земле отсветы. Старейшина озвучил решение, над которым колдовал последние дни: наутро прибудет дирижабль с товарами на обмен, на нем в город отправятся несколько человек.
– Шая, Лидия, Кароан, Деви и Сефу, – торжественно дрожащим голосом объявил Садики, – вам пора покинуть деревню!
Акил нашел Вивьен в толпе и взял за руку. Звездное небо куполом накрывало их. Лишь огромное пламя словно приподнимало ночь над головами.
– Как же так, – прошептала Вивьен, – почему он меня прогоняет? Я только привыкла, освоилась. Думала, разрешит мне остаться навсегда.
– Не знаю. – Акил сильнее стиснул пальцы. – Подождем в доме Садики, когда он освободится. Тогда и узнаем.
– Да, должна быть причина, почему он так решил.
Держась в полутьме за руки, они обогнули толпу и пробрались к дому старейшины незамеченными. Внутри у дальней стены горела свеча, пахло чем-то удушливо цветочным. Ночная прохлада не проникала через плотно завешенную дверь. Вивьен врезалась во что-то.
– Прости, глаза еще не привыкли к темноте.
– Ничего, возьми мою руку.
Акил придерживал Вивьен за локоть, чувствуя совсем рядом ее дыхание. Она обернулась, но в темноте нельзя было ничего разглядеть, кроме смазанных сполохов света на коже. За время, проведенное в деревне, Вивьен перестала быть такой бледной. С тех пор как Левикот отрезал ей волосы, они отросли почти до лопаток.
Бабушка Ифе учила девушку плести косички, а порой завивала и подкалывала локоны причудливыми узорами, но чаще Вив ходила растрепанная, по привычке поправляя прядки, словно они все еще короткие. С длинными волосами она словно возвращалась к прошлой себе. Доброй, наивной, заботливой, благодарной.
– Спасибо, – сказала Вивьен.
– Да не за что…
– Нет, ты мне помог. Уберег от голода, от одиночества. Если бы ты меня не нашел, я бы свихнулась одна в горах.
– Ты бы рано или поздно вышла к деревне.
– Нет. – Вивьен прижалась лбом к плечу Акила. – Если я завтра покину деревню и мы уже не увидимся, хочу, чтобы ты знал, как я благодарна. Никогда не забуду твоей доброты.
Девушка подняла лицо, глаза, полные слез, блестели в свете одинокой свечи, ей не верилось, что незнакомый парень проявил бескорыстие и великодушие, спасая ее в лесу. Ему ничего не нужно было от нее, однако Акил привел Вив в деревню, одел, накормил и защитил. И пусть больше ее судьба не в его власти, без той помощи она бы не справилась.
Он стоял рядом, теплый и мягкий, но Вивьен не чувствовала прежнего смущения в его присутствии. Как жалко, что завтра они расстанутся.
В этот момент накидки, закрывающие вход, распахнулись, и в доме разлился свет.
На пороге стоял Садики с бумажным лампионом в руке.
– Что вы делаете?
– Простите, старейшина, – пролепетала Вив, отстранившись от юноши. – Я хотела узнать, почему вы меня прогоняете. Ведь для меня нашлось место в деревне. Ифе и Уси рады, я много работаю и…
– Да, но дело не в этом.
– Тогда в чем?
– Тебе здесь не место.
– Но меня вы не гоните, – вклинился Акил, – я тоже из других краев.
– Деви не должна была тут оказаться. Она знает почему. Я не буду раскрывать ее тайн. – Он глянул из-под густых бровей. – Но я выяснил, где ее ждут.
Вивьен сковал ужас. Что, если он продал ее Империи? Кто еще мог ее ждать? Какой бы выкуп предложила Эбигейл за авиатрису? А что с ней сделают за то, что оставила врагам самолет?
– Я не брошу Вивьен! – воскликнул Акил. – И буду ее оберегать!
– Как благородно. Боюсь, что такому человеку, как она, будет мало
