– Бэт! Не начинай!
– Прости. – Бэтани взяла сестру за другую руку. – Ну что? Дашь нам шанс переубедить тебя? Какая специальность интересует? Если хочешь влиять на военные действия, то нужно стать стратегом.
– Нет. – Вивьен думала, и никто не мог понять, на что она ответила отказом.
– Пожалуйста, – взмолился Акил.
– Я хочу учиться медицине. – Вивьен кивнула и крепко сжала ладони, не давшие ей сорваться в пропасть. – У меня есть опыт.
Бэтани и Акил радостно заулыбались.
* * *
Бэтани продолжала ходить на занятия по стратегии, а Акил выбрал инженерию. Вопреки надеждам сестры и друга Вивьен чувствовала себя не в своей тарелке. Другие ученики смотрели на нее с подозрением. Девушку мучил их непривычный акцент. В классе вместе с ней учились человек сорок. Часто стоял гвалт.
Медицина пользовалась популярностью. Хоть уроки и длились по пятьдесят минут и после каждого была перемена, Вив все давалось сложнее, чем в академии. Она имела представление о том, как остановить кровь или перевязать рану, но в теоретических познаниях по анатомии и биологии значительно отставала от сверстников.
Неделю за неделей она ходила на уроки, пытаясь втянуться, но не могла. У нее не оставалось сил на домашние задания или прогулки с новыми знакомыми. По ночам все сильнее мучили кошмары. Вязкие сны бросали то в жар взрывов, то в холод смерти. Вивьен казалось, что она умирает в огне, а потом ее бездыханное тело гниет на одиноких мраморных скалах, и никто не может ее найти.
Под глазами залегли синяки, но на все расспросы Вивьен отвечала односложно. А что сказать? Что совесть не дает спать по ночам? Чувство вины вот-вот сожрет живьем, а она не хочет пользоваться выпавшим шансом?
Вивьен лежала и глядела в открытое окно, пытаясь сосчитать листья на дереве по их теням в свете луны. Ночь разорвал вопль, жуткий, нечеловеческий. Вив испугалась, вскочила с кровати. Проснулась Бэтани.
– Что это? – бросила Вивьен.
– Воздушная тревога! – перекрикивая сирену, ответила Бэт.
– Здесь? Разве такое возможно?
Дверь распахнулась.
– Скорее, девочки, – в бомбоубежище! – скомандовал Эспер.
– У вас есть бомбоубежище? – удивилась Вивьен.
– Общее на квартал. Нужно добежать. У нас еще никогда не было атак, мы слишком далеко от границы. – Эспер подталкивал их вперед. – Не бойтесь, все будет хорошо.
Из своей комнаты выскочил одетый Акил. Лицо в полутьме коридора казалось серо-фиолетовым. И Вивьен подумала, что парню, наверное, очень страшно. Однажды он уже пережил бомбардировку и вряд ли думал, что придется снова.
Она взяла Акила за руку.
Авиатриса тоже испугалась. Она никогда прежде не бывала жертвой. Лицо горело от стыда и от осознания того, что случится дальше.
Глава 35
Эбигейл нашли замерзшую и дрожащую, едва в сознании, на полу пещеры, возле той расщелины, где ее спрятал Томас. Когда повстанцы ушли, она еще долго оставалась в убежище. Ей казалось, что даже сон успел ее сморить. Но когда проснулась, вместо отдыха и облегчения тело нестерпимо болезненно свело. Эбигейл выбралась наружу, упала на каменистый пол и там ждала поисковый отряд.
Графиню отвезли в фамильный особняк в Тристан-Гроув. Ее охранял десяток солдат и ежедневно приезжал врач. Больше никого к ней не допускали. Холод и сырость сыграли злую шутку. Эбигейл заболела пневмонией и месяц с лишним пробыла почти в бессознательном состоянии. При падении с поезда она сломала ребра, что требовало долгого восстановления. Она много лежала в постели, до сих пор испытывала слабость, а иногда ночами страдала от приступов кашля, от которых нестерпимо саднило в груди и боках.
Когда она пришла в себя, двое офицеров приезжали узнать о том, что произошло на бронепоезде, об авиатрисах и Томасе Биене. Эбигейл нечего было скрывать. Она умоляла рассказать, есть ли новости о советнике, но военные отмалчивались. Про девочек она тоже ничего не выяснила.
В конце концов, один из офицеров объявил, что графиня свободна от любых подозрений и ее сопроводят в академию, когда она пожелает. Единственная информация, на которую он расщедрился, оказалась печальной. Из высшего офицерского состава никому не удалось спастись. Тех, кто выжил при взрыве, поймали повстанцы и убили. За исключением Эбигейл – ее обнаружили имперские войска… и Томаса. Советника похитили живым и требовали выкуп. Самолет сгорел на бронепоезде, Мия и Хейс убиты. Деви, вылетевшая раньше, базировалась на авианосце, но и ее истребитель сбили.
Самолет Айрис направили на другой поезд, где находились две выжившие авиатрисы из первого отряда. Инженеры работали над тягой оставшегося бронепоезда, чтобы достать по мощности до уничтоженного состава и вернуть атакующим мобильность.
Пока Эбигейл болела, академия выпустила третий отряд авиатрис. Командование сменило тактику, решив использовать истребители вместе как ударную силу. За счет скорости и плотности они прокладывали армии путь вперед ковровыми бомбардировками. Отряд расположили на базе Нокс, где имелись необходимые условия. Взлетно-посадочную полосу построили прямо там. И всего за несколько недель центральный фронт серьезно продвинулся – войска Империи впервые вошли в доселе неприступные города Лерийской Республики.
От информации голова шла кругом. Эбигейл поплакала над смертью полковника Хейса, который ей очень понравился, и Мии, которую она любила, как и всех девочек. Еще одна потерянная жизнь.
Эбигейл отчаянно хотела побыстрее добраться до академии и обнять сестру. А потом разузнать что-то о Томасе, постараться повлиять на его поиски. Возможно, предложить выкуп. Если имперская казна жалела денег, Эби могла выделить средства из родительского наследства.
Каждый день утомительной дороги до академии все сильнее расстраивал Эбигейл. Она получила известия о том, что Левикот успешно привез четвертую группу учащихся. А Дангар Глосс доставил для девушек новые самолеты. Авиатрисы, как и третья группа, занимались под присмотром Луизы… Казалось, прошла целая вечность.
Эбигейл силилась вспомнить лица авиатрис из третьего отряда, но не могла. Перед глазами лежали бумаги, списки, но она не видела людей. А теперь ей предстояло познакомиться с новой волной кадетов, которые вскоре погибнут.
Лишь когда поезд привез ее на знакомую станцию, она вздохнула с облегчением. После множества дней пути и пересадок графиня выбилась из сил. Подняться бы к себе и рухнуть на кровать. Наверное, подушки еще хранили запах Томаса. Эбигейл вспомнила ночь перед отъездом – с той поры никто не был в ее спальне.
Эби стиснула кулаки, чтобы не заплакать. Что бы Томас тогда ни сказал, он защищал ее ценой собственной жизни – пусть и ради императора. Она так сильно злилась – злилась на его глупость и безрассудство, но скучала. Почему этот дурак не боролся за свою жизнь, а спокойно сдался в лапы варваров?
Из кареты вылезла Луиза. Нарядная, аккуратная, с высокой прической – гораздо старше, чем Эбигейл ее помнила.
Сестры обнялись.
– Эби, я так волновалась!
– Не надо, Лу, я вернулась. Все теперь будет хорошо. – Эбигейл ткнулась за ушко, где начинали расти волосы, и вдохнула родной, успокаивающий аромат младшей сестренки. Плечи той подрагивали.
– Слава Небесам, ты цела!
– Перестань же, некрасиво юной леди так рыдать, – отвечала Эбигейл тихонько, не переставая обнимать сестру, и сама смахнула слезу со щеки.
– Поедем скорее в академию. Ты, наверное, устала.
– Ужасно. А пока расскажи, как дела?
Карета привычно подскакивала на дорожке и катила дальше, остановившись лишь однажды у ворот для досмотра службой безопасности. Эбигейл вглядывалась в рощицу, в башенки замка в отдалении, здесь все ее успокаивало.
Луиза, растеряв обычную сдержанность, тараторила без умолку, прядка волос выбилась из прически:
– Сначала никто не заметил, что тебя нет. Ты же днями и ночами пропадала у себя. Но когда девчонки прознали, едва не начался мятеж. Профессора не могли их усмирить. Аронакс чуть не лопнул, когда спорил с Элоизой! Но прилетела Рейра, и они присмирели. У нее талант!..
